Перворожденный - Татьяна Владимировна Солодкова
Катрина натянуто улыбнулась, чувствуя, к чему та ведет.
— К сожалению, обучение без «домашнего задания» невозможно.
— Но не надо так загружать девочку, — настаивала Эрика. — Так у нее совсем не останется времени на женские радости.
Катрина даже не хотела знать, что принцесса подразумевала под этими радостями. Подозревала, что ее саму они точно не порадовали бы.
— Я учту ваш совет, — пообещала, мечтая об одном — поскорее улизнуть и спуститься вниз. — Постараюсь быть с Лаурой мягче.
— Спасибо, дорогая, — расцвела Эрика. — Может, прогуляемся? Вижу, вы как раз тепло одеты, собирались на улицу?
На улице метель, только сумасшедший решит гулять в такую погоду.
Значит, принцесса успела увидеть, куда Катрина направлялась, и решила выяснить, что ей могло понадобиться в подземелье.
— С удовольствием, — с энтузиазмом подхватила Катрина. — Очень хочется увидеть северную вьюгу во всей красе.
Эрика поджала губы, но всего на мгновение. Быстро спрятала разочарование.
— Тогда подождите меня, будьте так любезны, у выхода. Я пойду оденусь.
— Разумеется, — пообещала и позволила себе усмешку, только когда стук каблучков принцессы стих за углом.
Эрика чуяла неладное и хотела узнать побольше с помощью гостьи замка, раз уж брат в прошлый раз отослал ее, едва та успела озвучить свои вопросы.
Может, принцесса и невинна, как цветок в королевской оранжерее, но Катрина не верила ей ни капли. Она напоминала ей одну из подруг матушки, которая всегда совала свой нос в дела окружающих, причем билась до последнего, пока не вытаскивала наружу все грязное белье того, кому не посчастливилось ее заинтересовать. У них с Эрикой даже манеры были схожи, и всякий раз при виде нее у Катрины в голове звенел тревожный колокольчик, предупреждающий держаться подальше.
* * *Прогулка выдалась… короткой.
Уже через десять минут они вбежали в гостеприимно распахнутые стражей двери. Охрана в замке была вышколенной, поэтому внешне они и глазом не моргнули, зато Катрина четко почувствовала, что внутренне обоих стражников разбирает смех.
А посмотреть было на что.
— Чего пялитесь? — зло шикнула Эрика на охрану, и без дара менталиста догадавшись, какое зрелище они с Катриной в этот момент представляли.
«Мокрые кошки», — отчетливо донеслась мысль одного из стражников.
За несколько минут их обеих облепило мокрым снегом с головы до ног, а в теплом помещении он начал стремительно таять и стекать на пол, образуя целые лужи. Катрине повезло, утром она не воспользовалась косметикой, лицо же Эрики теперь напоминало разукрашенную рожицу ярмарочного шута: помада размазалась от носа до подбородка, а черные потеки от глаз раскрасили щеки.
Катрина не выдержала и рассмеялась.
Принцесса на миг остолбенела, не зная, стоит ли воспринять это как оскорбление. Благоразумие победило, Эрика решила поддержать веселье, хотя ей явно было не до смеха.
А отсмеявшись, принцесса провела мокрым меховым рукавом по лицу, пытаясь поймать каплю, катящуюся по переносице, и еще больше размазала косметику, вызвав у Катрины очередной приступ.
Эрика предпочла замаскировать унижение смехом.
— Кажется, гулять по такой погоде было не лучшей идеей, — пробормотала она, часто моргая от попавшей в глаза туши.
— Боюсь, что так, — простонала Катрина, пытаясь успокоиться и не смотреть на шутовской окрас спутницы.
— Прогуляемся в солнечный день, — выдавила улыбку принцесса.
— Непременно, — заверила Катрина. Настроение значительно поднялось.
Эрика последний раз сверкнула глазами на молчаливую стражу и, с достоинством выпрямив спину, скрылась в коридоре, ведущем в восточное крыло.
А Катрина, мокрая, как была, отправилась в подземелье.
Все равно не было ни малейшего желания делать круг и идти в свои покои, чтобы переодеться. У Эрики могло хватить настойчивости попытать счастье узнать что-то снова.
* * *У Нэйтана, как она и предполагала, чувство юмора оказалось гораздо лучше, чем у обиженной принцессы. Стоило на нее взглянуть, он расхохотался.
— Как прогулка? — поинтересовался весело.
— Чудесно, — огрызнулась Катрина. Отошла, сняла плащ, встряхнула его, избавляясь от талого снега, и только потом просушила магически.
Нэйтан следил за ее действиями и молчал, пока она не оделась и не устроилась на матрасе.
— Ну, и чего тебя на улицу понесло? — спросил затем, прищурившись. — От «хвоста», что ли, уходила?
— Отвлекала принцессу, которая едва не сунула сюда нос, — призналась Катрина.
— О! — Ему понравился ответ, лицо приняло мечтательное выражение. — Представляю, во что превратился ее боевой раскрас.
Катрина округлила глаза в притворном возмущении.
— Мы вообще-то говорим о ее высочестве.
Нэйтан пожал плечами.
— Да хоть его величестве. Жаль, я этого не видел.
— Боюсь, Эрика бы этого не пережила. — Катрина почувствовала, что вот-вот снова рассмеется, и поспешила перевести тему: — Может, продолжим?
Смеяться над принцессой за ее спиной было непорядочно.
— Как скажешь, — легко согласился он. — Не терпится узнать, как мы выбрались?
Кивнула, не пытаясь отрицать.
— И что ты увидел в голове Шингли. Тебя что-то поразило, но ты так и не показал что именно.
— Ладно, — ухмыльнулся Нэйтан. — Сегодня про Инквизицию. Про Шингли в другой раз.
Условия здесь устанавливал он, поэтому Катрина не спорила.
— Как скажешь, — передразнила.
Нэйтан заговорщически подмигнул ей и протянул руки между прутьев.
Их было четверо. Четверо мужчин разного возраста и телосложения, все как один в красных балахонах, подпоясанных коричневыми кожаными ремнями, — форме инквизиторов.
Связанный Финистер, окруженный ими, цветом лица явно решил потягаться с их балахонами. Он был в ярости и покраснел от бешенства.
«Зато не убили сразу», — подумал Нэйт, ища хоть какие-то положительные стороны в сложившейся ситуации. А их было немного.
Инквизиторы были сильны, сразу видно, что знали, к кому шли. Каждый из явившихся в разы слабее его, но все вместе вполне могли бы с ним потягаться. Тем не менее, четверо — не один, при всей слаженности действий, они все равно не успели бы
