Покоряя дракона - Валерия Лебедева
Оказавшись перед дверью, ведущей в покои герцога, я опустил девушку на ноги, но не перестал поддерживать ее за спину. Быстро вздохнув несколько раз для смелости, она распахнула двойные створки и тут же проковыляла внутрь, опираясь на свой нехитрый инструмент. Мне потребовалось несколько мгновений прежде, чем я вошел следом. Я раздумывал, не стоит ли попытаться проникнуть в ее сердце, не заставить ее ядом полюбить меня, не приказать ли забыть о нем.
«Глупости. Это не поможет!» — мысленно отмахнулся от безумной идеи и подошел ближе к Веронике. Она уже опустилась на колени у ложа и, держа в руках ладонь супруга, прижимала к своим губам, покрывая ее поцелуями, — «Определенно, эта задумка была бы обречена на провал…»
— В его организме остался яд с того мига, как я исследовал его кровь. Я, — присаживаясь рядом, повел носом в сторону почившего, — Даже чувствую его запах.
— Запах?
— Да, саариды с ядом оставляю свой запах. И могут его учуять, в том числе и чужой, — она поджала губы, а я ободряюще похлопал ее по плечу, — Я не представляю, как тяжело тебе было бороться за эту любовь, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь, ведь обещал.
— Ладно, не важно, — Вера передернула плечами и отвела взгляд, снова переключив внимание на профиль возлюбленного.
— Что ж, — развернул свиток, доставая листы, скрепленные между собой, упакованные в более плотную бумагу, что могла бы долгое время держать ценные записи свернутыми и защищенными от влияния внешней среды, — Я должен… Внушить тебе спокойствие? — когда глянул в сторону герцогини, та, что-то шепча, просто кивала, — И передать камень.
— Да, временно. Если ты хочешь мне помочь, придется снова ненадолго расстаться.
— Эй! — я даже оскорбился, шумно выдохнув, — Неужели ты думаешь, что ради… Ради того, чтобы выразить благодарность, я бы пожадничал?
Вероника повела плечом, что, вероятно, означало, что она не знала ответа на этот, на мой взгляд, риторический вопрос.
— Прости меня, Асмиас. Ты не заслуживаешь этих слов, — ее речи походили на проблеск света в затягивающихся мрачных тучах моего унылого настроения. А когда я увидел, что она потянулась ко мне за объятиями, то от них не осталось и следа. Я знал, что с ее стороны это лишь дружеский жест, но не мог не насладиться ее запахом, теплом, близостью. Когда она попыталась отстраниться, я удержал ее, усиливая хватку. С возмущением она повернула голову и наткнулась на мое лицо, соприкасаясь нос к носу. Я чувствовал, как ее руки упираются в мои плечи, чтобы высвободиться.
— Успокойся, госпожа, — она удивленно смотрела в мои глаза, а я стал наклоняться к ее шее. На ее гладкой коже, казалось, вовсе не было ни единого изъяна, за исключением уже порядком заживших следов от зубов Элизы и Сталвана. В первую нашу встречу я безошибочно определил их запах, и был уверен, что сестренка тоже не с самого начала прониклась симпатией к этой девушке.
Прикрывая глаза, я прощался со всей суетой мыслей, которые, подобно надоедливой мошкаре, хаотично роились в голове. Втянув носом воздух, еще раз насладился одурманивающим ароматом ее кожи, приник губами чуть ниже того места, где пульсировала крупная артерия. Вера замерла в моих руках, но она все еще пыталась сохранить между нами дистанцию, удерживая меня от того, чтобы я не прижался к ней всем телом.
«Никогда не будет моей»
В следующий миг острые клыки вонзились в горячую кожу. Момент, когда яд покидал мое тело, перетекая в другое — такой одурманивающий, заполненный удовольствием и эйфорией от начала и до конца, что даже сложно сдержать стон. Ее хватка ослабевала, герцогиня подчинялась моей воле, успокаивалась. Я нехотя отстранился, смазывая последнее прикосновение губ, внимательно посмотрел в глаза, когда удалось поймать ее затуманенный взгляд.
— Вероника, ты спокойна, — я поднял ее ослабевшую руку, что теперь покоилась на ее колене, и вложил в нее камень, — Вернуть Александра — твое самое заветное желание?
— Д-да… — чуть задыхаясь ответила она.
— Правильно. Ты должна верить в это всем сердцем и душой. Убеди и разум, что это возможно. Вы можете воссоединиться, если ты очень захочешь, — я сложил ее пальцы, делая так, чтобы камень оказался в кулаке. Следом встал на ноги и помог подняться ей. Уперев ее руку с камнем в место, где когда-то билось сердце герцога, я отступил чуть в сторону, выравнивая ее позу, — Нужно лишь желание, — я ощутил, как завибрировал артефакт, от чего все мое существо наполнялось силой. Хоть я и не менял облика, голос приобрел нотки, что свойственны змеям, растягивались шипящие и свистящие звуки, — С-с-садись, — помог взобраться на постель, не позволяя контакту ее тела и тела Александра, связанного камнем, разорваться. Сам обошел кровать с другой стороны, и накрыл ее руку своими ладонями. Я был четвертым звеном в этой цепи.
— Все хорошо? Почему пока ничего не происходит? — Вера растерянно смотрела то на меня, то на наши переплетенные руки, то на безжизненное лицо мужа.
— Дай время. Он набирает силу. У тебя их теперь вдвое больше, чем у кого бы то ни было. Не сомневайся.
До того невзрачный на вид камень вдруг вспыхнул. Сначала сквозь пальцы стал просачиваться золотой свет, который напомнил мне мерцание далеких песчаных барханов под солнцем в Саариде, но затем, коротко заискрив, он вспыхнул ярким пламенем, который совсем не обжигал, источая приятное тепло. Это не было пламенем свечи и не было таким, каким бывает в очаге, именно таким и было на вид драконово пламя. Пламя, что герцог разделил со своей герцогиней, из последних сил защищая ее. Свечение росло и ширилось, покрывая уже всю грудь Александра, а в следующий миг словно бы впиталось и погасло.
Мы замерли на несколько секунд, пытаясь понять, получилось ли что-то, но Вероника, в нетерпении выдернув руки, принялась трясти его.
— Алек! Алек! — она наклонилась над ним, целуя щеки и губы. По
