Vanitas - Дарья Шварц
К горлу подступали удушливые волны безнадёги. Хотелось взвыть.
Он был так близок к разгадке! Кем была его мать, от кого ему досталась такая не обычная для Ванитасов внешность и проблемные гены? Почему он не может нормально магичить? И какие отношения были у Императора с Кассандрой?
А теперь… Теперь ему и дальше придётся жить с ощущением собственной ущербности и горьким знанием, что родная мать его ненавидела.
Что он убил её.
— Чаво долбишь, милок?! — крикнула женщина с порога соседней халупы. Далеон так закопался в своих безрадостных мыслях, что даже не заметил её появления. Она стояла на крыльце, кутаясь в шаль. Сонная, не молодая, настороженная и любопытная.
— Магду ищу, — буркнул принц, без особой надежды.
— А чаво? — хлопнула глазами тётка. — Рожает кто?
Далеон стиснул кулаки и не ответил.
— Лэрка, небось, твоя, — закивала она, заметив его заострённые уши. Обвела алчным взглядом добротное сукно одежды.
Далеон запахнул полу плаща, чтоб скрыть не слишком дорогие, но всё же приметные для трущоб вещи: синий дублет, кальсоны и сапоги, в коих он часто ходил по злачным местам центра столицы.
Принц нервничал, ведь слышал от старших братьев всякие ужасы про смертных за пределами крепостных стен. Слышал, что люди завистливы и коварны и могут обчистить карманы прямо на улице в два счёта — моргнуть не успеешь.
Они постоянно лгут ради собственной выгоды и готовы продать за деньги даже собственных детей. У них нет чести.
Они все носят с собой оружие — и дети, и взрослые — чтобы убивать себе подобных в тёмных переулках и грабить, грабить, грабить.
Люди уродливы не только внешне.
Но шестой был свято уверен, что как террин, высший вид, сможет за себя постоять. Что могут против него смертные? Что ему удар простого ножа? Да и если что, он всегда может признаться в своей принадлежности к императорскому роду.
Тогда «убогие человеки» залебезят перед ним. Лэры же лебезят!
Так что опасения Кейрана и Рафа напрасны. Они преувеличивают.
Успокоив себя этими мыслями, Далеон распрямил плечи и высокомерно задрал подбородок.
— У ваших бабёнок вечно проблемы с родами, — продолжила тётка, цепко разглядывая его одежды, пока принц незаметно морщился от её грубых выражений. — То залететь не могут, то разродиться. Тяжело детки идут, болезно. А ваши фифы ручки марать не любят вот, и ходют такие, как ты, к человечкам, к Магде. Чтоб помогли. Вам помогают, а вы нас презираете…
— Если она жива, — перебил принц. — Где я могу её найти?
Тетка сощурилась.
— Не знаю, не знаю. Запамятовала я, милок. Подь не девка уже.
Далеон жестом фокусника вынул серебрённый статер из внутреннего нагрудного кармана. Покрутил в когтистых пальцах. Смертная заворожённо наблюдала за мерцающим кругляшком с профилем покойной императрицы.
— Ой, что-то припоминаю! — картинно воскликнула она.
Принц сжал монету в кулаке и поднял бровь.
— Она ходит по пятницам, в это время, в таверну «Обглоданная кость». Там часто ошиваются местные моряки из доков и приезжие купцы. Нумеры, говорят, не плохие, да и снедь! На свою-то цену!
Губы Далеона растянула шальная усмешка. Монета полетела к жадной дамочке.
— Если опишите мне Магду и сообщите адрес, получите в два раза больше.
* * *
В таверне стоял полумрак. Свет лился не с потолка, как обычно, а снизу: от камина и светильников на столах. Трепещущие рыжие и жёлтые блики от огня делали лица загадочными и зловещими.
Народу было полно — видимо, недавно в порт прибыли торговые судна — и пахло от моряков соответственно: потом, уксусом и рыбой, аж глаза слезились. И весь этот дух мешался с запахами сальных закусок, жирного мяса, картофеля и дешёвого пойла, с нотками лошадиной мочи.
В общем, пить и есть принц бы здесь не рискнул.
Искомую старуху Далеон нашел почти сразу. Она, как и сказала её ушлая соседка, сидела в тёмном углу заведения за маленьким круглым столом и стеклянным взором обводила посетителей, поминутно прикладываясь к деревянной кружке с чем-то пенным и явно крепким.
Далеон застыл на пороге. Неожиданный мандраж охватил его. Он так не нервничал, пока ломился к ней в дом. Разгадка его дара и дефектов совсем близка, в каких-то паре метров.
Не желая больше тянуть, он устремился к столику повитухи, едва удерживаясь от бега, и присел на соседний стул, напротив неё.
Капюшон он не снимал, боясь, что кто-нибудь в таверне его узнает. Шанс, конечно, крошечный — император не афиширует лица детей на весь мир. Да и Далеон не занимается никакой особенной политической деятельностью, как тот же Кейран.
Вот старшего принца, наследника(!), знает весь свет и боится едва ли не больше отца.
С неожиданной жадностью Далеон всматривался в сморщенное, как у губки, лицо повитухи, будто оно одно уже могло дать ему желанные ответы.
В мутном взгляде старухи промелькнула осмысленность, настороженность, интерес.
— Несса Магда, — первым заговорил Далеон. Узкие покатые плечи женщины напряглись. — Что вы можете рассказать о последних днях Кассандры Ванитас?
Повитуха сощурилась.
— С какой целью вы интересуетесь молодой… лэр? — проскрипела старуха без присущего простому люду говора. — Я не смею разглашать подробности жизни моих клиентов. Тем более Ванитасов.
— Похвальная преданность, — протянул принц и как бы невзначай поправил серебристое кольцо с печаткой на указательном пальце. Гравировка вспыхнула в свете свечи, в переплетении лоз и шипов отчетливо проступала буква «V» и маленький сапфир в серединке. — Но я этой семье и лэре не чужой.
Старуха выпучила глаза и шумно сглотнула. Она пригляделась к нему, жадно заскользила глазами по тёмным волнистым прядям, спадающим на ровный лоб, по прямому, тонкому носу, высоким скулам, излому чувственных губ, твёрдому подбородку.
— Вы!.. — хрипнула она. Узнала.
— Он самый, — насмешливо кивнул принц. — И надеюсь услышать ответ на свой вопрос.
— Как вы изменились… И как давно это было, — печально выдохнула она. Пошамкала губами и начала свой рассказ.
Кассандра была очень доброй госпожой. Всегда интересовалась делами своих приближённых слуг, помнила всех поимённо, помогала кому финансами, кому советом или полезными знакомствами в случае беды. Все служанки знали, что могли обратиться к ней с проблемой и получить поддержку. Молодая лэра очень чутко улавливала, когда её людям плохо или тоскливо на душе.
— Кажется, это было связано с её магией. Ментальной, — нахмурилась старуха, а Далеон понял, кто ещё мог зародить в нём способности к телекинезу, кроме далёкого пра-пра…
Далеон внешне очень похож на мать. Тёмные волосы,
