Перворожденный - Татьяна Владимировна Солодкова
Громыхнуло так, что, должно быть, слышал весь город. Комната наполнилась дымом.
А когда дым рассеялся, стоящих противников больше не было — все четверо лежали на полу.
— Вот и познакомились, — пробормотал Нэйтан и рухнул на колени, обхватив здоровой рукой обожженное плечо.
— Нэйт! — кинулся к нему Фин, его лицо больше не было багровым, оно стало бледным, будто от него отлила вся кровь. — Нэйт, ты как? — Опустился на корточки, взволнованно заглядывая в глаза. — Встать можешь? — Положил ладонь на здоровое плечо.
Нэйтан хотел рассмеяться, но вышел хрип.
— Сдохнуть могу, — прохрипел и потерял сознание.
ГЛАВА 20
Обступающая со всех сторон тьма качнулась, закружив в водовороте неясных образов, и вновь утащила за собой в пучину. Затем опять выбросила на поверхность, обрушив на голову, словно водопад, поток звуков, запахов и боли. Да, боли…
Нэйтан глубоко вздохнул, приходя в себя и пытаясь понять, что с ним. Болела левая рука и справа ниже ребер. Боль была тупая, ноющая, а не острая, значит, процесс исцеления запустился сам.
Вздохнул снова. Воздух был свежим, с запахом листвы и влажной земли. Лица коснулся легкий ветерок, до слуха донеслось пение птиц. Какое неожиданное сочетание, притом, что последнее, что Нэйт помнил, был город.
Город. Элея. Инквизиторы, столкновение с которыми выжало весь его энергетический резерв.
Нэйтан открыл глаза. Хижина. Бревенчатые стены и потолок, под которым на тонких нитях подвешены пучки трав. Ставни на окне без стекол распахнуты настежь, вот почему по комнате гуляет свежий воздух.
Нэйт приподнялся на локтях, чтобы получше осмотреться. Зашипел сквозь сжатые зубы — не стоило опираться на больную руку. Перевел взгляд на раненое плечо, на нем обнаружилась белоснежная повязка.
Это уже совсем интересно.
Также на нем не оказалось ни плаща, в котором он был, ни рубашки. Из одежды остались только штаны. Повязка на руке и поперек торса.
Несмотря на то что тело требовало немедленно вернуться в горизонтальное положение на неизвестно кому принадлежащей узкой койке, упрямства Нэйту было не занимать. Опершись о постель здоровой рукой, он заставил себя подняться. Спустил ноги на пол, покрытый тонким вязаным ковриком из разноцветных нитей.
За окном шумел лес, были видны качающиеся на ветру кроны деревьев. В противоположной от окна стене оказался дверной проем, прикрытый плотной шторой. Очевидно, выход в еще одну комнату.
Здесь было уютно, очень чисто и приятно пахло. Захотелось лечь обратно, откинуться на подушку и закрыть глаза. Но если бы Нэйтан имел склонность потакать своим слабостям, его убили бы еще много лет назад.
В соседней комнате послышались шаги. Он нахмурился, скверно, что услышал их прежде, чем мысли или настрой приближающегося человека. Либо его дар еще совсем не восстановился, либо у незнакомца стоял качественный ментальный блок, а возможно, мощный защитный амулет.
У незнакомки.
Штора приподнялась, и в комнату вошла молодая женщина. Невысокая, стройная, тонкокостная. Длинные светлые с рыжиной волосы заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. На хозяйке дома (а это могла быть только она) было надето простое светло-коричневое платье, в треугольном вырезе которого виднелась лишь голая шея — ни единого амулета.
Впрочем, отсутствие амулетов не удивило — пламя ее магической энергии было очень ярким. Сопоставив место и время, Нэйт понял, что именно этот одинокий свет он увидел утром, отправляясь на встречу с Шингли и осматривая окрестности.
То, что это сияние он не увидел до тех пор, пока женщина не вошла в комнату, говорило о том, что у него серьезные проблемы — слишком истощен резерв.
— Куда собрался? — Тонкая светлая бровь посетительницы приподнялась.
Голос был уверенный, тон дерзкий, что никак не соответствовало хрупкой внешности.
— Осматриваюсь, — ответил Нэйт, все еще с интересом рассматривая незнакомку.
— Лежи. — Она преодолела разделяющее их расстояние в несколько шагов и толкнула его ладонью в грудь. — Лежи, — повторила с нажимом. — Когда твой друг сказал, что ты сам исцеляешься, я не поверила, но теперь вижу, что твой дар принялся лечить тело без твоего вмешательства. Так что дай ему закончить работу и не пускай все мои старания насмарку.
Друг — это, надо понимать, Фин.
— Где он? — спросил Нэйт.
Женщина качнула головой в сторону раскрытого окна.
— Отправила за водой.
— Как мы тут оказались?
Хозяйка уперла руки в бока и хитро прищурилась.
— Хочешь знать больше — ложись.
Нэйт хмыкнул.
— Шантаж?
— Необходимые меры работы с самоуверенными болванами, — отрезала та.
Несмотря на боль в руке и боку, Нэйтан усмехнулся. Послушался, лег. Ему еще повезло, что процесс заживления запустился, пока Нэйт был без сознания, и ему посчастливилось проспать и не почувствовать основную часть боли.
— Так-то лучше, — кивнула светловолосая, подошла ближе, толкнула его бедро своим и уселась на край койки. — Показывай раны. Исцеление исцелением, но с правильной обработкой заживление пойдет быстрее.
Нэйтан был настолько поражен напором женщины, что подчинился.
Она откинула одеяло и со сноровкой начала разматывать перевязку на животе.
— Меня зовут Лиссана, — наконец, представилась. — Можешь звать меня Лисса.
— И ты?..
— И я никто, — отрезала Лиссана. — Просто я.
— Нэйтан, — назвался он в ответ.
— Знаю, Фин сказал. — Она отбросила материю, которой была перевязана рана, прямо на пол и нахмурилась, разглядывая то, что оказалось под ней.
Нэйтан тоже вытянул шею, насколько позволяло положение лежа.
— Пустяки, — выдохнул он, падая обратно на подушку. — Бывало и хуже. Как резерв восполнится, залечу.
Лиссана не стала спорить.
— Тебе виднее. — Пожала тонким плечом, потянулась к тумбочке, достала баночку с чем-то мутно-зеленым, открыла крышку. По помещению разнесся запах хвои.
— Это что еще за дрянь? — спросил Нэйт.
— Собственный рецепт, — ответила она. — Если ты против, настаивать не буду. Пока твой резерв восстановится, рана загноится, и потом бейся с ней сам.
— Я не против, — заверил Нэйтан.
Лиссана зачерпнула мазь плоской палочкой и принялась накладывать на ожог на
