Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– Дорога накатанная, как по маслу домчитесь, – напутствовал нас Свиньин-Морской, положивший руку на капот и выглядевший необычайно довольным.
Довольство его проистекало от успеха вечера дочери, а вовсе не от того, что мы наконец уезжаем. Песцов же выглядел необычайно хмурым, хотя с ним не только расплатились полностью, но и добавили сверху. Еще бы: он услышал, как поет Свиньина-Морская-младшая, и заполучил душевную травму. Нет, он вовсе не захотел организовать для нее концерт в Царсколевске, как предположил счастливый отец вероятной звезды великосветских салонов. По виду Песцова при прослушивании Поленькиного вокала было очень заметно, что он хотел бы заткнуть уши, чтобы ничего не слышать. Такой урон деньгами не компенсируется. И даже корзиной с продуктами «на перекус, если уж на ужин не остаетесь», сейчас гордо стоящей на переднем сиденье, тоже не компенсируется.
– И все-таки Поленька поет куда громче вашей англичаночки, – не удержался лишний раз напомнить Свиньин-Морской.
– И не поспоришь, – покладисто согласился Песцов.
Он был слишком хорошо воспитан, чтобы отметить, что визг пением не считается, да и портить отношения со столь перспективным господином не хотел. Поэтому говорил мало и улыбался во все свои мелкие и острые зубы, не забывая время от времени отвешивать комплименты Поленьке, изящно избегая упоминаний о ее исполнении.
Наверное, Свиньины-Морские не вовремя оказались вблизи Медведевых, и те вволю потоптались им по ушам. Причем обоим и не единожды. Иначе я ничем не могу объяснить неуемное восхищение отца дочерью. Теперь я даже не удивилась бы, узнав, что Волков действительно планировал жениться, но тут его осчастливили семейным концертом…
В результате душевно травмированный Песцов отказался остаться даже на ужин, мотивируя это тем, что у меня завтра вечером выступление, поэтому хотелось бы выехать пораньше, чтобы иметь возможность полноценно отдохнуть в комфортных условиях. Или удрать, если на горизонте появится Волков – все-таки наш маршрут был слишком предсказуем.
Как только мы выехали, Песцов попытался разговорить водителя, интересуясь, как часто Свиньина-Морская-младшая устраивает подобные концерты. Спрашивается, зачем ему эта информация? Неужели собирается навещать это семейство, если окажется поблизости? Так договаривался бы сразу на визит в Царсколевске: явно же Поленька прибыла сюда в поисках Волкова и при неудаче вернется за ним в столицу. Но водитель был кремень: даже не ответил, просто пожал плечами, не отрываясь от дороги. Песцов задал еще пару вопросов с таким же результатом, потом зевнул и обратился уже ко мне, по-английски:
– Филиппа, нам с вами остается только спать, если вы не собираетесь скрасить время беседой со мной. Дорога длинная, ехать часов десять, как сказал Свиньин-Морской.
Водитель чуть наклонил голову, как бы соглашаясь с его словами, что Песцов тут же отметил и знаком показал, что неплохо было бы поставить защиту от прослушивания: водитель хоть был неразговорчив, но не глух, а его знание английского оставалось для нас секретом. Возможно, он говорит куда лучше Поленьки, почему и был с нами отправлен. Вон какая спина подозрительно напряженная. И фонит от него чем-то этаким, магическим. Правда, фон ничуть не изменился, когда я поставила защиту от прослушивания. Возможно, это у него свое, шоферское, что-то? В любом случае нам есть о чем беспокоиться, помимо случайных слушателей.
– Что мы будем делать, Дмитрий, если Волков нас ждет в гостинице? – задала я тревожащий меня вопрос. – Он не дурак. На вокзале не перехватил, а конечный пункт известен.
Говорить приходилось громко, почти кричать: очень уж выразительно мотор автомобиля показывал, что работает, надежно заглушая все остальные звуки.
– Нехорошие вы вопросы задаете, Филиппа, – пробурчал Песцов. – Может же нам повезти? Вдруг Волков до сих пор преследует те злополучные сани? Мужик там должен был добавить горячительного в ближайшем трактире, после чего наверняка поехал незапланированным маршрутом. Пока Волков его нагонит, пока…
– А зачем ему это, – прервала я компаньона на полуслове, – если он знает, куда мы собрались? Правильней было бы ехать сразу на вокзал, а не в гостиницу.
– Мы не можем отклоняться от маршрута. Зря нам, что ли, Свиньин соглядатая подсунул? Да еще и со знанием английского… Нет, нам нужно вести себя спокойно, никак не показывать, что мы боимся Волкова и провоцируем его на нападение. А вот когда он появится и начнет приставать к вам при свидетелях, тогда и настанет время вам исчезнуть, – выдал Песцов тщательно разработанный план. Наверняка размышлял над ним не менее пяти минут, а то и все шесть. – Тогда запросто можно будет обвинить его и в вашем исчезновении, и в срыве концертов.
Думаю, для Песцова второе даже принципиальней, поскольку позволяет его антрепренерской репутации остаться незапятнанной. Почти незапятнанной, так как должной защиты подопечной организовано не было. С другой стороны, Песцов Волкову не противник, это любой признает.
– Я вот одного не понимаю, – раздраженно сказала я, припомнив, с каким трудом ко мне вырвался Николай. Всего один раз вырвался. – Где это видано, что офицеры разъезжают по всей Российской империи, в то время как должны находиться на службе? У него вечный отпуск?
– Скорее, выданное предписание, что может действовать самостоятельно на благо империи.
– Где же на благо империи? На свое собственное благо, – проворчала я. – Может, донос на него напишем, а, Дмитрий? Почему он пристает к мирным певицам в то время, как должен стоять на страже родины? А что будет, если все офицеры возьмут с него пример? Бардак в армии?
– Всенепременно. – Песцов подмигнул. – Как только мисс Мэннинг пропадет, я все это укажу в заявлении.
Темнело быстро, прямо-таки на глазах. Невольно подумалось, что где-то там бегают стаи волков, которые проще простого натравливать на одиноких путников. Столь примитивный автомобиль, дергающийся и поскрипывающий при движении, не казался надежной защитой от возможных нападений.
– А артефакт, отпугивающий волков, в машине предусмотрен? – нервно спросила я.
– Разумеется. Это первое, что я узнал у Свиньина. Да еще попросил, чтобы при мне проверили, – снисходительно бросил Песцов. – А вот скажите-ка мне лучше, мисс Мэннинг, чем вас так заинтересовала фамилия офицера, склонность к которому приписывают великой княжне?
– Его сестра – моя подруга, поэтому фамилия прозвучала знакомо, но неожиданно, поскольку ваш разговор я не слушала.
Я чуть смущенно улыбнулась Песцову, надеясь, что ему хватит этого объяснения и он не начнет выяснять, не связывает ли нас с Николаем что-то еще.
– Это вы зря, Филиппа, – пожурил Песцов. – В стане врага нельзя отвлекаться. Нужно внимательно смотреть и слушать.
– А
