Красная пыль - Алек Д'Асти
В дверь глухо стукнули. Эксперт кое-как оторвался и недоуменно глянул в сторону – показалось? Поймав глубокий синий взгляд, он наклонился, горячо подышал жене в шею и под ухо, прошептал:
– Согрелась? – Лорна непонимающе уставилась на него и кивнула, но не сразу, отвлеклась немного:
– Да… ты слышал это?
В дверь снова стукнули, заставляя уже обоих в изумлении переглянуться.
– Что за хрень такая? – Рэйлеон распахнул дверь, вываливаясь на крыльцо. Госпожа Экгер выглянула у него из-за плеча.
Симплекс мяукнул, кружа очень близко и помаргивая огоньками, протягивая усики куда-то в сторону. Эксперт по симбиотическим в полнейшей прострации уставился на узорчатые перила крыльца и тут же услышал восхищенный выдох за спиной.
Черный подтопил толстый слой инея на крыше, вызвав едва не весеннюю по силе капель. Часть прозрачных стекающих вниз струек окропила кованые завитки перил, застывая и вытягиваясь батареей искристых тоненьких сосулек. Выглянувшее солнце благосклонно прошлось по батарее, поочередно подсвечивая, как будто осторожно трогая лучами остроконечные ярусы.
Симплекс что-то ласково прошуршал, и Рэй, наконец, отмер:
– Это… это что? – он обернулся к Лорне, повторно подвисая, но теперь уже от ее улыбки. – Это он тебе? Вроде… вместо того инея? Ты что с ним сделала? Он… он – Симплекс! Транспорт… Невероятно!
– Мой друг, – объяснила она просто, помахав Черному рукой – тот удовлетворенно щелкнул, поднимаясь вверх. – И-и-и насчет твоих «интересно» и «эксперимент», – Рэй тут же забыл про Симплекс и приподнял бровь, мол, ну-у-у. – Я же предлагала тебе секс, еще тогда, в первый день, со Скиннером.
– Предлага-а-ала, – прыснул Экгер, припоминая. – С выражением на лице «сдохни, сволочь». Как-то мне такое было совсем не интересно.
– Эстет, – констатировала Лорна, поблескивая глазами, но вдруг прищурилась остро и холодно. – Не боишься, что я и тебя также? – кивнула поочередно на Черного и перила.
– Значит, все-таки можешь? – Рэй порывисто схватил ее за руку, но Лорна неопределенно пожала плечами, кокетливо отводя глаза. – Скажи мне! Ведь можешь?
– Почему ты их так ненавидишь? – повторила она свой недавний вопрос, проигнорировав его горящий любопытством взгляд. – Они живые. Твой Черный так смешно муркает, а мой Белый… хм, неважно. Почему?
– Расскажу как-нибудь, – пообещал Рэйлеон, посматривая на белые волосы и порозовевшие от его поцелуев губы. – Может, и ты тоже покаешься в своих скрытых способностях к дрессировке? Заодно и тот самый секс как-нибудь половчее предложишь, ну, чтобы я не придушил тебя после раскрытия этих самых… скрытых способностей, а?
– Зачем так сложно? – хитро прищурилась дамочка, пожав плечами. – Я просто подловлю тебя в расслабленном состоянии, в кресле у камина, и все выведаю.
Рэй уже почти отошел от нее, но задержался и попросил:
– Если ты все-таки можешь, – у него были очень серьезные темные глаза. – Не делай этого со мной. Не одурманивай. Мне необходимо быть собой. Всегда.
– Я подумаю, – Лорна рассматривала его также серьезно, почти тяжело. Эксперт почему-то удовлетворился этим ответом и, кивнув, пошел проверять Симплекс на профпригодность.
Госпожа Экгер замерла, отрешенно рассматривая сияющие в ярком свете перила: «Он будет совсем ручным и покладистым, если я его подсажу… но это будет уже не он. Дурман. А если я могу делать это непроизвольно? Сама не замечая того, бесконтрольно, микродозами? Он поцеловал, потому что… или это Пыль? Любовь, страсть, симпатия… ничего не понимаю, ничего, но чувствую. Я чувствую, да».
Вздохнув, Лорна в раздумьях ушла в дом, тихо прикрыв за собой дверь.
Глава 6. Живые
Рэй почти лежал в разлапистом кресле, закрыв глаза, иногда задремывая. Сумерки лениво захватили углы, медленно стекаясь к потрескивающему камину, испуганно шарахаясь от открытого живого огня. Медленно вздохнув, Эксперт поднял руку: «Свет!» – но поморщился от бьющего сквозь веки яркого, и снова махнул.
Лампы погасли. Полутьма хлынула со всех сторон, подступая, и как будто благодарно ластясь. Рэйлеон нахмурился.
Быть женатым оказалось очень нелегко, хотя смирную белобрысую супругу временами было не слышно и не видно. Нелегко было видеть белую макушку, склонившуюся над очередной книгой, ее красивые плечи, тонкие руки и с неприязнью к самому себе вспоминать, как отдал тогда, посадил в Алгерон, разрешил синтез, чуть не сгубив худышку.
Не прошло и недели после неудачной процедуры, как Рэй отказал Совету в дальнейших поставках Пыли. Категорически. Отцу тоже. Матерно-категорически.
Тонкие нити коммуникатора, валяющегося на столе помятым богомолом, были пунцовыми, словно раскалились докрасна – Айзел все не терял надежды достать строптивого сына. Хотя бы так.
«Эта гребаная кодла найдет лазейку, – напрягаясь, размышлял Эксперт. – Айзел не отступится, а кроме него… кто еще? Советница Дэй? Пф-ф-ф, знатная интриганка, но воевать не станет. Лихарт? Не сдюжит. Айзел. Айзел, Айзел, Айзел… Нужно что-то делать. Вопрос – что?»
За спиной прошуршало, и Рэйлеон усмехнулся, чуть качнув головой – Лорна любила подкрадываться к нему и приставать с расспросами:
– Почему ты так ненавидишь их? Симбиотические? – мягко щекотнуло ему на ухо. – Они живые, – прошептала Госпожа Экгер и обошла кресло, усаживаясь перед камином. – Расскажи мне.
– Может… запирать ее в Черном, чтоб не доставала?.. – протянул Эксперт, словно жена не сидела в двух шагах от него.
– Мне интересно, расскажи, – легко пропустила та его угрозу мимо ушей и обвела пальцами каменную кладку мозаики у камина.
– Моя мать Марла, – начал Рэй неторопливо, ощущая на себе внимательный взгляд. – Обладала очень опасным Светом. При определенном воздействии, ее клетки становились, хм… захватчиками. Жрали другие живые ткани, превращая в себя или образуя сложные симбиозы с собой во главе. Распространялись с сумасшедшей скоростью, могли делиться бесконечно, не погибая, не мутируя, не старея. Наш высоконаучный Полис был в восторге. Где-то вдали уже замаячил призрак бессмертия. Но эти клетки – Гелии, не хотели дружить и сотрудничать, они действовали всегда в своих интересах, а крупные их колонии обладали некоторым разумом. У человека и животных Гелии образовывали просто жесточайшие формы злокачественных опухолей, разрывая внутренности. Мою мать признали социально опасным объектом наивысшей категории.
– Ее убили? Ликвидировали? – спросила Лорна, тихо подсев ближе к его креслу и выглядывая из-за подлокотника.
– Нет, ее забрал отец, – прищурился на огонь рассказчик. – Мой очень, очень, очень умный отец. В какой-то момент он перестал скармливать Гелиям активную и бегающую биомассу. Интересно, сколько этой самой биомассы пошло на опыты? Зная его размах, могу предположить… не суть. В ход пошла не особо бегающая: некоторые редкие минералы, насекомые, особенно, хитин и его видоизмененные составы. Отцу