Подъем, спящая красавица! (СИ) - Анастасия Разумовская
— Приказ королевы, — пробубнили стражники.
Наши глаза встретились. Я мило улыбнулась и хлюпнула носом. Румпеля перекосило.
— Сам доставлю. Возвращайтесь обратно.
— Никак нет. Простите, господин лейтенант: приказ королевы.
— К-к-королева та-ак добр-р-ра! — пьяно и радостно воскликнула Кара и улыбнулась лучезарно. Икнула. — Та-ак доб-б-бра!
Румпель кивнул стражникам и продолжил путь. Мне стало обидно. В смысле? Ты меня вот так запросто бросаешь?
— Подождите! — закричала я, рванувшись из крепких рук. — Я не виновата! Это всё она, она! Господин Румпель, постойте! Я не виновата!
Он застыл, но не обернулся. Стражники потащили нас вниз, я вцепилась в перила:
— Нет! Нет, пожалуйста! Отпустите, я жить хочу! Я не хочу в темницу!
— Подождите, — резко выдохнул Румпель, вернулся к нам, схватил меня за плечи, встряхнул и прошипел: — Вы мне обещали. Я вас отпускал.
Ух ты… действительно сентиментальный.
Я вцепилась в его камзол, рыдая.
— Я… я только потанцевать хотела, я…
— Господин Румпельшти…
— Отпустите их. Беру ответственность на себя, — прорычал Румпель.
Стража заколебалась. Так… Вот же… ёжкин кот!
— Это всё твоя любовница! — завопила я отчаянно. — Будь проклята подлюка-королева! Что б её ёжики всю ночь…
Гвардейцы оторвали мои руки от чёрного камзола. Румпель застыл неподвижной статуей. В его лицо я не смотрела. Вряд ли там было что-то восхищённое или милое. Нам порядком порвали платья и ободрали руки-ноги, когда почти пинками сгоняли вниз, в темницу. Швырнули, словно двух кукол, в камеру. Я больно ударилась локтем о камень, но тут же вскочила. Грохнули замки.
— Трепещите, тираны! Сатрапы свободы! — завопила воинственная Кара. — Всеобщий позор на ваши головы!
Я вцепилась в решётку, посылая в спину уходящим проклятья и успокоилась, только услышав, как наверху гулко захлопнулись двери. Облизнула губы, обернулась к неистовой Каре.
— Только не говори, что ключ не у тебя.
Та вынула откуда-то из причёски маленький серебряный ключик и потрясла им торжествующе. Подпрыгнула, щёлкнула пальцами и закружилась:
— Темницы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа…
— Перестань, — поморщилась я. — Надо спешить. Пока она не спохватилась.
— Как прикажете, Ваше величество, — Кара дурашливо поклонилась, затем щёлкнула пальцами, сделала па, схватилась за решётку, глубоко вдохнула и выдохнула лёгкий золотистый пар. — Да будет мир во всём мире! Свободу всем несвободным! Да славятся вино, секс и танцы!
Решётки вспыхнули и испарились, растаяли точно масло на солнцепёке.
— Ты и правда пьяна, — заметила я.
Кара воздела палец к потолку:
— Так старалась для правдоподобия же… Да и кто в своём уме не пьёт, когда можно пить?
А потом схватила меня за руки и мы, посвистывая от радости, танцевальным галопом допрыгали до королевской темницы.
— Ваш-велипчество, — заорала рыжая пьянь, — выходь! Разговор имеец-ца!
Кара попыталась всунуть ключ в замок, но её слишком шатало и пальцы прыгали. Я отобрала и вставила. Повернула. Замок динькнул, дужка раскрылась. Я толкнула дверь.
И мы увидели довольно большую комнату для камеры, и довольно маленькую камеру для комнаты. Посередине неё стоял растрёпанный и заросший юноша лет двадцати. Босой. В штанах, натянутых наспех, и не заправленной рубахе. Голубые глаза лихорадочно блестели.
— Вы — свободны, Ваше Величество, — я присела в реверансе.
Кара шагнула вперёд, её повело, и ей пришлось быстро-быстро перебирать ногами, чтобы не упасть.
— Остор…
Но рыжая ведьма уже повисла на монархе.
— Мадму…
Кара обхватила его шею и впилась в его губы губами.
— М-м-м… вкусный какой! — даже причмокнула от удовольствия, оторвавшись. — Вперёд, король! Убей друзей! Спаси врагов!
Анри растеряно посмотрел на меня, а я расхохоталась. До икоты. До того, что сползла по стеночке в изнеможении. Кажется, я тоже была пьяна. Только не знаю: от вина или от победы.
Глава 20
Тринадцатая фея
Стражу на выходе Кара просто обездвижила. Склонилась над рухнувшими мужчинами, улыбнулась соблазнительно:
— Мальчики, вы как? С нами или будете лежать, ждать, когда королева вас найдёт, допросит и, возможно, помилует?
Они перепугано замычали. Кара рассмеялась, встала:
— Они с нами. Обожаю тёмных властелинов за их глупое немилосердие. Мальчики, одна лишь попытка закричать, привлечь внимание или как-то нас предать, и я оставлю вас на милость вашей повелительницы.
Щёлкнула пальцами.
И так нас стало уже пятеро. А я подумала, что, если бы была тёмной королевой, то не стала бы карать невиновных, даже если бы из-за них у меня из-под носа бежал самый главный враг. По сути, убивая или наказывая за то, что человек не мог предотвратить, ты заставляешь собственных людей переходить в стан врага: все хотят жить. И чем сильнее они тебя боятся, тем больше шансов, что несчастные тебя предадут.
Второй моей мыслью стала идея взять Кару в наставницы. Хорошо всё же быть феей.
За стеной, к этому моменту у короля появилось уже восемь приверженцев, в условленном месте нас ждало четыре лошади. И двенадцатый приверженец, не столько, впрочем, поклонник короля, сколько обожатель Кары.
— Надо забрать маркиза… — начала я и замерла.
Где-то в кустах раздалось отчётливое «мяу». Я откашлялась.
— … и махнуть в маркизат, — закончила за меня Кара. — Ваши люди, Ваше Величество, встанут…
— Мяу!
— … под знамёна своего короля. Шиповничек, ты хотела предложить насчёт…
— Мя-у-у!
— Подожди, — я обернулась к ней. — Езжайте, освобождайте Армана, а я чуть позже к вам присоединюсь.
— Шиповничек…
— Вызволяйте Армана из подвала, пока не рассвело. Мне нужно… Я скоро.
— С ума сошла?
Анри, всё это время меньше всего похожий на короля, а больше всего — на чучело, оглушённое пыльным мешком, встрепенулся:
— Я приказы…
— Ваше величество, там, в замке — ваши подданные. И ваша супруга явно задумала что-то очень нехорошее. Их надо спасать. И у меня есть план.
Я присела в реверансе, затем развернулась и направилась в густые кусты дерена, из которых доносился жалобный плач брошенного котёнка. Анри благоразумно решил не ссориться с немногочисленными сторонниками, и вскоре я услышала удаляющийся цокот копыт.
И да, я солгала. Насчёт плана и всего остального.
Там, в замке, мирно спал Эртик. И при мысли о том, какой он всеми брошенный и несчастный, мне становилось невозможно дышать. Раз уж мы всё равно победим, и Румпель станет моим мужем, а Илиана погибнет, то не всё ли равно, когда я заберу Эртика? И потом… я же обещала!
— Кс-кс-кс! — нежно позвала я.
Из кустов выбежал тонконогий рыжий котёнок. Увидел меня, испугался, выгнул спинку, встопорщив пушистую шёрстку, и страшно-ужасно зашипел. Я села на корточки, осторожно протянула руку, делая вид, что у меня что-то есть.
— Кс-кс-кс! Иди
