Vanitas - Дарья Шварц
И пусть девушка вырядилась в неприметный наряд, едва ли не сливающийся с окружающим мраком, ей мерещилось, что каждый прохожий с соседней улицы, или алкаш, вышедший из таверны «отлить», замечают её и пялятся. Словно знают, что она задумала, знают, что здесь состоится тайная встреча, знают, кому предназначается посылка, и с алчным предвкушением ждут, что будет дальше. Хлопнут её на месте? Или сначала помучают?
Дверь на задний двор распахнулась. Люция натянулась, как взведённая тетива, но на лужайку под единственной тусклой лапочкой вывалился очередной выпивоха. Он встал и, шатаясь и бормоча ругательства, побрёл к деревянным кабинкам сортира.
Спасибо, что не здесь решил светить вялыми гениталиями, как прочие культурные индивиды.
Люция выдохнула толи с облегчением, толи с разочарованием, что этот персонаж не нужный ей гильдеец, и обернулась.
Вовремя.
Из тени конюшни бесшумно выскользнул высокий, но худой, как жердь, тип в таком же бесформенном балахоне, как у неё, но без маски. Лицо тонуло во тьме капюшона, только белый костлявый подбородок торчал на свету да тонкие угрюмые губы, испещрённые бледными полосками-шрамами.
Сердце Люции подпрыгнуло и заколотилось где-то в глотке, на лбу выступил пот, и в маске резко стало душно и жарко.
«Вот и он!» — прострелила мысль, но не принесла ни радости, ни покоя. Лишь добавила тревоги.
Больше нет пути назад.
И нельзя будет заявиться к герцогу с пустыми руками и благополучно доложить, что она опоздала на встречу. Или не получила послание в Библиотеке из-за шестого принца. Или ещё какую оправдательную чушь.
Гильдеец заозирался и шагнул к ней ближе.
— Ассссаэхшшшшан? — прошипел он какой-то вопрос.
Люция моргнула и сдержанно — насколько могла в своём взвинченном состоянии — кивнула. На всякий случай. Хотя язык совершенно не узнала и, ни Тырха, не поняла.
Лишь бы он не «пароль» спрашивал!..
Недо-змей рыкнул что-то недовольно. Вероятно, ругательство и снова заговорил со своим шипящим акцентом:
— Поссссссланник изззсссс зззззамка?
— Да, — глухо, из-за маски, ответила она и незаметно вытерла взмокшие ладошки об ткань плаща.
— Получитессссс, распишитессс, — издевательски проговорил он и вытащил из пространства небольшую картонную коробочку, плотно обвязанную бечёвкой, и протянул девушке.
— Как думаете что там? — с опаской спросила она, не спеша прикасаться к посылке. Ей правда было интересно. Вряд ли герцог опосля поделится с ней информацией. Особенно, если там что-то ценное и… запрещённое.
То, что пригодиться ему также как и Кейрану.
Ведь первый принц зачем-то просил об услуге именно Розалию. Она что-то выращивала для него своей магией. Что-то из-за чего потом пришлось сжигать лабораторию.
— Яд, — спокойно ответил доставщик.
— Но на терринов не действуют яды! — вырвалось у Люции, и змей неприятно усмехнулся.
Раздвоенный язык вылез из-за губ, потрогал воздух и скрылся обратно.
— Ассссссиарршшшшиааааазззззииир, — прошелестел террин редкой породы.
Люция могла лишь гадать о переводе этой тарабарщины, но по снисходительному тону уловила: «Мне-то лучше знать».
— Ладно, — покорно согласилась она и схватила коробку двумя руками, внутри едва уловимо звякнули бутылочки.
А посыльный из гильдии не спешил отдавать товар. Держал его, крепко.
— Платасссссссс, — прошипел он.
— Ах, плата! — невозмутимым эхом отозвалась Люция, а у самой под градом покатился по спине и во рту пересохло. Ни о какой плате её не предупреждали! — И сколько?
— Сссссто.
— Медью? — без надежды отозвалась она.
Доставщик склонил голову на бок, и в темноте капюшона сверкнули его рыжие глаза с линией-зрачком. И подозрительный, почти гневный прищур.
— Золотом! — рыкнул он. Длинные пальцы плотнее впились в бок коробки, почти сминая картон. — Платиссссс. Нет ссстатэр — нет товар.
— Сейчас-сейчас! — уверила она и сунула правую руку под полу плаща. Дрожащие пальцы сомкнулись на ножнах мизерикордии, нащупали холодную гарду, и Люция выдохнула.
Как хорошо, что она умыкнула кинжал из близара из кабинета Кейрана
Как хорошо, что взяла его на встречу.
И впредь всегда будет носить с собой.
Пульс стучал в ушах, но внутри всё заледенело в холодной решимости.
Нет у неё золота. Ни одной монетки, ни ста. И отродясь не водилось. Она не могла заплатить при всём желании.
Она собирается убить.
Вот и первое боевое крещение, Люция! Ты знала, что когда-нибудь оно случится!
Фарси отбросила последние сомнения и приготовилась выхватить клинок, когда на плечо упала тяжёлая рука, и знакомый до дрожи в коленках голос спокойно произнёс:
— Я заплачу. Сразу, как мальчишка передаст посылку мне. Он ошибся и взял чужое. Да, малец?
И ей в лицо заглянули знакомые золотисто-карие глаза.
Виктора Грейвана.
* * *
— Так-так-так, и кто это здесь греет свои острые ушки? — вкрадчиво вопросила Кларисса. Но ласковый тон её не обманул Далеона: так же начинал говорить дядя, перед тем как сурово покарать «грешника». — Тащите его в номер!
Громилы заломили ему руки и запихнули в комнату, проволокли по дощатому полу, к столу.
Далеон вырывался, но бесполезно: бугаи Клариссы, как и он, были терринами. Да ещё какими! Смески спригганов и звероморфов, а может, и орков.
Огромные. С тёмными косматыми гривами, волосатыми ручищами, серо-болотной кожей, мелкими рогами на голове и крупными резцами, выпирающими из-под пухлой нижней губы. Они не стеснялись своего истинного облика.
Шестого швырнули на стул и надавили на плечи, чтоб не рыпался. Напротив уселась Клариса. Принц неосознанно скалил клыки в бессильной злобе и подступающем страхе, а она мило улыбалась и с интересом разглядывала его, как забавного щенка на птичьем рынке.
Однако льдисто-голубые глаза оставались холодными, как стужа, и цепкими.
— И что же ты тут забыл, малец? — она склонила голову на бок, и в косичках, собранных в хвост, звякнули колечки и круглые висюльки. А Далеон, изображая скуку, жадно всматривался в её острое, скуластое лицо с серой кожей и искал… Что? Знакомые черты? Узнавание во взоре? — Вынюхиваешь информацию для господина?
— Какого господина? — не понял он.
— Это ты мне скажи. — Её терпение подходило к концу, воздух затрещал от магии, тон заледенел: — Шпион.
— Я не шпион! — возмутился принц.
— На кого ты работаешь? — пропустила мимо ушей тётя.
— Ни на кого! — он подпрыгнул бы на стуле, да громилы удержали. Далеон стиснул кулаки, отдышался. Фыркнул. — Разве что на себя?
— Веселишься? — зловеще протянула она. — Ну-ну. Мы и не таких разговаривали. Во всем сознаешься. Даже как прудил в постельку в десять лет. И как дергал петушок в шестнадцать, втайне от мамочки.
Принц насупился.
— Я не «прудил в постельку».
— А петушок значит дергал? — Кларисса насмешливо выгнула бровь, принц поджал губы. — Да мне, в общем-то, плевать, что ты там
