Легенда о Глорусе - Вика Соколова
— Нет.
— Больно?
— Нет. Если б не сказал, я бы даже и не заметила. Лучше о себе побеспокойся, — посмотрела на его избитые костяшки. — У тебя руки гораздо хуже выглядят.
— Хорошо. — Арен открыл бутыль и поднес горлышко ко рту.
— Не пей! — остановила его. — На раны лей.
— Разве так целебная вода работает?
— Мне именно так помогла. И ее, кстати, немного, так что проверять другие способы применения не будем.
Арен задумчиво смотрел на бутыль и начал ее слегка трясти, словно прикидывал на сколько ее хватит.
«У тебя так много ран?» — распереживалась я пуще прежнего.
— А на животных сработает? — вдруг спросил он.
— Не знаю, могу попробовать.
— Можешь сперва Эрнесту помочь? — посмотрел он на коня, который даже не опирался на покусанную ногу.
— Конечно, — кивнула я, забирая воду. — А ты пока выбирай, что тебе останется подлечить.
На лечение Эрнеста я истратила воды больше, чем рассчитывала, все же объяснить животному, что пытаешься помочь и стоять нужно смирно — не так-то просто. Но когда в итоге раны затянулись и конь спокойно смог опираться на заднюю ногу, я с облегчением выдохнула. Одному пациенту точно помогли. Остался еще один упертый.
— С Эрнестом все хорошо, — успокоила Арена и протянула ему остатки воды.
— Спасибо.
Затем я вернулась обратно к лошадям, понимая, что Арен вряд ли захочет, чтобы я видела его раны. На его месте я бы не хотела. Как и находиться в томительной тишине.
— Ты обещал мне все рассказать. Моему отцу и правда ничего не угрожает?
— Правда. Уилкинсы просто пытались отпить из двух кубков сразу, но рот мал.
— Конкретнее. Я в курсе, что они хотят заполучить наши земли, а что им нужно от вас?
— Тебе все было ведомо? — Арена это почему-то сильно удивило. — Как давно?
— Какое это имеет значение? Решение все равно принимала не я: за то, что Роджер вступит со мной в брак, отец обещал им передать часть земель.
Повисло минутное молчание — Арен о чем-то задумался, — а затем воздух разразил гневный крик:
— Вот лживые крысы!
— О чем ты? — не на шутку занервничала.
— О, небесный свет… Помнишь, в тот день, когда ты пришла к нам в замок и поведала мне о проклятии, ты говорила, что возможно видела Уилкинсов в карете? Они действительно там были. Вернее, правая рука лорда — его брат Дженри. Он сообщил моему отцу, что сделка в силе. Что… — он запнулся. — Что вскоре они доставят тебя к нему.
— Меня?
— Да. Лишь заполучив тебя, мой отец хоть как-то бы мог надавить на Гердебаля.
— Но откуда ты об этом знаешь? — задала логичный вопрос, но в ответ лишь томительная тишина. — Арен? Мы ведь были далеко от замка, так как ты мог это выведать?
— Рон отправил нам тогда не только лошадей, — тихо начал он. — Рон подслушал тот разговор и передал его мне. Прикрепив к голубке.
— Так ты с самого начала был в курсе, но ничего не сказал?
— Я не хотел, чтобы ты беспокоилась…
— Как любезно с твоей стороны! — я сорвалась. Стало так обидно, горько и плохо…
— Ингрид, послушай, я отправил Рону послание, чтобы он предупредил обо всем Гердебаля. Когда я отпускал голубку, ты ведь даже проснулась тогда, помнишь? Поверь, с твоим отцом все хорошо.
— С чего вдруг? — спросила я, сдерживая слезный ком.
— Ведаю, ведь Роджер только угрожал расправой, то бишь, помимо этих слов у него более нет ничего. Я могу понять твое волнение об отце, но Гердебаль не так прост, как ты думаешь. Он расчетлив и хитер, не упустит своего, ежели что-то попадет в его руки — безжалостно сожмет и ни за что не отпустит, — отчеканил Арен. А после отвел взгляд, прикрыл ладонью лицо и продолжил: — Однажды он лишил нас практически всего. Оставил только лес. И то лишь потому, что он был ему не нужен. Потеряв плодородные земли и важные торговые пути, мы потеряли не только деньги, но и влияние, положение в обществе. Остался только титул. Пустой титул.
— Я не знала.
— Это политика, Ингрид. В ней все обманывают друг друга. Кто-то выиграет, кто-то проиграет. А ты была права: бессмысленно продолжать вражду, начатую не нами. Коль я чего-то лишен, в этом нет твоей вины.
— Мне жаль, — осознала я весь масштаб взаимоотношений двух семей.
— А мне было бы жаль тебя, ежели бы Уилкинсам все же удалось реализовать свои грязные планы.
— А что Роджер хотел от твоего брата? — вспомнила я их встречу с Рейганом.
— С Уилкинсами ему более не о чем толковать: с Рейганом договорился я, ведь, как никто другой, ведаю, как он любит быстрые и выгодные сделки.
— Что ты ему обещал?
— Это мое дело, — резко отрезал Арен, но после спокойно добавил: — Не волнуйся, ничего, что было бы связано с тобой или твоей семьей.
«Значит, это связано с тобой? Но что ты мог поставить в противовес?..» — начала размышлять о том, что Арен мог бы предложить. И тут я вспомнила разговор с Роном в темнице, где он упоминал то, что братья не поделили.
— Неужели лес? — высказала предположение вслух, и Арен напрягся, а затем отвел взгляд. — Серьезно? Ты отдал свои права на лес?
— Какие права? Просто отказался от наследства. Больно оно мне надо, — проворчал он, обиженно отвернувшись.
«Совсем спятил? Как мог? Почему?» — метались в голове вопросы, на которые не могла найти ответа.
Но мысли резво разлетелись, как стая перепуганных ворон, когда неподалеку раздался собачий лай. Лошади заволновались, зафыркали и затопали копытами. Мы бросились их успокаивать и между делом я заметила, как Арен берег правую руку и делал все левой.
— Воды все же не хватило, — расстроенно проговорила я.
— Главное, что ноги зажили, иначе б сейчас даже не смог бы встать. Не беспокойся, я одинаково хорошо владею обеими руками.
Громкий лай раздался у самого входа в землянку — собака нашла нас и остервенело принялась рыть землю.
— Ингрид, отойди подальше. — Арен встал передо мной и достал из ножен кинжал, на котором уже запеклась чья-то недавно пролитая кровь.
Сквозь ветки уже показалась здоровенная черная морда, запачканная собственной слюной. Определенно псина Роджера. Не зря сравнивала ее с машиной для убийств. А мы еще загнаны в угол, заперты в пространстве, где толком не развернешься. Не волк разорвет, так собака?
«Ргайрго», — настойчиво пронеслось у меня в сознании. Как уже происходило однажды. Но на сей раз я не стала мешкать.
— Ргайро! — крикнула я собаке, которая тут же перестала лаять и пытаться к нам пробраться.
