Марина Дробкова - Маг моего сердца
Мелкие кольца сбились в неопрятные лохмы и торчали в разные стороны. Цвет лицо тоже изменился, приняв землистый оттенок.
Невольно я представила, что будет с Даймондом после шести лет заключения. И впервые подумала: а не возненавидит ли он меня за то, что я делаю? Но я тут же выбросила из головы
дурацкую мысль. Нельзя сомневаться — а то проиграешь.
Как в прошлый раз, творцы объяснили суть дела. Но не успел маг закончить, как Сара хрипло захохотала.
— О-о-о, какая прелесть! Бренна и Даймонд. Он накосячил, она грудью его защищает — как мило, ахха-ха-ха! А впрочем — он ли накосячил? Уж больно круто все — раз, и Мир-на-краю! Для Даймонда
— не тот размах. Ну спалить ману он еще может, а чтоб вот так грохнуть мир… ой, сомневаюсь.
Наверняка — помогли.
— Фейри Гринфилд, — перебил ее Левый творец. — Мы просим вас не отвлекаться и говорить по существу.
— А я по существу! Я даже знаю, кто все это устроил: Ральф. Ральф ведь, угадала? Он всегда ревновал Бренну к Даймонду, вот и отыгрался. Что молчишь, Бренна, не так, что ли? Побледнела?
Правильно, бледней, потому что попал твой Даймонд. Если его оправдают — гнить ему заживо в этой яме, как я гнию. Но я буду милосердной. Не хочу участвовать в вашем псевдогуманизме и говорю: нет! Нет, нет и нет! Лучше смерть, чем такое существование.
— Это ваш окончательный ответ? — вздохнул Левый творец.
— Можно еще два слова, уважаемые? Не часто мне выпадает потрепаться с любимыми однокурсниками. Жалко мне тебя, Бренна. Так проколоться — это надо суметь. Получить Единый
Магический путь, получить Даймонда — и все потерять, это надо обладать особой гениальностью.
Даже Этель он не достался — а она за него зубами цеплялась — а тебе выпало счастье и…
— Фейри Гринфилд! Последний раз спрашиваю: ваш окончательный ответ?
— Нет! Я сказала. Прощай, глупышка. Привет милому.
Сару увели. В высветившейся сбоку таблице появилась третья строчка с ее фамилией и словом
«Против».
Я закрыла глаза и потерла виски. Нелегко мне далось это свидание.
Два к одному, счет пока не в нашу пользу. Но будут еще другие креадоры. Сара упоминала какуюто Этель: кто это? Что ее связывало с Даймондом? Она любила его? Может, она его вспомнит, как и я?
Я взглянула на Правого творца. Могу ли я просить его остаться поговорить со мной? Догадается ли он, что я этого хочу? Я пожирала его глазами и про себя твердила: останься, останься же!
Видимо, он понял. Двое других распрощались и исчезли, мы остались наедине.
— Как ваши успехи, Бренна? — спросил творец.
— О, мне есть что рассказать! — воскликнула я, и передала ему все, что случилось сегодня в Боскву, не забыв упомянуть про отсутствие изменений ауры у местных жителей.
Он слушал, не перебивая, с совершенно бесстрастным лицом. И мне стало казаться, что вот сейчас он скажет что-нибудь вроде «Это не имеет отношения к делу и всего лишь домыслы».
Наконец, я изложила все.
— То что вы рассказали, Бренна, очень важно, — наконец заговорил творец, и у меня отлегло от сердца. — Как вы сами оцениваете причину?
— Справедливейший, я бы сказала, что это — заклинание. Мне приходилось сталкиваться с такими вещами еще до академии: в месте применения разбегаются или умирают животные. А территория
обитания креадора от заклинаний защищена, поэтому живущие здесь люди не пострадали.
— Я согласен, Неумолимая: очень похоже на заклинание, — задумчиво кивнул творец.
— Но меня смущает то, что его применили четыре месяца назад, а действие началось только сейчас.
— Я не уверен в этом, Бренна, — ответил творец. — Но чтобы сказать точнее, я должен полистать книги. Предлагаю вам выйти на связь сегодня перед сном — буду знать определенно.
— Справедливейший, если это действительно заклинание … это дает нам шанс? — взмолилась я.
— Если мне удастся найти точное описание подобного воздействия — доказать факт вмешательства извне будет несложно. И тогда, безусловно, приговор смягчается.
— Только смягчается, справедливейший? Но ведь… если Даймонд не виноват…
— Даймонд виноват, Неумолимая. Поймите это. Мир не накрыт стеклянным колпаком. Не помещен в оранжерею. Не спрятан в сундук. Мир — это настоящая жизнь. Если у мира есть креадор, творец, охранитель, защитник — он должен выполнять свои обязанности. Иначе какой смысл неустанно находиться при своем творении? Оно проживет и так.
— Значит, шансов оправдать Даймонда совсем — нет никаких? Лучшее, на что он может рассчитывать — тюремное заключение? — упавшим голосом произнесла я.
Творец усмехнулся.
— Выше голову, Бренна. А ну-ка, расскажите-ка мне про Единый Магический путь, связывающий вас с Даймандом Баумом.
— Но это же легенда. В свое время, еще в академии, я пыталась задавать вопросы профессору
Соулсу, специалисту в области истории, но он посоветовал мне не относиться серьезно к словам
Сары.
Творец поджал губы и задумался.
— Разве вы не знаете, Бренна, — наконец сказал он, — что магическое свойство под названием Единый
Путь было обнаружено нашими экспертами и снято с Сары Гринфилд при заключении ее в крепость? Куратор не сообщал студентам эту информацию?
Если бы над моей головой разорвалась бомба, это поразило бы меня меньше, наверное.
— Нет, — только и смогла произнести я.
На этот раз творец замолчал надолго. Наконец он произнес: — Неумолимая, у вас осталось мало свечи, а нам предстоит еще встреться вечером. Если в доме креадора есть достойная библиотека — поищите там информацию о Пути. К сожалению, данные по нему почти все утеряны. Но что-то мне подсказывает: в нем как раз и есть ваше спасение. А сейчас
— до свидания.
Он отключился, а я поскорее затушила маленький огарок. Нельзя быть такой опрометчивой!
Прислонившись к стене, я закрыла глаза. Сколько всего сразу! Голова кругом. Даймонд не виноват
— что бы там ни нашел творец, я уже не сомневаюсь в том, что кто-то сделал ему гадость. Ценой угробленного мира.
«Кто-то? — ехидно встрял внутренний голос. — Разве ты не хочешь послушать Сару, а, Бренна? Она ведь озвучила имя».
Я резко открыла глаза.
Ральф не мог.
Не мог по нескольким причинам.
Про то, что он не отлучался из резиденции, я даже не говорю — предположим, он кого-то подослал.
Предположим даже, кого-то, кто не знал, что делает — иначе зачем нужно постороннему магу идти на такой риск?
Но с какой Стати Ральфу вдруг, внезапно, вредить Даймонду? Из ревности? Но ведь он не знал про
