Проклятые души (СИ) - Мистеру Майарана "Mayarana"

— Свет, ты бы закруглялась с гражданочкой, Войтов звонил.

Следователь удивлённо вздёрнула бровь, вынимая кончик ручки изо рта и перевела его на меня.

— Ну в общем-то мы закончили, — протянула мне документ она. — Читаете, а внизу пишите: «С моих слов записано верно, мною прочитано». Ставьте подпись и ждите повестки.

Ручку я принимала просто с непередаваемым выражением отвращения на лице.

Из кабинета следователя выходила разбитая, как никогда. Мир был не мил, потому что действие препарата уже закончилось. Я устала и дико хотела спать, именно поэтому едва перебирая ногами добрела до дежурного в отделении полиции. У входа никого не оказалось, а на стене цифровые часы показывали полночь…

— Извините, — обратилась я к дежурному. — А здесь был молодой человек? Блондин в белой рубашке и брюках.

— Десять минут назад ушел.

Замечательно. Карета золушки свалила в закат. Ну, Сёма… Ну, погоди!

Сделав глубокий вдох, я нашла в себе силы выйти из здания, чтобы окунуться в прохладный ночной воздух. Обняла себя за плечи и попыталась внутренним чутьём определить направление, в котором нужно было двигаться, но компас этот никогда правильно не работал, поэтому я просто побрела туда, где, как мне казалось, было светлее.

Жуткий день. Просто совершенно жуткий день, от которого в горле образовывается колючий ком. Такой подставы от Болдышева я совершенно не ожидала. Насколько ненормальным нужно быть, чтобы поступить с девушкой подобным образом? Нет, я понимаю, конечно, что ему может быть обидно стало, но так мерзко и подло мстить?

Вздохнула.

Я сама виновата. Надо было вернуть ему эти билеты, а не прыгать от радости, что такой подарок бесплатно достался. Все мышки плачут о том, что сыр бесплатен только в мышеловке.

На встречу мне шел шатающийся мужчина, и я себя сразу почувствовала беззащитной. Замедлила шаг, раздумывая над тем, что стоило бы развернуться, как неожиданно резко рядом затормозила черная иномарка. Заднее стекло опустилось и меня пронзило острым синим взглядом.

— Садитесь, Лина.

Голова мгновенно наполнилась различного рода сомнениями, хотя еще пару секунд назад я была готова прыгнуть хоть в котёл к чёрту, лишь бы быть уверенной в ближайшем будущем. Я взглянула на человека, который шел мне на встречу, перевела взгляд на Яна Кирилловича и поняла, что да, с ним будет нервно, но безопасно.

И только чуть позже поняла, что лучше бы брела пешком через весь город!

Меня усадили в салон авто с личным водителем. Машина на вид была очень дорогой и респектабельной, хотя я мало что в этом смыслю. Знаю только, что обивка в салоне была кожаной, а ещё витал легкий аромат новизны вперемешку с дьявольски притягательным запахом мужчины, что сидел рядом.

— Как Вы здесь оказались? — обращаюсь я к нему, в надежде отвлечься от медленно накрывающего возбуждения, что уже скользило под кожей.

Мужчина отвечает не сразу, будто размышляет над ответом, но я отчего-то точно уверена, что занят он совсем не этим.

— Если скажу, что проезжал мимо, Вы мне поверите? — посмотрев на меня он усмехнулся. — Ваш друг рассказал, что Вас забрали в полицию.

Я недоумённо посмотрела на него.

— А где Вы с ним виделись?

— Возле театра. Я оставил ему свой номер на случай, если возникнут какие-то проблемы, и он позвонил мне, буквально двадцать минут назад. Сказал, что ему нужно уехать, а Вы всё ещё в отделении.

Его рука, лежавшая на колене, сжалась в кулак, и от вида этих узловатых пальцев, хватающих воздух, мне сделалось совсем уж нехорошо. Мозг подбрасывал навязчивые картинки о том, что могли бы хватать эти пальцы на моём теле, оставляя отпечатки.

Глубоко вздохнула и на миг зажмурилась.

У тебя же никогда не было мужчины, Лина. Уймись уже.

— Вы снова красная, — говорит самая большая моя проблема чуть охрипшим голосом, который не просто ласкает слух, а пронизывает разум.

Я открываю глаза и поворачиваю голову, отчего-то чувствуя некоторую неловкость. Но эта неловкость лишь обостряет и без того бунтующие чувства. Дыхания уже просто не хватает, но я дышу всё глубже, загоняя себя всё дальше, потому что его запах сводит с ума настолько, что не хватает воздуха. Замкнутый круг, из которого не вырваться, пока я рядом с ним.

А он смотрит на меня горящим синим взором. Как хищник, готовый проглотить в один миг свою добычу и забыть о её существовании.

— Мне нужно на воздух, — выдыхаю я, бездумно хватаясь за ручку дверцы мчащейся по дороге машины.

Бывший шеф замечает этот порыв и прежде, чем я успеваю оттянуть рычажок стремительно поворачивается и перехватывает мои пальцы, оказываясь со мной лицом к лицу.

Глаза в глаза.

Напряжение застыло в воздухе движущегося авто, как мёд на морозе. Он жадно вдыхает, сжимая мои пальцы и по его губам скользит какая-то звериная улыбка, от которой я медленно покрываюсь мурашками. Ян опускает взгляд на мои руки, покрывшиеся гусиной кожей и улыбается ещё шире, как-то даже по-маньячески.

— Тебе не на воздух нужно, Лина, — пронзительно заглядывает в мои глаза и медленно склоняется, чтобы взорвать мою реальность каким-то турмалиновым дурманом от прикосновения его мягких губ.

Когда мир переворачивается с ног на голову, никому нет дела до твоих чувств. Потому что это только твой мир, в котором ты прожила всю жизнь, словно улитка в ракушке. Твой комфорт, который до определённого момента не был потревожен никем, кроме твоих собственных демонов, обожающих смаковать косточки твоих страхов и других неприятных чувств.

Первый поцелуй? Это радужная бомба на мрачных территориях, где обитают самые страшные кошмары. В такой миг из головы сотней бабочек вылетают все дурные мысли, а уж если они были приправлены легкой похотью, то ещё и адекватность с собой прихватят, потому что… Потому что нет ничего желаннее в мире в такой момент, чем упругие мышцы желанного мужчины под пальцами.

Кажется, я совсем потеряла голову, потому что обнаружила себя на коленях шефа, неистово впивающейся в его губы и пытающейся стащить с мужских плеч белую рубашку, но это продолжалось не долго, потому что он тихо рассмеялся, сжав меня так крепко, что чуть косточки не затрещали.

— Тише, Лина. За твоей спиной сидит мой водитель, которому не только слышно твои прекрасные стоны, но и видно всё в зеркало заднего вида.

И меня это проняло лучше, чем ведро холодной воды. В голове моментально прояснилось, несмотря на то, что возбуждение, кипящее в жилах, никуда не ушло. Стыд облизал щеки раскаленным языком, и я просто рванула с твёрдых колен на кожаное сиденье. Вот только добраться до него не позволили. Ян извернулся и повалил меня на лопатки, прижимая плечами к кожаной обивке сиденья.

— Слишком долго… — прошептали его губы.

Он склонился и ткнулся носом в основание шеи, а рука скользнула на мою грудь, погладив напрягшийся сосок через ткань.

— Что «долго»? — спрашиваю я, не узнавая собственный голос.

— До конца этой поездки ещё долго, а я хочу тебя прямо сейчас.

Его дыхание обжигало шею, вес его тела на мне сводил с ума, и я едва ли держалась, чтобы не попросить о близости прямо сейчас. Но крохи самообладания, что ещё держали оборону вдруг дали ясный посыл.

— Я не хочу, — шепот. Почти мольба, но просящая, как раз-таки об обратном.

Ян перестал целовать мою шею, поднял голову и посмотрел острым оценивающим взглядом.

— Хочешь, — усмехнулся. — Воспламенилась, как спичка.

И он продемонстрировал, как я не права. Положил ладонь на колено, где заканчивалось платье и медленно повёл ею вверх, задирая ткань и со вздёрнутой бровью отмечая, как покрывается каждый сантиметр кожи мурашками. Стиснув зубы, я попыталась сжать и бёдра, но сильная рука упорно следовала к своей цели, а когда добралась осторожно погладила ткань под которой пульсировал самый настоящий пожар. Выгнулась со стоном, но тут же была настигнута губами, которые отобрали звук наслаждения.

Отстранённо подумала о том, как жаль, что сегодня был последний день тех самых дней, в которые мужчины и женщины не любят заниматься сексом. Это развязывало мне руки и обещало нешуточные моральные терзания.