Реверанс со скальпелем в руке - Тамара Шатохина
— Что-то порочащее…?
— Баронессу? Она ничем себя не опорочила, друг мой, но обстоятельства сложились не в её пользу. К сожалению, и мои вчерашние планы сделать её своей любовницей, кажется тоже не имеют под собой основания. Эта женщина никогда не согласится на вторые роли, — хохотнул он, — если не жена — только официальная фаворитка! Но мы с вами не короли…
— Но дело и не в этом тоже? — недоверчиво смотрел на него полковник.
— Вы хорошо знаете меня, Алекс — ни вы, ни я не привыкли отступать… — помолчав, он цинично ухмыльнулся: — Вы знаете — я последователь Кондорсе и Ламетри — в моей жизни нет бога. И никогда не будет идолов. Разгадывая же тайны баронессы… эта ночь как-то незаметно выпала из моей жизни и подозреваю, что то же самое может случиться и с самой жизнью. Оставим даму дю Белли лазарету, Алекс.
— Я еще раньше сделал такие же выводы. Из иных соображений, но принял это же решение. Оставим, Луи… Но это не значит — лишить её здешнего общества, — напрягся полковник.
— Пусть решает общество, — легко согласился маркиз.
— А что касается её слов о… тактике наступления? Это могли быть… не её мысли? — осторожно спросил ла Марльер.
— Как раз таки — её! — отрезал маркиз, — женщины живут чувствами и ничего не смыслят в чести. Я уж не говорю о стратегии.
Глава 22
Этот населенный пункт назывался не До и не По, а Ло — деревня во французской глубинке, оказавшаяся красивейшим местом. Гористая местность, леса, виноградники в долинах, но главное — небольшая речка, срывающаяся многочисленными каскадами на перекатах. И каменные дома вдоль её берегов… и старый арочный мост. И мрачный замок… который с трудом можно было так назвать — просто большой квадратный дом с одной башней сбоку, доминирующий над остальными постройками Ло.
Над ним не реял штандарт сюзерена и не наблюдалось оживления во дворе, даже не сушились простыни или другие тряпки — это было видно, он просматривался от моего дома.
И мой дом тоже был каменным, под черепичной крышей… опять же. А как тут еще? И почти весь оплетен девичьим виноградом — вполне себе с виду… дом. Я с интересом рассматривала его, уже приятно предвкушая жизнь здесь — с видом на высокие, поросшие лесом холмы и бурлящие перекаты. Место мне нравилось и дом нравился. Не то, чтобы очень, но… пойдет.
— Если вам потребуется помощь, мадам, только скажите, а она потребуется, — кивала сама себе одетая в темную одежду женщина средних лет. Бригитт — почти точная копия той Алэйн, только моложе. Та же манера одеваться, говорить, держать руки под фартуком, чепец…
— Что вы хотите за уборку всего дома? — осторожно поинтересовалась я, — я бы пока прогулялась вдоль реки, а, вернувшись к вечеру…
— Ну кто же так делает?! — возмутилась она, — сегодня моя Жюли уберет только вашу спальню — выдраит её до блеска, выбьет перины. Хотя… я сама хочу взглянуть, что там оставил Жером и в каком состоянии. Вы не против, если я войду в дом вместе с вами? — и не дожидаясь ответа, она вынула из моей руки большой ключ и вставила его в замочную скважину.
Из-за открытой двери пахнуло сыростью и чем-то еще — неприятным, нежилым. И похоже плесенью. Я даже отшатнулась, прикрывая рот и нос рукой. И сдавленно пискнула, подскочив на месте — мимо ног шмыгнула крыса.
— Худо дело, — проворчала женщина, — хотя чего было ждать? Жил одинокий мужчина, да и три зимы уж не топлено… или больше? Я отопру ставни — пождите тут, мадам.
Я пождала… потом вдвоём, прикрывая носы платочками, мы прошлись по комнатам первого этажа — небольшому залу с камином и кухне, кладовой комнате и хозяйственной. А потом, поднявшись по узкой лестнице, прошли и по второму, где находились две спальни и еще один просторный чулан. Снаружи дом казался намного больше, но потом я сообразила — толстые стены безбожно воровали метраж. Комнаты были маленькими, а еще — пустыми. В тех, что были хоть как-то обставлены, постельное и все ткани были изъедены, пух из перины и подушек валялся на полу неопрятными комками… Деревянный пол второго этажа был густо усыпан крысиным пометом.
— Я так скажу вам, мадам — жить там будет можно, — говорила Бригитт, когда мы возвращались к ней в дом, где остались мои вещи.
— Но дом сильно большой для вас, да и вынести оттуда нужно все до щепочки — засырело. Высохнуть — высохнет, но запах не уйдет, так и будет смердеть гнилью. Все нужно новое… а вы не то, чтобы сильно при деньгах. Так же? — с укоризной глядела она на меня.
— Как бы — да, — согласилась я, — но у меня есть планы…
— Знаю я, какие в молодости планы… Да только не туда вы за этим… — ворчала она, — тут викарий дом продаёт. Маленький дом, но добрый и хозяйка в нем была добрая. А этот — свой, с приплатой можете предложить нашему виконту — он кузни собирается завести. Стало быть, завезет сюда кузнецов. Семейных, должно быть, а дом просторный…
Я не особо вникала пока в подробности, голова пухла от количества информации и неприятного чувства, что меня безбожно надули. Скотина Жером это и сделал. Нет, ну как пел, как восхвалял! Хотя… больше, пожалуй, о местных красотах говорил. А мне тогда было не до этого — вынести бы как-то присутствие дю Белли.
Бригитт уложила меня спать в гостевой комнатке, предварительно накормив рыбой с капустой и дав возможность помыться с дороги. Укутавшись в длинную ночную рубаху, я согрелась в перине, пахнущей лавандой и попыталась уснуть, оставив выяснение всех сложных моментов до утра.
Деревня засыпала рано — с сумерками. Вокруг меня стояла тишина… камень обладал идеальными шумоизоляционными свойствами. Я пялилась в темноту и прислушивалась до звона в ушах, вспоминая такие же ощущения и понимая, что моя жизнь здесь — в этом мире, будто сделала виток и вернулась в точку отсчета. Я опять была одна — в смысле одиночества и опять в глуши, темноте, полной тишине… Но то время и это не сравнить. Сейчас все было не так плохо — и относительная независимость, и собственная крыша над головой у меня были. И дом можно
