Василиса Опасная. Воздушный наряд пери (СИ) - Лакомка Ната

Кош Невмертич сказал перебросить колечко в случае опасности. Я ждала, что сейчас грянет гром или появится какой-нибудь джинн, чтобы меня спасти, но ничего не произошло. Зато «охранник» отшвырнул полупридушенного Баюнова и протянул руку ко мне – широкую, короткопалую… Змеи зашипели, раскрывая клыкастые пасти, но мужчина дёрнул плечами, и змеиные тела словно втянулись в человеческое тело.

– Не бойся, – решил успокоить меня он, – я тебе ничего не сделаю.

– А я и не боюсь, – соврала я и ударила его в мозжечок. Приёмом Бразема.

Но мужчина увернулся так ловко, словно был без костей, а в следующее мгновение сцапал меня за шею, схватил за талию и забросил к себе на плечо.

– Сказал же – без глупостей, – он понес меня так легко, будто я ничего не весила, и мне оставалось только болтать ногами и цепляться за брючный мужской ремень, чтобы сохранить равновесие. Дурацкий приём Бразема, если он второй раз подвёл!

Лежать животом на почти каменном плече было больно, и я с трудом пропыхтела:

– Отпусти!

– Ага, так и отпустил! – хохотнул похититель и для верности подшлепнул меня пониже спины. – Всё, попалась птичка!

Я попробовала трепыхнуться, но меня сразу же придавили тяжелой рукой. Хорошо хоть – змей не напустили! Но сдаваться я не собиралась. Висеть головой вниз сообразиловке не способствовало, но тут и не надо было слишком долго думать. Мысленно я представила невидимую верёвку, опутавшую ноги моего похитителя – совсем как во время урока у Щукиной, когда я пыталась придушить Коша Невмертича.

Это подействовало!..

Мужчина рухнул, как подкошенный, ругаясь на каком-то непонятном языке. Он чуть не раздавил меня, потому что я, естественно, рухнула вместе с ним. Но я вывернулась из-под его руки ужом, оперлась на спину – и бросилась бежать.

Давно надо было это сделать, Вася-простоквася!..

Я улепётывала во все лопатки, но далеко не убежала. Сильнейший удар чуть пониже затылка кувыркнул меня лицом в пол. В голове зазвенело, пошевелиться невозможно – это было в сто раз хуже, чем когда ректор лупил меня магической силой в мозжечок. Тот же самый проклятый приём Бразема!.. Но какая разница…

Застонав, я попыталась встать хотя бы на четвереньки, но смогла только перевернуться на бок.

«Охранник» уже освободился от невидимых пут и шёл по направлению ко мне, с хрустом разминая пальцы. Разорванная футболка свалилась с него, обнажив широкую грудь с рельефными пластами мышц. Я вспомнила, как оперлась о его спину, когда пыталась сбежать, и заскребла каблуками сапог, пытаясь отползти. Где-то у стены поскуливал и только-только начал шевелиться Баюнов, но мужчина даже не оглянулся на него. Он смотрел на меня. Я была его целью…

– Что же ты такая неугомонная? – ухмыльнулся он, и над его головой снова показались две змеиные пасти. – Что же ты не хочешь по-хорошему?..

Он был уже рядом, и загородил собой свет. Теперь его фигура казалась черным пятном – меняющим очертания, надвигающимся, как туча… Я зажмурилась, собираясь закричать, но в горле пересохло, и получился только какой-то невнятный писк.

Сильные руки схватили меня, подняли, и я бешено замолотила кулаками, стараясь не думать о змеиных пастях. Два или три удара достигли цели, и раздалось досадливое шипение, а потом меня скрутили в трубочку, прижав руки к бокам.

– Краснова! – прогремел надо мной голос ректора Коша Невмертича. – Какого черта вы опять мне в глаз заехали?!.

23

Это было невероятно, но появился он – принц из моих грёз, объект моих мечтаний и что там ещё надо сказать, чтобы было пафоснее?

– Вы что опять творите, Краснова? – цедил сквозь зубы Кош Невмертич. – Что случилось? Отвечайте немедленно!

Говорил строго и грозно сверкал глазами, а сам… обнимал меня всё крепче, и очень, очень нежно. Сил не осталось никаких, и я уткнулась лбом ему в грудь, понимая, что теперь-то точно ничего не произойдет. И что страшный тип со змеями пропал и не появится.

В прошлый раз оказавшись в объятиях ректора, я позволила себе притвориться – что мне плохо, и мечтала, как он подхватит меня на руки… В этот раз притворяться не пришлось. Ноги меня не держали, и я повисла на Коше Невмертиче, пытаясь обхватить его за пояс, но роняла руки, будто неделю не спала и не ела. И тем более не могла объяснить, что произошло, потому что язык не слушался. Значит, вот так чувствовал себя бедолага Анчуткин, когда кто-то его долбанул вместе с Царёвым?

От противоположной стены раздались постанывания и кряхтенье – это поднимался Баюнов. Сначала на четвереньки, а потом привстав на одно колено. Он пытался вздохнуть, но почему-то не получалось, и из груди вырывалось хриплое дыхание.

– Две минуты, – сказал мне Кош Невмертич и очень бережно пристроил к стеночке. А потом, убедившись, что я не падаю, подошел к Баюнову.

Я глазом не успела моргнуть, как ректор схватил кота за горло. Тот вцепился ему в руку, пытаясь разжать пальцы, но ничего не получилось.

– Ведь предупреждал, – произнес Кош Невмертич так, что Баюнов в ужасе вытаращил глаза и засучил ногами.

Он пытался что-то сказать, но только сипел, а ректор с размаху припечатал его к стене, отчего Баюнов сдавленно ухнул. Бедняге точно не повезло! Сначала его чуть не придушили змеями, а теперь собрался душить ректор. И похоже, сейчас всё было гораздо серьезнее…

– Это не он! – крикнула я, потому что лицо у Баюнова уже побагровело от прилива крови. Голос мой прозвучал слабо – будто это меня душили, но Кош Невмертич услышал.

И оглянулся.

Глаза у него были страшные – темные, утратившие блеск. И я снова закричала, испугавшись этого взгляда еще больше, чем человека-змея:

– Это не он! Он меня защищал!

Ректор разжал пальцы, и Баюнов рухнул, как подкошенный. Он закашлялся, потирая горло, а Кош Невмертич стоял над ним, будто раздумывая – верить или нет.

– Здесь был такой… со змеями… – начала я, отлепляясь от стены и мелкими шажочками подбираясь к ректору. Ноги переставлялись с трудом, но я очень старалась – пусть лучше обнимет, чем кого-то казнит. Сдался ему этот Баюнов?! Прежде всего надо пожалеть и приголубить спасённую красавицу. Меня, то есть.

– Это был зохак, – еле выговорил Баюнов, стуча зубами.

Кош Невмертич нечем не выказал, что новость его чем-то взволновала, но сразу оставил Баюнова и подхватил меня, обняв за талию. Я прижалась щекой к плечу ректора и почувствовала, что всё – собственно, больше ничего и не надо. Пусть хоть все зохаки мира идут на нас войной.

– Это, правда, был зохак, – Баюнов поднялся, пошатываясь и держась за бока. – Вот не думал, что придется встретиться…

– Не ошибся? – коротко спросил Кош Невмертич.

– Ошибешься тут, – криво усмехнулся Баюнов. – Чуть не раздавил меня… Кажется, пару рёбер сломал…

– Лечись тогда, – бросил ему ректор и подхватил меня на руки.

Вот так просто – взял и понёс!..

– Вы меня спасаете или похищаете? – не удержалась я от вопроса. – А можно я вас за шею обниму, а то так неудобно – руки некуда девать.

– Обнимайте, – разрешил Кош Невмертич без особого энтузиазма.

Я тут же обняла его и положила голову ему на плечо.

Чудесный вечер. Ещё бы он подольше не заканчивался.

Ректор нёс меня по коридору, и хотелось поболтать ногами и посмеяться – от хорошего настроения. Хотя, странно было с настроением – только что меня пытался украсть змей-мутант, только что Баюнов показал мне, как Кош Невмертич отжигает с Мариной Морелли…

– А почему вы не в ресторане? – спросила я. – Бросили такую приятную компанию…

– Краснова! – он посмотрел на меня, и взгляд немного прояснился – радужка глаза посветлела, и глаза сверкнули, как бриллианты. – Вы только что умирали, по-моему?

– И продолжаю умирать, – заверила я, поудобнее устраиваясь на его плече. – Сама идти не смогу, даже не надейтесь.

– Не надеюсь, – проворчал он, но мне показалось, что в уголке губ затаилась улыбка.