Западня - Ева Гончар
Никто не скажет, действительно ли Скагер изначально собирался отдать свою дочь за межгорского борова, или всего лишь хотел использовать его как жупел. Но сейчас его величество был неумолим: через месяц — свадьба! «Он хочет наказать меня за сорванную помолвку с Акселем? Или герцог пообещал ему за меня свою часть Межгорного княжества?» — в отчаянии думала Эрика, свернувшись клубком на узкой и жёсткой койке. Ей было очень противно и очень страшно.
Визит отца, завершившийся бурной и безрезультатной попыткой выяснить отношения, остался позади — у Принцессы до сих пор саднило горло от крика, а лицо распухло от слёз. Король, в таком гневе, в каком она никогда прежде его не видела, в ответ на любые слова дочери твердил, что сегодня же казнит Феликса, а её саму запрёт в Башне Безумцев до конца её дней, если она откажет герцогу. Потом в дверь постучали. На пороге стояла женщина неопределённого возраста, с мягким невыразительным лицом, одетая, как медицинская сестра — в белую крахмальную косынку и строгое синее платье с широким белым нагрудником. В руках у женщины был металлический лоток с заправленным шприцем.
— Что тебе здесь нужно? — гаркнул на неё Король.
— Инъекция для её высочества… — пролепетала сестра, отступая в коридор.
— Не надо больше инъекций, — распорядился отец и вышел, шарахнув дверною створкой на прощание.
Принцесса так и не поняла, как долго её держали в забытьи — подозревала, что в королевской резиденции её объявили больной на время побега и последовавшего за ним скандала, и не хотели, чтобы она с кем-либо общалась, покуда всё не утрясётся. Но теперь уединение, судя по всему, закончилось. Когда тусклый белый свет за окном сменился светом сиреневым, предвещая наступление вечера, в замкé снова повернулся ключ. Эрика поспешно села и поправила одежду, не желая, чтобы новый визитёр, кем бы он ни был, увидел её раздавленной. В комнату, приволакивая ноги, вошёл Мангана, облачённый в чёрный лабораторный халат с изображением короны на нагрудном кармане.
Не говоря ни слова, Придворный Маг развернул стул так, чтобы сесть точно напротив Принцессы, опустился на него и уставился на девушку острыми тёмными глазами. В отличие от отца, никакой новой неприязни, сверх той, что была обычно, в нём не чувствовалось — наоборот, этот господин казался абсолютно довольным всем, что произошло. Эрику привычно передёрнуло от отвращения к нему, к его недоброму взгляду, уродливой старости, лысому черепу и большим шевелящимся ушам. Не желая затягивать паузу, она спросила:
— Чего вы от меня хотите, Мангана?
— Разумеется, поговорить, ваше высочество, — просипел он. — Полагаю, это будет полезным.
— Не о чем мне с вами разговаривать…
Потрошитель осклабился:
— Бросьте. Я знаю, вы меня терпеть не можете, да и мне симпатизировать вам не с чего. Вы копия королевы Каталины, а она… Впрочем, это к делу не относится. Главное, ничего хорошего мы друг от друга не ждём. Именно поэтому, я уверен, мы сможем договориться — без обид и разбитых ожиданий, затмевающих разум.
— Договориться? О чём? Чтобы я вышла замуж за герцога Пертинада?
— Не только. Замуж — да, его величество заинтересован в этом браке и не примет никаких возражений. Кроме того, он желает, чтобы вы, как и прежде, не покидали пределов Замка. Но вашим браслетом пользоваться больше нельзя, а другого такого же у меня, к сожалению, нет.
— И что? Вы посадите меня на цепь. как Многоликого?
Он меленько захихикал:
— Не хотелось бы, ваше высочество, ох, не хотелось бы… И прятать вас за решётку, как вашу мачеху — тоже идея не из лучших, вы же почти невеста и пока что наследница трона.
— Это всё?
— Нет. Есть кое-что ещё. Наследство Ирсоль…
— Вы уже его получили, — перебила Эрика, с досадой ощущая, как глаза опять защипало от близких слёз. — Что вам ещё от меня нужно? Я бы хотела никогда в жизни о нём не слышать…
— Боюсь, никогда о нём не слышать у вас не получится, — Мангана глумливо развёл руками. — Более того, ваше высочество, вам придётся на нём играть!
— Что?..
— Играть вам на нём придётся, — повторил он. — «Запустить» клавикорд можно только музыкой — старая ведьма, да сгниёт даже память о ней, говорят, ценила искусство. Но звуки, которые извлекаю из этой штуки я, музыкой назвать сложно. Его величество музыкальными талантами тоже не блещет. А вы отличная пианистка, ваше высочество, уверен, вы справитесь.
Принцесса молчала, поражённая его наглостью.
— Не думайте, что вы незаменимы, — ухмыльнулся Потрошитель. — Неважно, кто играет на Инструменте, важно, кто заказывает музыку. Откажетесь играть — найдём другого музыканта и позаботимся, чтобы он потом никому ничего не рассказал. Откажетесь выходить замуж за герцога — поселитесь в Башне Безумцев, из неё, вы же знаете, выходят только на кладбище. Попытаетесь нас обмануть и сбежать из Замка — не рассчитывайте, что ваш дружок останется в живых.
«Они не посмеют его казнить. Таких, как он, больше нет», — кусая губы, подумала Эрика. Мангана поморщился — дряблая пятнистая кожа пошла гадкими мелкими складками — и каркнул, уточняя:
— Он слишком строптив, ваше высочество. Нам он больше не нужен. Не думайте, что мы станем с ним нянчиться. Если, конечно…
— Если что?..
— В ваших силах облегчить его участь. Вы ведь любите его, не так ли? Делайте, как мы хотим, и он будет жить. Переедет из подземелья в тёплую комнату, чтобы, неровен час, не схватил воспаление лёгких. Кормить его станем от пуза, обещаю. Будьте паинькой — и вам даже позволят иногда его видеть. И сами заживёте, как раньше… как пристало жить наследной принцессе. Просто теперь у вас появится муж, а вечерами вы станете радовать музыкой своего отца и меня. По-моему, это очень выгодная сделка.
Она опустила голову и тихо спросила:
— Раз он вам не нужен, почему бы вам просто не отпустить его… если я буду паинькой?
— После всего, что он натворил?! — Придворный Маг разразился отрывистым кашляющим смехом. — Помилуйте, ваше высочество. Я знал, что вы наивны, но не думал,
