Наваждение генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
– Вода остывает, – послышалось со стороны двери, – ора! Постельное принесу позже.
– Слышу. – Потянувшись, я принялась расстегивать пуговицы на платье…
* * *
Сидя в бочке, согнув колени, я лениво водила намыленной ветошью по плечам. Мыло ароматно благоухало полевыми цветами и почему-то будоражило аппетит. На ужин я не спустилась. Сил просто не осталось ни на что. Как представлю, что мне там созерцать недовольную физиономию грымзы, так передергивает. После возвращения Надии и Ульви она металась тут по коридору, что-то там высказывала орину Сэтту, а я откровенно не понимала, ну чего он ее терпит.
Нет, ну, положим, – родня, но у всего есть свои границы дозволенного, а эта женщина их явно переходила.
Все же у дядюшки бескрайнее терпение.
Живот снова скрутило. Эх, мне бы сейчас легкий овощной салатик.
Но так лень двигаться… У меня жутко ныло все, что пониже спины, от сегодняшней «легкой» прогулки верхом.
Вот разъезжала всегда в карете, и нечего было в седло прыгать!
Чего ради счастья брата не сделаешь!
Намылив руку до локтя, зевнула. Запах от мыла усиливался.
Вода расслабляла, да так сильно, что глаза слипались. Сопротивляться дремоте просто не осталось сил. Я снова широко зевнула и, откинувшись на бортик бочки, блаженно прикрыла глаза.
С террасы доносились трели птиц и легкий шум дождя. Он все так же моросил, питая землю влагой.
Снаружи на террасе послышался легкий шум. Приоткрыв один глаз, не увидела ровным счетом ничего. Только полумрак.
Да, уже смеркалось.
Вода остыла, но все равно оставалась приятной для тела. Комнату освещала масляная лампа. На кровати лежала приготовленная голубая ночная рубашка. Длинная, мягкая и теплая. Все располагало к тому, чтобы выбраться из бочки, обтереться и упасть на мягкую кровать, обнять подушку и забыться крепким сном…
Но лень…
Это же шевелиться придется, а мне сейчас было так хорошо. Улыбнувшись, я выпустила собственную магию и вмиг нагрела воду.
Какое блаженство! Вокруг заклубился пар.
Кое-как намылив грудь, вылила на себя воду из кувшина и вздохнула. Вот бы сейчас кто-нибудь вытащил меня из этой бочки и отнес в постельку…
Заурчал живот. Это навело на тягостные мысли о том, что спускаться на кухню придется. Или можно подождать служанок, которые уберут бочку. Да, эта идея пришлась мне по душе. Вот их-то и попрошу принести что-нибудь съестного.
Но когда они явятся?..
Зевнув, я выпустила тряпицу из рук и снова прикрыла глаза.
– Ты знаешь, что опасно засыпать в бочке?
Услышав знакомый голос, я взвизгнула и погрузилась в бочку так, что подбородок на колени поставить можно было.
– Шиу Хэйл Уолш! – прорычала на нахального генерала, замершего в дверях, ведущих на террасу. – Ты что там делаешь, бесстыдник?!
– Подглядываю, – произнес он так спокойно и буднично, словно в этом не было ничего предосудительного.
– Да как тебе не стыдно!!!
– Мне?! – Он ткнул пальцем себе в грудь. – Лера, опомнись! Мне было бы стыдно за себя, не сделай я этого. Желанная женщина принимает ванну за стеной, а я сиди и фантазируй? Ты очень жестока!
Дракон скользил взглядом по моему вмиг ставшему пунцовым лицу и вглядывался в воду.
– А ну, отвернись, Хэйл! – процедила сквозь зубы, судорожно соображая, как много он там сможет увидеть. Вроде совсем ничего, ну разве что колени.
– С чего мне это делать, красивая моя? – Широкая темная бровь дракона приподнялась.
– С того, что это неприлично! Это возмутительно! – Я старательно подбирала доводы. – Моя репутация…
– Да не переживай, – он громко засмеялся, – я, честное слово, никому не скажу! Или наоборот, скажу и потребую, чтобы меня женили на тебе незамедлительно! – Смех затих, но его губы все равно растянулись в наглой улыбке. – К тому же все до невозможного прилично. Я в твоем декольте в трактире больше рассмотреть сумел, чем в этой бочке. Даже обидно. Так что остается надеяться лишь на свою фантазию, а она у меня знаешь какая буйная… М-м-м…
– Ты невозможный дракон! – Моя нижняя губа затряслась от досады. – Невоспитанный! Не… Да у меня слов на тебя нет. Отвернись, а то я…
– А то ты что? Воинственно выпорхнешь из этой бочки и погонишь меня с террасы, размахивая мокрой ветошью? – Он сделал большие глаза, изображая притворный ужас. – Да я только за, огонек. Но учти, я буду сопротивляться, обороняться, повалю тебя на… нет, пол холодный, так что уволоку в свою постель. Там поборемся немного, а после этого я с чистой совестью вручу тебе свой браслет. Годится такой план, Айла?
– Нет, – фыркнула я, – оставь браслет себе.
– Зря отказываешься, он все равно будет твоим. – Упершись рукой в косяк, Хэйл странно усмехнулся.
– Добейся сначала! – Во мне взыграла вредность. Просто наглость этого ящера не знала границ!
– Зачем? – Нахал сложил руки на груди. – Я, Айла, вообще не люблю идти к цели длинными путями. У меня иные методы, моя желанная лера.
– Даже знать их не желаю, – огрызнулась, покосившись на дверь. Еще не хватало, чтобы сейчас заявились служанки или еще кто похуже. Папа, например.
– И опять-таки зря. – Хэйл проследил за моим взглядом. – Да, моя огненная девочка. Я просто поставлю нас в такое положение, что даже дядюшка скажет: «Женись, племянник, или…»
– Я выберу «или»! – Нащупав на дне бочки тряпку, вынула ее и, размахнувшись, запустила в него. – Я тебе не нежная фиалка, дракон! Скажу «да», только если влюблюсь. Нахрапом не возьмешь!
– Ну все, все, не ершись. – Генерал легко увернулся от снаряда. – Не подглядывал я, честно. Просто…
– Что? – фыркнула я. – Мимо на террасе проходил?
– Ну не совсем. – Дракон прикусил нижнюю губу и прищурился. – Ладно, подловила. Но, огонек, если ты хочешь спать, то выбирайся оттуда и ложись. Ты же натурально засыпаешь там. Это опасно, Айла.
– Я хочу есть, а не спать.
– Сейчас все принесут, я распоряжусь. И за бочкой придут. Выбирайся, огонек.
– Ну хорошо, – согласилась я. – Тогда не мог бы ты убраться отсюда и не сметь больше подглядывать?
– Хм… Не обещаю… – Уголки его губ снова проказливо поползли вверх.
– Хэйл!
– Хорошо-хорошо… Исчез!
Опустив руку, он развернулся и действительно скрылся в полумраке.
Я просидела еще немного, зорко высматривая, есть он там или нет. Но все было тихо. Привстав, потянулась за полотенцем и, резко вскочив, накинула его на грудь. Прислушалась.
Ни звука.
Выбравшись из бочки, спешно добежала, скользя по полу, до кровати и натянула сорочку. Она мгновенно промокла, но это было неважно. Меня тревожило другое. Подойдя к двери на террасу, выглянула. Хэйл стоял у перил и вглядывался в даль. На
