Миара. Рождение Тени - Эва Линн
Не имея возможности подстраховать падение руками, Хофер разбил нос о каменные плиты. Все еще живой, хотя умереть было бы куда как проще. Но никто не отпустил бы его просто так без ответов.
На радость Императору, у пленника иссякли силы на сопротивление и отрицание очевидного.
— Все так, — голос его дрожал, зубы постукивали, булькающая в горле кровь мешала внятно изъясняться. Но он продолжил, пытаясь усмехнуться от осознания, что терять более нечего. — Я сознаюсь. Но мы не перестанем бороться.
— С чем ты борешься, идиот? Сколько лет уже «боретесь» во имя народа. Только вот народ уже давно этого не просит. — Дарлан скучающе склонился ближе к нему. — А сейчас получается, что ты планомерно воровал у этого самого защищаемого тобой народа, поддавшись уговорам и обещаниям одного ненормального, и для чего? Чтобы собрать армию ущербных доходяг, инвалидов и преступников? Против меня?
Карисс рассмеялась было, но под жестким взглядом Императора тут же замолкла. А Хофер ответил:
— Мы не настолько слабы. Нам известно, чего ты добиваешься. Он все рассказал. И мы сделаем все, чтобы ты не получил желаемого.
Дарлан медленно поднялся.
— Он, значит. — пробормотал, прежде чем скомандовать, — Карисс, на выход и Миару ко мне.
Сама Миара тем временем мерила шагами спальню. Хотя бы здесь она могла позволить себе сейчас не сохранять лицо и быть собой. Празднование уже давно завершилось, но она до сих пор не могла прийти в себя.
Взгляд невольно упал на балконную дверь. Ведь если открыть ее и выйти, повернуть налево, то будет виден уже совсем другой балкон. Место, которое точно также было для нее обителью спокойствия. Сбежать бы на время, да только он ей не позволит.
— Ты в любом случае сдашься, да и не обманывай саму себя, — бормотала себе под нос, бросая украдкой взгляды на отражение в зеркале.
На кулон, все еще висевший на шее новой висперы. Она нервозно крутила его между пальцами, наблюдая за переливающейся игрой света. Красный камень предательски блестел под светом ламп, призывно маня словно магнит и вскрывая отдававшееся болью, но неизменно теплые воспоминания.
Ведь прекрасно понимала, зачем Дарлан повернул все именно так.
Тень все еще была в вечернем платье, когда дверь в спальню резко распахнулась, являя на пороге недовольную блондинку.
— Он зовет тебя.
— Куда?
Карисс цокнула языком и закатила глаза.
— Вниз, в камеры.
Миара остановилась рядом с ней, пытаясь прочесть мысли пятой.
— Чем я тебе так не нравлюсь?
— Берешь на себя слишком многое. А еще выскочек терпеть не могу.
Все в виспере сквозило неприкрытой ненавистью. И ревностью, сорвавшейся с цепи.
Карисс двигалась также быстро, какой молниеносной была ее сила. Воздух заполнился тошнотворным запахом паленой плоти, когда искрящаяся молниями ладонь пятой прижалась к плечу Миары. Та потеряла возможность дышать, всего на мгновение, достаточное, чтобы начать оседать на колени. Но не достаточное, чтобы позволить Карисс завершить начатое. Тьма двумя стрелами рванула вперед, оплетая руку и шею блондинки, сдавливая практически до хруста. Карисс пыталась сопротивляться, но ее молнии, срывающиеся с пальцев, безвозвратно поглощались тьмой. Миара прикрыла глаза, восстанавливая равновесие. Ей потребовалось достаточно много времени, чтобы обойти все еще удерживаемую тенями Карисс, перестать остро чувствовать жжение в руке и наконец спуститься вниз. Отсветы свечей играли на ней бликами, еще более очерчивая так влекущие формы, когда она прошла прямо к Императору. Увидев свою Тень, Дарлан сразу же обратил внимание на ее руку и нахмурился от начавшей закипать внутри злости. Поэтому женщина поспешила спросить:
— Что от меня требуется?
Хотя пленники за спиной Императора представляли весьма красноречивую картину. Хофера Кратос держал за волосы, потому что иным образом человека без рук поставить относительно прямо было не слишком удобно. В другом Миара узнала одного из мятежников, напавших на дворец. Третьего, совсем еще молодого парня, она не видела ни разу.
Дарлан же обхватил ее поврежденное плечо, вызвав у Миары недовольное шипение.
— Твоя тьма может будить самые потаенные страхи, вытаскивать наружу воспоминания, свои или чужие. Почти как моя сила глушит твои страхи. Мне нужно вытащить из них все, что только получится про одно конкретное лицо. Предполагаю, что так или иначе он должен быть в памяти всех троих. Ищи все, что сможешь о том, кого зовут Аркан.
— Я никогда этого не делала. Может не получиться.
— Может. И тогда ты, скорее всего, или сведешь их с ума, или просто убьешь. Поэтому начнем с того, кому жить и так не долго. С нашего уважаемого лорда.
Миару трясло, но она подошла к пленнику, собираясь с силами. Сжала кулаки, чувствуя, как тьма внутри нее начинает шевелиться, будто живая. Пробуждаясь, хищно скалясь и нетерпеливо просясь на волю. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, положила руки на голову лорда. Не была уверена, что именно так ей стоит делать, но шла за внутренними ощущениями, за подсказками, оставляемыми ей силой. Она растворялась в ней, становясь самой тьмой, тенью, проникающей в чужое сознание, в пучину чужих мыслей, эмоций, воспоминаний. Они неслись хаосом вокруг нее, сводя с ума. Она проваливалась в бездну чужого существования, где каждый пережитый крик и каждый обрывок памяти бился о ее душу, словно осколки стекла. Хотелось кричать, но сил на это не было. Только открывать рот, хватаясь за голову, и ни один звук не выходил из ее рта. А образы из чужой памяти подменяли собственные, разрастаясь и ширясь в ней.
Но ухватить нужное, искомое, в этом беспорядке никак не получалось. Не видя ничего перед собой, женщина упала на колени. Миару все сильнее затягивало в непроглядную бездну, уже накрывавшую с головой, как вдруг тьму разрезал свет. Рука Дарлана легла ее взмокшую шею, слегка царапая кольцом на пальце. Возвращая в реальность. И в последнюю секунду прежде чем вынырнуть окончательно, Миара ухватила кусочек информации. Прядь длинных былых, будто снег, волос, выскользнувшую из- под глубокого капюшона. И единственное слово, слишком родное, знакомое и слишком горькое для нее самой.
Эфатир.
Когда она вновь смогла осознавать, где именно находится, когда зрение вернулось к реальности, тело лорда уже валялось прямо перед ней без единого признака жизни. Из его широко распахнутых глаз сочилась кровь, рот был открыт в немом навечно застывшем крике. Кровь уже успела добежать до Миары, пропитывая ее колени и оставляя пятна на платье.
К ней склонился Дарлан,
