Заблудшая душа (СИ) - Мистеру Майарана "Mayarana"
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Заблудшая душа (СИ) - Мистеру Майарана "Mayarana" краткое содержание
Принять чужую судьбу нелегко. Особенно, когда она требует от тебя выйти замуж не по воле сердца, а во имя долга.
В тексте есть: страсть, переселение души, замужество по принуждению
Заблудшая душа (СИ) читать онлайн бесплатно
Майарана Мистеру, Алиса Кравцова
Заблудшая душа
Аннотация
Принять чужую судьбу нелегко. Особенно, когда она требует от тебя выйти замуж не по воле сердца, а во имя долга.
В тексте есть: страсть, переселение души, замужество по принуждению
Заблудшая душа
1
У меня есть маленький секрет. Но перед тем как я его раскрою, будет не лишним отметить, что я умерла.
Да-да, давно и безвозвратно. Жизнь та ещё стерва, способная дать под дых в самый неподходящий момент.
Но я не грущу!
У меня были пышные похороны и идеальное розовое платье, которое облегало мою хрупкую фигурку. И пусть я должна была в нем идти на свой первый бал, а вместо этого изображала труп невесты, смотреть на себя со стороны было даже забавно, если не пускаться в подробности.
Да и родственнички, надо сказать, сделали всё, чтобы мои похороны превратились в цирковое представление. Никто по мне и слезы скупой не пустил, ведь последняя наследница рода Дэ Буар погибла, и теперь все сбережения, а также недвижимое имущество отошло к ним. В честь этого закатили грандиозный праздник.
Всё это было сущей мелочью, как и то, что убила меня собственная служанка. Ревность порой не самый лучший советник, а садовник был чудо, как хорош. Сейчас мне даже жаль, что я не успела познакомится с ним поближе.
Самое интересное, что после смерти мне не мерещился ни свет в конце тоннеля, ни боги, желавшие сплавить меня по чарующей реке Стикс. Я всё ещё была здесь. Видела, как прожигают свои жизни мои родственники, наблюдала за ходом событий в мире и всё это, будучи бестелесным духом.
А мой секрет заключался в том, что я могла вселяться в другие тела, если их истинный владелец испустил свой дух. Как это возможно? Да мне и самой невдомёк было, пока я не решила навестить свою дорогую подругу в госпитале. Стоя над её измученным долгой болезнью телом, я всё размышляла о том, почему не вижу других. Таких же, как я. Неужто я чем-то особенная? Честно говоря, никогда не замечала за собой отличий.
С подруги должны были снять купол здоровья, что приведёт к неминуемой смерти. Я это видела и хотела просто попрощаться. Огладила прохладный лоб и пожелала нормальной загробной жизни, а не вот этого вот всего.
Тогда я впервые увидела, как от тела отделяется душа. Не так, как рассказывали многочисленные нянюшки. Маленькое серебряное облачко взмыло ввысь и исчезло из виду, оставляя за собой тонкий, медленно исчезающий шлейф искрящейся пыли.
Руку от её лица убрать я не успела, именно поэтому провалилось в чужое тело. Надо было видеть лицо врачевателей, когда я открыла глаза и громко вздохнула.
После этого меня выбросило вновь. От испуга. Ведь тогда я узнала, что могу занять место умирающего. Чем частенько и начала пользоваться, желая вновь почувствовать себя живой.
В том, чтобы быть бестелесной был свой плюс, я всё видела и всё слышала. Но проблема заключалась в том, что стоило мне покинуть сосуд, чтобы узнать последние сплетни, как тот погибал. И если в первый раз, я этого не поняла, то второй и третий стали для меня закономерными.
Вчера всю столицу облетело страшное известие. Эльфийская принцесса Ланулиниэль, смертельно больна. Люди, далеко живущие от дворца, не столько переживали за наследницу королевской крови, сколько боялись войны. Юная принцесса была залогом мира. Овечкой, уготованной стать нареченной женой хищного волка.
Меня словно магнитом потянуло в сторону эльфийского дворца, я более не управляла собой, меня буквально тащило к новому сосуду. И что-то мне подсказывает, что именно смерть этой девушки не давала мне уйти, я должна была продолжить ее путь. Но почему тогда боги попросту не сохранили ей жизнь? Почему нужно было мое вмешательство?
Ответ пришел очень скоро. Мнимая, ранимая и испуганная эльфийка покончила с собой, не желая становится разменной монетой на политической арене. Самолично изготовив яд, она выпила лошадиную дозу, определив себе не самую легкую смерть болезненных мук.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Мне же пришлось разыграть потерю памяти, чтобы избежать нотаций, наказаний и прочего - прочего. Это давалось довольно легко, ведь, я никогда не вникала в дворцовые страсти, и могла похвастаться лишь намерениями правящей династии. Даже дворцовый маг подтвердил диагноз, проведя надо мной кучу экспериментов в попытке вернуть мне память. И теперь я для них будто другой человек. Хотя почему будто?
Родителям бедной девушки данные перемены даже пришлись по душе. Конечно, ведь любимое чадо теперь не вздрагивает об одном только упоминании Черного брака и даже участвует в составлении свадебного договора.
Черный брак, пожалуй, был самым редким и самым сильным обрядом. Пара связывала себя на всю жизнь не только чувствами, но и телами. Смерть станет единой для тех, кто решится на такой союз. Навечно связанные не могу лгать друг другу, как не могут и изменять. Но несмотря на подобное равенство в таком союзе, мужчина всё же главенствует над женщиной, оставляя за собой право пороть жену за серьёзную провинность.
2
- Ланулинэль! Сколько можно копаться! Матушка будет в ярости если ты вновь опоздаешь, - возмущалась моя новоявленная сестрица, стуча в дверь моего временного укрытия.
Тяжко вздохнув, я встала из теплой и удобной ванны. Каюсь, понежиться час-другой в пенной воде, стало для меня чем-то вроде ритуала, приносящего не только добрую порцию удовольствия, но и способом отвлечься от всего, что навалилось в последнее время на мои плечи. Находясь в бестелесном состоянии, ты испытываешь лишь лютый холод. Всепоглощающей изморозью он пробирается до каждой клеточки твоего тела, каждый нерв сковывает стужей, причудливым узором покрывая саму твою суть. Не удивительно, что сейчас, я стараюсь искать источник тепла в простых вещах.
Сегодня был тот самый день, которого с трепетом ждёт каждая девушка, мечтающая о счастье семейной жизни. Надо признать, мне тоже было интересно, что находится за нерушимой стеной под названием семья.
В моих личных покоях уже вовсю суетились слуги, камеристки, модницы и цирюльники. Благодаря их стараниям, перед зеркалом я предстала неописуемой красавицей. Кхм… Да им орден полагается, учитывая, что одевали и причесывали меня по традициям светиковцев. Я, как минимум, должна была походить, если не на кикимору, то на продажную девку точно.
Лёгкое шёлковое платье, приятного голубоватого цвета, мягко окутывало мою фигуру, и благодаря модисткам и их чудо-булавкам, прикрывало все стратегически важные места. Лифа у платья попросту не было, две половинки ткани огибали каждую грудь и завязывались на шее в аккуратный узел. Что бы сие великолепие держалось, а не демонстрировало всем девичьи прелести, модистки скрепили между собой две половинки чашечек ниткой белоснежного жемчуга, за что спасибо им огромное. Что касается причёски, то парикмахер меня несказанно удивил, собрав густые чёрные волосы в тугую косу невероятно сложного плетения по светиковским традициям.
- Ваше высочество, Вас уже ожидают в церемониальной зале, - произнесла очередная камеристка.
Сейчас их было много, они были приставлены ко мне, что бы я опять не наделала глупостей.
Дорога до зала мне совершенно не запомнилась, внезапно меня охватил мандраж такой силы, что, казалось, даже пол под ногами задрожал. В голове один за другим, со скоростью тараканьего бега проносились вопросы. Что меня ждёт за этой дверью? Буду ли я любима или во мне будут видеть очередную рабу? А вдруг хозяин светиковских земель стар? Что если я ему не понравлюсь? А задавалась я этими вопросами потому что уже знала, что не могу освободить это тело самостоятельно.
В один момент я отбросила все переживания, ведь от меня зависит мир между нашими домами, и если на алчных, безжалостных людишек мне было наплевать, то я не могла себе позволить, что бы дети познали, что такое война. На мой взгляд любая мучительная смерть в этом плане проигрывает перед лицом гибели тысяч ни в чём неповинных детей.