Марина Ефиминюк - Магические узы
– Будь, по-твоему, – процедила я, сквозь зубы, и, подскочив к двери, распахнула ее. Трое, остававшиеся в студии, мгновенно обернулись к нам. Стриж, оказалось, отключил звук у работающего видения, стараясь подслушать подробности разговора, и теперь смог насладиться коротким финалом в полной мере.
– Ты куда? – резко выставил Ратмир руку, перекрывая проход.
– Подышу свежим воздухом, – процедила я сквозь зубы, отталкивая его.
И он отошел с дороги, не собираясь оправдываться и удерживать меня.
– Птаха?! – попытался остановить меня Стриж и даже вскочил с дивана, когда я стремглав пересекала огромную студию.
За спиной громыхнула входная дверь в апартаменты, и звук эхом отразился от стен парадной. Меня скрыла темнота. В груди стало очень тесно и горячо от разочарования. Как же мне хотелось верить, что Ратмир попросит меня остаться, и не возвращаться туда, в привычную удобную жизнь, где его нет.
Подобная нелепая мысль оказалась последней в звонкой пустой голове, потому как в следующий момент кто-то резко, с пугающей быстротой скрутил меня и зажал обжигающе горячей ладонью рот, не давая даже пискнуть. Сердце в панике подскочило к самому горлу. С пальца содрали оборотный перстень, и меня поглотила оглушающая почти непереносимая боль.
* * *Сознание возвращалось медленно, измученное тело отказывалось впускать его обратно. Сначала до меня донесся звук гудящего двигателя, только потом я поняла, что меня трясет на заднем сиденье чужого автокара. Отчаянно не хотелось приходить в себя и открывать глаза.
– Очнулась, барышня? – произнес приятный знакомый голос, и я вздрогнула, резко усаживаясь. От стремительности все смешалось, и закружилась голова.
Златоцвет Остров собственной персоны сидел напротив, и на подкрашенном магией выразительном лице играла елейная понимающая улыбка. Рядом с ним, злобно таращась единственным глазом, замер аггел в кожаном пыльнике. Свирепый вид врага, которого я лично едва не лишила зрения, заставил съежиться.
– Добро пожаловать, – Злат издевательски склонил голову.
Огни города, мелькавшие за окном, искажали черты лица, превращая его в сказочного монстра. Он крутил в руках оборотное кольцо, разглядывая багряный поблескивающий камень, гранями отражавший скудный свет, и поцокал языком:
– Какое изящное решение. Право, Ветров меня восхищает.
Я облизнула пересохшие обкусанные губы, боясь пошевелиться. Действительность навалилась тяжелым грузом, подминая и раздавливая.
– Коль уж ты пришла в себя, – Остров мягко махнул рукой в бессловесном приказе, и аггел потянулся ко мне, вынуждая порывисто забиться в уголок сиденья.
– Не бойся, – маг мягко усмехнулся, – мы не причиним тебе вреда. Пока, по крайней мере.
Между тем, аггел словно бы пытался стянуть с меня мешковатые мальчиковые штаны, после превращения в девчонку ставшие определенно широковатыми.
– Да, что ты хочешь? – прошипела я, отбиваясь, и пнула настойчивого противника каблуком ботинка, за что тут же огребла хлесткий огненно горячий шлепок по лбу.
Златоцвет презрительно смотрел на нашу возню, а с басовито рычавшим аггелом прямо на моих глазах происходила трансформация в пугающего уродца. Стало еще страшнее, и теперь я не просто сопротивлялась, а отчаянно отбивалась, не давая себя раздеть. Резко в салоне прозвучал щелчок, и я в одночасье обмякла. Непослушные ставшие невероятно тяжелыми руки и ноги упали, словно вмиг из меня выкачали все силы.
Пальцы аггела схватились за карман, с хрустом разрывая его. На пол выскользнул тонкий зеркальный коммуникатор, подаренный мне Ратмиром для безотлагательной связи. Надо же, я так и не успела воспользоваться аппаратиком по назначению. Аггел, выпустив из расширившихся ноздрей струйки пара, грозно рыкнул, а ко мне снова вернулась подвижность.
Златокудрый маг с тяжелым вздохом покачал головой, явно не одобряя дерзкого отпора безответной жертвы, и поманил выпавший приборчик пальцем. Плавно коммуникатор взмыл в воздух и, подчиняясь волшебному велению, завис между нами, проворачиваясь вокруг своей оси. Какая бессмысленная демонстрация силы, глупая расточительность! Златоцвет хотел произвести впечатление, и у него, надо сказать, получилось.
– Ратмир Ветров, – четко произнес он, уставившись на меня, и зеркальце послушно вспыхнуло, набирая персональный номер адресата. Тело сотрясалось крупной дрожью, и отчаянно не хотелось верить, что происходящая чепуха не дурной сон, навеянный перееданием за ужином, а самая, что ни на есть, явь.
Кажется, в трубке даже не раздалось гудков, сразу до боли родной голос рявкнул:
– Где она?!
Златоцвет с полуулыбкой на подрисованных магией губах хитро, почти заговорщицки покосился на меня и распевно, как будто мы сообщники, проворковал:
– Здесь. Со мной.
– Покажи мне ее! – раздался приказ.
– На здоровье, – маг крутанул пальцем, и коммуникатор плавно обернулся, продемонстрировав хмурое лицо Ратмира. В его желтых глазах, отчего-то потерявших черную краску колдовских капель, промелькнуло такое пугающее выражение, что я задохнулась от чувства вины и низко опустила голову.
– Похоже, ты ее расстроил, – зеркальный приборчик, мгновенно отреагировав на голос Златоцвета, повернулся. – Она миленькая, правда? – на его устах зазмеилась неприятная улыбочка, от какой у меня свернулись внутренности. – Аппетитная барышня, но несколько напугана.
– Только попробуй тронуть ее! – донеслось до меня. Могу поспорить, но Ратмир задыхался от гнева.
– Вот мне даже интересно сейчас, – мелко замахал руками Остров в любезном предложении продолжить: – что ты сделаешь? Захочешь меня пристрелить?
– Определенно, – Ратмир каким-то чудом вернул себе привычное самообладание, – и тебе не поможет выжить ни один из амулетов, которыми ты себя обвесил. Ясно?
– Батюшки, как же мне нравится твоя категоричность! – хохотнул в ответ собеседник.
Он с понятливой гримасой переглянулся с глумливо ухмыльнувшимся одноглазым аггелом, и следующие слова произнес жестко и отрывисто, поменяв обманчиво кроткий тон:
– Если ты хочешь увидеть ее живой, то отдашь мне второй браслет. Я знаю, что завтра утром его забирают из тайника.
В тот момент я замерла, ожидая решения Ратмира, но он не колебался:
– Где?
– Зацепила его, барышня? – иронично протянул маг, обращаясь ко мне, и кивнул на блестевший в темноте салона коммуникатор. Господи, как же Златоцвет, чудовище в человеческом обличие, мог прежде казаться мне красивым?
– Где?! – требовал Ратмир.
– Здание заброшенной ткацкой мануфактуры на юго-восточном шоссе. Она одна и находится в тридцати верстах от городской стены. Думаю, не заблудишься.
От озвученного места встречи я оцепенела. Мгновенно перед мысленным взором промелькнул образ полыхающего строения, охваченного ярко-алой стеной огня, и уходившие в голубеющее небо клубы черного дыма. Невозможно, неправильно, губительно! Ведь браслет пытался меня предупредить, показав пока не существующий новостной репортаж о взрыве этой самой мануфактуры!
– Нет! – пролепетала я, прикрывая искривленный рот ладошкой.
– В семь утра, – процедил Ратмир, – ты получишь браслет, но попробуй тронуть ее…
– Только не там! – в панике, что меня не слышат, я дернулась к коммуникатору, желая схватить его, но аггел, сидевший напротив, мгновенно, как легкую пушинку, оттолкнул меня с такой силой, что плечо свело от боли.
– До встречи, – Златоцвет торжествовал. Он тут же щелкнул пальцами, отключая вызов, и приборчик сорвался, словно кто-то невидимый обрезал леску. Коммуникатор звякнул о пол, и тяжелый каблук аггела с громким хрустом размолол зеркальце, уничтожая последнюю ниточку, связывавшую меня с Ратмиром.
– Вот и все, – произнес Остров, скрестив руки на груди, – не бойся, барышня. Со мной ты в полной безопасности.
От навернувшихся слез лица похитителей и салон автокара размазались. Не выдержав, я прерывисто всхлипнула, и вызывающе пригожую физиономию Златоцвета перекосило от отвращения.
Я громко шмыгнула носом и от всей души пожелала дохнуть прямо сейчас в пахнущем цветочным благовонием автокаре, лишь бы не попасть на заброшенную мануфактуру, где во взрыве, возможно, погибнут все, кто мне дорог.
– Выруби ее! – резко приказал Злат, отворачиваясь. – Жалко силу тратить на эту дрянь.
В следующую секунду горячие пальцы аггела сжались на моем горле, заставив испуганно взвизгнуть. От резкой боли перекрыло дыхание, а потом стало очень темно и уютно.
Спасибо тебе, господи, что ты позволил мне умереть раньше, чем кто-то пострадал…
… Меня нещадно били по щекам, вынуждая приоткрыть глаза. Веки казались очень тяжелыми, в ушах тоненько звенело, а затекшие ноги мелко кололо. Вокруг пахло старьем и пылью, отчего засвербело в носу. Перед взором все расплывалось, и склоненное лицо аггела превратилось в красноватое туманное пятно. Он сказал что-то на родном языке, и незнакомая фраза отбилась колоколом.
