Хранитель историй - Элизабет Хантер
― Что ты делаешь? ― сказала Ава. ― Ты не можешь просто...
― Я отвезу тебя и Льва в безопасное место, но если Рис не сможет разжечь огонь, Лев не переживёт эту ночь. Рис должен спасти пламя, Ава. Даже если дом уцелеет, пожарные потушат огонь. Рису нужно сохранить пламя для Льва.
― Как, черт побери?..
― Он найдёт способ, ― ответил Малахай. ― Должен.
Ава оглянулась через плечо, но Рис уже вошёл в дом, проскользнув мимо толпы, которая с завораживающим ужасом наблюдала за горящим старым домом.
― Это моя вина. Всё из-за меня.
― Это война. И она началась задолго до нашего рождения, канем. Ничто не происходит без причины. С Рисом всё будет в порядке.
Несмотря на утешение, Ава расслышала горечь в интонации.
― Вы же парни практически бессмертные, верно?
― Вот именно.
***
Ава всё ещё могла ощущать смрад, когда они подъехали к скромному магазинчику ковров на другой стороне моста. Витрина не освещалась, но на втором этаже можно было разглядеть тусклый свет.
― Подожди здесь, ―попросил Малахай, завернув в пустынный переулок.
Малахай вышел и завернул за угол, а всего через несколько минут вернулся со связкой ключей. С решительным выражением лица он открыл заднюю дверь и начал вытаскивать Льва. Парень поморщился, и Ава увидела, как из раны вновь полилась кровь, тёмная и густая.
― Помоги мне, ― проворчал Малахай. ― Открой дверь.
Он бросил ей связку ключей.
Спустя несколько минут они втроём поднимались по узкой лестнице рядом с магазином. Ава открыла дверь в заброшенную квартиру с небольшой гостиной и крошечной кухней.
― Там сзади спальня.
Малахай нёс Льва, удерживая высокого мужчину на руках, как ребёнка. Ава не совсем понимала, как Малахай вообще стоял. Она открыла дверь в комнату и увидела кровать, узкую, но чистую. Ава сбила подушки и сняла покрывала, расстелив кровать для раненого. Малахай осторожно уложил Льва и тот свернулся калачиком. Ава видела, как он прикусил губу так сильно, что пошла кровь.
― Рис? ― спросила она.
― Я потерял мобильный. Твой у тебя?
― В сумочке, в машине.
― Я принесу. Побудь с Львом и держись подальше от окон.
― Могу я включить свет?
Не сказать, что в квартире стояла кромешная тьма, но было весьма некомфортно. Лишь свет от уличного фонаря на углу и слабая лампа в первой комнате освещали маленькую квартиру.
― Погоди немножко. На втором этаже светлее, здесь окна затемнены.
Малахай выскочил из комнаты, и Ава услышала шаги по лестнице, когда села рядом с Львом и погладила его по лбу. Горячая кожа указывала на лихорадку. Ава встала и поискала мочалку или тряпку, чтобы попытаться сбить жар. Взятое с кухни полотенце она положила на лоб. От её прикосновений Лев заметно расслабился.
Впервые за день Ава попыталась собраться с мыслями.
В ней крепла уверенность, что Ярон защищал её. Возможно, он зло — и ничто в их разговоре не убедило её в обратном, — но по какой-то причине он защищал её.
Между григори и их отцами что-то назревало, и это изменило положение сил в городе. Переворот, который предсказывал Максим? Если так, то защита, которую обеспечил ей Ярон, исчезла. Кажется, что Стамбул переполнен григори, и дети падших осмелели настолько, что сожгли дом книжников.
Ава не знала, где теперь им прятаться. Есть ли у ирин конспиративные квартиры? Стоит ли ей вернуться в Лос-Анджелес и спрятаться в защищённом точно крепость особняке Карла? Отчего-то она сомневалась, что наёмники отчима смогут вытащить её из этой передряги. Кроме того, одна мысль расстаться с Малахаем казалась немыслимой.
Решон.
Безмолвный крик её души. Видение Ярона лишь подтвердило это.
«Я показал тебе, что было. Что будет. И что может быть».
― Что может быть... ― прошептала она, прижимая прохладную тряпку ко лбу Льва.
Дети. Их малыши. С её тёмными кудрями и серыми глазами Малахая.
«Не бойся темноты».
Слова Ярона вызывали дрожь даже в душной комнате.
«Что же он мне показал? Это его видения или мои? Почему я видела своё детство? Неужели он так давно следит за мной?»
Вопросы крутились в голове, когда Ава услышала, как Малахай поднимается по лестнице, тихо разговаривая по телефону. Он зашёл в комнату и сбросил вызов.
― Что?
― Рис уже в пути. Без машины он вынужден добираться пешком. Пришлось украсть из ресторана глиняной горшок, но с тлеющими углями в трамвай его не пустят. Углей должно хватить, пока он не придёт сюда и снова не сможет разжечь огонь.
Лев что-то облегчённо пробормотал.
― Это его исцелит?
Малахай поморщился, но в глазах чуть стихла напряжённость.
― Насколько хорошо ты умеешь шить?
― Ужасно.
Малахай открыл маленький шкаф, вытащил чёрную сумку и бросил её на край кровати.
― Ты можешь либо зажимать рану, либо шить. Похоже, мы одинаково ловко орудуем иглой. Лев, кого предпочтёшь?
― Я постараюсь не шевелиться, ― пробормотал он. ― Давай этим займёшься ты, Мал. Лучше я буду костерить тебя, чем Аву.
Аву замутило, когда Малахай снял со Льва рубашку, отрывая ткань от запёкшейся раны.
― Мы не можем подождать Риса?
― Он принесёт огонь, чтобы прижечь рану, ― объяснил Малахай. ― Мы зашьём, а Рис запечатает. Нам нужно это сделать, Ава.
― Просто покончи с этим, ― простонал Лев. ― Если повезёт, я снова потеряю сознание.
***
К тому времени, как пришёл Рис, Малахай с Авой могли посоревноваться в бледности со Львом. Рана оказалась больше двадцати сантиметров в длину, и у Малахая ушла целая вечность, чтобы зашить её после того, как Ава хорошенько всё промыла. По словам Малахая, Льву не грозит заражение. Как только огонь очистит рану, магия исцелит Льва, а прикосновение Авы во время накладывания швов повысят энергию.
― Ирина ― лучшая целительница, ― стиснув зубы прошипел Лев, когда Рис положил горящие угли на пятнистую кожу. ― Отец говорил, что м... мать могла исцелить любую рану. Хотя она изучала медицину в университете. ― Натянутая улыбка. ― Облачалась в мужские одеяния, чтобы поступить. Отец смеялся и подшучивал над ней, но на самом деле ему нравилось, когда она носила брюки.
Малахай улыбнулся, откидывая назад волосы со лба друга.
― Отличная история, Лев. Когда отец нашёл тебя?
