Первое испытание - Наталья Владимировна Бульба
– Он, – кивнул Марат. – Обнаружили сегодня во время проверки, но пока решили не трогать. Посмотрим, где и что проявится.
Идея выглядела неплохо, но появление подобного артефакта в кабинете князя тревожило. Это говорило о серьезности противника, с которым имели дело.
* * *Спала я беспокойно. Андрей так и не вернулся, но хотя бы отписался, сообщив, что заночует в другом месте.
Знала я это другое место. Но уже не ревновала. Это сначала слегка растерялась, узнав, что у крестного, оказывается, имеется и своя жизнь, теперь же только радовалась. Он был еще достаточно молод, чтобы создать семью. Ну а то, что Мария не могла иметь детей… Я была уверена, что они найдут решение этого вопроса. Если очень захотят, могут взять малыша из приюта. Или…
Работая в больнице, я видела женщин, которые рожали для других.
Тоже вариант, хоть и не самый, на мой взгляд, этичный.
Встала я рано. Позавтракала остатками ужина – холодильник был практически пуст, а идти в дом профессора не хотелось, собралась и поехала в академию.
На стоянке я оказалась за сорок минут до начала занятий. Как раз чтобы тихонько просочиться к нужной аудитории. Вчерашние события хоть и прошли мимо студентов – все случилось, когда пара уже началась, но я решила перестраховаться.
Зря надеялась. Не успела выйти из машины, как едва не уткнулась носом в грудь преградившего мне путь Кирилла.
Дернулась от неожиданности, но была вынуждена сдаться, когда Кир прижал меня к себе. И крепко так, не рыпнуться. Хорошо еще и куртка, и пиджак были расстегнуты, так что обошлось без впившихся замков и пуговиц. Да и его парфюм оказался пусть и незнакомым – раньше он им не пользовался, но приятным. Что-то холодное, морское.
– Я беспокоился, – когда вынужденно затихла, произнес он мне в макушку. – Почему не позвонила?
– А почему я должна была звонить? – слегка придушенно огрызнулась я.
Кир оказался сообразительным. Отстранившись, посмотрел на меня сверху вниз:
– Потому что я старше.
Стоило признать, аргумент звучал серьезно. До такой степени, что я и не хотела, но улыбнулась.
Его ответная улыбка была теплой. И – родной. И от этого внутри были не столь однозначные чувства, как хотелось бы. Да, он действительно родственник, но…
Напавшая на меня Ирина Салтыкова тоже не значилась в списках чужих. Как и дед Воронцов, собиравшийся воспользоваться мною, чтобы решить свои проблемы с родом Бабичевых.
Ни обольщаться, ни расслабляться раньше времени я не собиралась. Вот вернется отец, пусть он и закрывает все эти вопросы. А я просто побуду послушной дочерью, сделаю, как он скажет.
– Кир, – воспользовалась я моментом, – это нам известно, что я – твоя кузина, а вот остальным…
Он отпустил меня сразу, но с таким выражением лица, что на миг почувствовала себя извергом.
Продолжалось это недолго. И опять же благодаря Киру.
– Про кузину рассказал крестный?
Вздохнув – осадок в душе после того разговора остался не самый приятный, подтвердила:
– Он. Хоть и под пытками.
Кир усмехнулся – явно знал, что такое эта самая женская настойчивость, но его взгляд тут же стал растерянным.
– Саша, ты только не подумай…
– Я не думаю, – молниеносно заверила я, предположив, в чем именно он хотел меня убедить.
Наша дружба…
Нет, сначала, скорее всего, так и было – странная зверушка, к которой нужно было присмотреться. А вот потом…
Совместное оказание помощи после теракта расставило все по своим местам, показав, кто и чего стоит.
– Саш… – В голосе Кира послышались тревожные нотки.
Я не поверила. Чувствовала, как он мгновенно успокоился, похоже сообразив, что собираюсь перевести все в шутку.
А мне именно это и требовалось. Доказывать что-то не было никакого желания. Как и выслушивать чужие объяснения.
– Кир, – тяжело вздохнула я, – у меня первая анатомия, и я собиралась повторить заданное.
– Ты же знаешь все назубок, – хмыкнул он. – Маленькая перфекционистка!
– Да, я такая, – задрав нос, подтвердила я, но продолжила уже серьезно: – Вспомни себя на первом курсе.
– Молчу, – тут же сдался он. – До сих пор вздрагиваю. Ладно, пойдем, провожу.
– Я и сама…
– Саша… – вроде как обиженно качнул он головой.
Шут гороховый!
– Где брата потерял? – порадовалась я, что у Кира даже мысли не возникло предложить мне руку. Да и сумку отбирать не стал, поддерживая мою самостоятельность.
– Не смог разбудить, – хохотнул Кир. – Они с Анной… – Он, осекшись, скосил на меня глаза.
– Да знаю я, – фыркнула я. – Аня звонила, когда вернулась в общежитие. Кстати, – лишь теперь я сообразила, что подспудно беспокоило после разговора с ней, – а ваши родители не против, что Петр с ней встречается?
– А почему они должны быть против? – искренне удивился он вопросу. – Мы с братом достаточно разумны, чтобы понимать, что делаем и каковы могут быть последствия. Так что… – Он развел руками.
Задумавшись, кивнула. Отец тоже так говорил: личная свобода предполагает ответственность за свои поступки. Хочешь, чтобы тебя не контролировали, – веди себя соответственно.
Это не значило, что требовалось забиться в раковину и не отсвечивать. Просто…
К сожалению, просто с этим вопросом не было. Уж больно относителен в этой связке момент понимания. Зависит от многого.
Но философствовать на эту тему я не стала. О чем сказал Кир, ясно и без дополнений. И он, и его брат бегать от ответственности не собирались.
– А если… – тем не менее решила я осторожно уточнить важный для меня момент, что будет, если, не дай Заступница, Анна забеременеет.
Вопрос не закончила, отмахнувшись. Это мама была лишена дара, а Аня, если отношения с Петром дойдут до более серьезных, вряд ли забудет воспользоваться соответствующей магемой.
Повисшая пауза получилась странной. Напряжения больше не было, а вот недосказанности оставались, как вопросы без ответов.
Я невольно поежилась – холодно. Но хотя бы без дождя, да и небо оставалось безбрежно-голубым. И на его фоне золото и багрянец, которыми окрасились деревья, выглядели торжественно, намекая на обещанное бабье лето.
Я оглянулась – пока говорили, успели дойти до конца аллеи. Только свернуть, и вот они, те самые ступеньки нашего корпуса.
С охраной академии мне повезло. Парни из стрелкового клуба ждали на стоянке, полностью уверенные, что на территории мне ничто не грозит.
Я тоже была в этом уверена. До вчерашнего дня.
– Саша, – вырывая из воспоминаний, позвал меня Кир.
Ответно помахав заметившему меня одногруппнику, посмотрела на кузена. С недосказанностью я не ошиблась. А вот с напряжением…
– Что она кричала? – порадовал меня Кирилл неожиданным вопросом. А взгляд был такой, что и не захочешь, а расскажешь даже о том, чего не знала.
Императорский род… Властность у них была в крови. И хорошо, что до этого момента Кир ее в отношении меня не демонстрировал.
– Я даже не поняла, – скривилась я, намекая, что тема мне крайне неприятна. – Что-то про ублюдка. Про императорскую подстилку.
– И все? – нахмурился Кир.
Лгать мне не хотелось, но Андрей категорически запретил говорить кому бы то ни было о возможной причастности князя Салтыкова к смерти мамы. Пришлось сначала качнуть головой, а потом найти достаточно разумное объяснение, надеясь, что Кирилл поверит:
– Может, и говорила, но я ничего не слышала. Действовала на автомате.
Похоже, убедить его в том, что ничего
