Свобода как повод влюбиться - Елена Александровна Романова

Вильнус оживился.

— Чудесно, — тепло улыбнулся и заерзал в кресле.

Я попросила его подождать, а сама вышла в коридор и, увидев лакея, распорядилась подать в мой кабинет вино, фрукты и чего-нибудь сладкого.

— Знаете, леди, — добродушно сказал Вильнус, когда я вернулась, — раньше я полагал, что для лорда де Вера нет ничего важней его убеждений и его людей, а теперь, я считаю, что самое ценное в его жизни — это вы.

Какая сладкая лесть! Хотела бы я тоже в это верить.

— Ну что ж, — сказала я, решив, что пока мы ждем угощение, можно заняться делом, — перейдем к слушанию? Как вам Клейтон?

— Молчалив, — нахмурился Скотт, — думаю, что на заседании он откровенно спал с открытыми глазами. Знаете, есть такая особенность у китов спать с открытыми глазами, при том, что у них работает только одно полушарие, чтобы не забывать глотать воздух. Вот и наш Клейтон был очень похож на кита.

Мы подошел к столу, и оба наклонились, упершись руками в столешницу, разглядывая список свидетелей де Бьорка, заявленных на завтра.

— Что вы думаете по этому поводу? — заинтересованно спросил Скотт, после минутного разглядывания.

— Нам нужен козырь, — ответила, кося глаза на Вильнуса, — такой, который перекроет все доводы обвинения. Что-то сильное.

— И что это?

— Не знаю. Но что-то должно быть.

Вскоре в мой кабинет постучали, и мы с Вильнусом стали свидетелями того, как внутрь ввезли тележку с деликатесами и бутылку игристого вина в ведерке со льдом.

— В том, что я теперь леди, есть преимущества, — произнесла я насмешливо.

— Позвольте поухаживать за дамой, — господин Скотт разлил вино по бокалам, произнес нетривиальный тост из загашника своей безупречной памяти, и мы, опустошив бокалы, вновь склонились над столом.

— У вас же есть какой-то план? — с надеждой спросил Скотт.

— Я что-нибудь придумаю.

— А что насчет убийцы? — нотариус вновь протянул мне бокал. — Есть соображения?

— Если не брать в расчет моего мужа, — с усмешкой ответила я, — то можно подозревать любого в доме. Я одного понять не могу, какой мотив? Я предполагаю, что этому человеку нужно не убить де Вера, а растоптать, заставить страдать, выставить его безумцем и лишить всего, что ему было ценно. На это способен только лорд Эстер, который изнывает от зависти, но он не может быть урожденным магом, — я потянулась к конверту, который лежал на тележке и, открыв его, радостно воскликнула: — Это от управляющего. Он успел подготовить списки.

— Списки?

— Дело в том, что Лиззи кто-то околдовал, — я пробежалась глазами по всему списку, и нервно передернула плечами.

— Что-то случилось? — выражение лица нотариуса стало вопросительным.

Я вскинула глаза, внимательно на него посмотрела и ответила, после секундной заминки.

— Нет. Ничего.

— Уверены?

Я поднялась, задумчиво зашагала по комнате.

— Знаете, что я подумала, — протянула, приложив к губам кулак, — что убийцей может быть тот, кому граф безгранично доверяет. Когда его увезли в Холк-стоун, он написал письма только троим: мне, вам и Себастьяну.

— Думаете, убийца — Себастьян? — Вильнус потянулся за вазочкой с ванильным кремом. — В любом случае, нельзя обвинить его только за то, что он получил от графа письмо.

Господин Скотт обмакнул в крем указательный палец, и я поморщилась.

— Убийца мог и не жить в доме, — произнесла, пристально глядя на нотариуса, — потому что лорд де Вер мог его вычислить.

— Может быть, но в таком случае отыскать его будет еще сложнее, — Вильнус облизал палец и зачерпнул крем снова.

— А еще убийца мог обладать неординарными способностями, чтобы скрыть некоторые свои умения, — вновь заговорила я.

— Это практически недоказуемо. Кроме того, очень трудно искать лишь тех, у кого есть какие-то таланты, — невозмутимо ответил господин Скотт.

Крем капнул ему на жилет.

Я прошагала к тележке, потянулась за ложкой и застыла.

— В чем дело, леди? — спросил мой собеседник.

Я подала ему ложку. Он взял. Наши взгляды соприкоснулись.

— Серебряная ложка, — сказала я.

— Да, — господин Скотт поглядел на столовый прибор, — похоже, что серебряная.

Мы опять смотрели друг на друга. Я медленно опустилась в соседнее кресло. Вильнус с удовольствием доел крем, положил ложку на стол и сказал:

— Вы умная женщина. Очень умная.

— Спасибо, — ответила тихо.

Он вытер рот салфеткой, вздохнул и посмотрел на меня. В некогда мягком дружелюбном взгляде не осталось ничего знакомого.

— Вы догадались, — сказал он совершенно спокойно, — браво, Джейн. Я думал, никто и никогда не узнает.

Он поднялся, подошел к книжным полкам, провел по пыльным корешкам рукой.

— Как? — спросил он, и в его голосе проскользнули строгие нотки. — Как вы догадались?

— Интуиция, наверно, — нехотя отозвалась я, — кроме того, только вы из всего списка работаете на графа не так давно. Были и другие зацепки: ваша память, например. Эта история с ложками… И Лиззи… вы околдовали Лиззи.

— Я пытался очаровать и вас, — он оторвался от созерцания книг и повернул голову, — но, к сожалению, ничего не добился. Магия приворота действует только на свободное сердце, а вы успели влюбиться в де Вера, — он вернулся к столу, взял двумя пальцами ложку. — Красивая, правда?

— Да, — ответила, видя, как ложка сияет под лучами солнечного света.

— Но ведь она не стоит жизни человека? — усмехнулся нотариус.

— Нет.

— Тогда почему из-за двух серебряных ложек, я когда-то лишился отца? И почему никому не было до этого дела?

— Тот, кто совершил это преступление, уже наказан, — сказала я, — он мертв. Роберт ни в чем не виноват.

— Нет? — Вильнус нервно расхохотался. — Этот человек все видел, но промолчал. Его управляющий тоже закрыл на это глаза. Но Себастьяну я уже отомстил.

Я нахмурилась и стиснула зубы.

— Что значит отомстил?

— Забрал у него самое дорогое — его сестру, которая была старше и заменила ему мать.

— Ее убило колдовство, — догадалась я.

— Да. Но чтобы отомстить темному магу, я должен был быть сильнее и осторожнее. Я долгое время готовился. У меня