Мельничиха из Тихого Омута (СИ) - Лакомка Ната

- Я сама догадалась, к вашему сведению. Это видно. Они - дети стихии, дети природы. Они боятся смерти и не станут её причинять.

- О, конечно, - пробормотал он. - Вы догадались.

- А что вас смущает? - бросилась я в наступление. - Догадалась же я, что вы - некромант? И про моргелютов несложно додуматься.

- И про ведьм? - спросил он саркастически.

- Можно и про ведьм, - сказала я важно. - Есть у меня кое-какие соображения.

- Выкладывайте, - приказал судья.

- Я могу внедриться к ним и всё разузнать наверняка. Буду вроде тайного агента, -предложила я и скромно закончила: - За отдельную плату, разумеется.

- Ну, разумеется! - судья дал волю голосу. - Вы в своём уме, женщина? А, простите, вы же в чужом. Ум-то не ваш, а бедняжки Эдит.

- Зачем же переходить на оскорбления? - надула я губы. - Если вам жалко пары серебряных монет в месяц...

Он даже глаза закатил, такой глупостью ему показались мои слова.

- Да не жалко, - рыкнул он и оказался возле меня в одно мгновение. Навис надо мной -чёрный, злой, горя глазами. - Вы даже не понимаете, чем рискуете. Ведьмы, черти и прочий сброд - это вам не шуточки, и не ромашки на поле собирать. И даже не мешки с мукой таскать. Туда только залезть - и точно голову потеряешь.

Так это он за меня перепугался, бедненький.

Я осторожно упёрлась ему в грудь ладонью, чтобы отодвинулся, и судья опомнился и отошёл.

- Никакого внедрения, - сказал он, как отрезал. - Я не позволю.

- Мне кажется, вы преувеличиваете, - попыталась я его успокоить. - Мне точно ничего не грозит. После смерти мужа Эдит прекрасно жила год. почти прекрасно. И если бы не утопилась, так и здравствовала бы. Поэтому я думаю, что и мне бояться нечего. Зато мы сможем узнать точно - кто в Тихом Омуте балуется колдовством. Простите, ваша честь, но я запомнила из девушек только двух или трёх, и то не уверена. А так мы с вами составим точный список. Я разузнаю, чем они занимаются и опасны ли.

- Я вас раскусил на раз-два, - упрямился судья, - а ведьмы - они хитрые, как. черти.

- Допустим, не на раз-два вы меня раскусили, - теперь уже заупрямилась я. - А девицам я скажу, что после смерти мужа немного тронулась. Они поверят, не сомневайтесь. Я слышала их разговор. в деревне. Ещё раньше. Но тогда не поняла, что они говорили об

Эдит. Они очень переживают, что она перестала их учить, но боялись меня беспокоить. Да, они, определённо, меня побаивались...

- Об этом подробнее, пожалуйста.

Стараясь не упоминать имён, я пересказала, что услышала возле лавки Квакмайера, когда Модести и Кармэль ругались со злюкой-Хизер. Судья слушал внимательно, но чем дольше слушал, тем сильнее хмурился.

- Эдит Миллард их обучала? - опять пустился он в размышления вслух. - Чему? Колдовству, скорее всего. Но Эдит - обучала? И они боялись её побеспокоить? Простите, хозяйка, но та, чьё тело вы заняли.

- Не будем об этом, - возмутилась я. - Про занятое тело! В этом нет моей вины, я сама -пострадавшая!

- Хорошо, хорошо, - примирительно помахал он рукой. - Но я ни на волосок не верю, что они говорили об Эдит. Прежняя Эдит - это красивое, но жалкое существо. Необразованная деревенская девчонка, запуганная. Да почти что дурочка. Если бы я смог разговорить её раньше.

- Возможно, тогда она бы не утопилась. Так что это и вы виноваты - непрофессионально выполняли свой служебный долг. Это дело вашей чести - всё исправить.

- Что? - он посмотрел на меня насмешливо-удивлённо.

- Такой вот каламбур получился, - я тоже улыбнулась. - Ну как, господин судья - по рукам? Выясним, что происходит в этой деревне?

«А возможно и выясним, каким ветром меня сюда занесло, и каким может унести обратно»,

- добавила я про себя, но вслух ничего подобного не сказала и протянула судье руку.

Он медленно, как во сне, ответил на рукопожатие.

- Вот и договорились, - сказала я, поднимаясь со стула. - Рассчитываю на две серебряные монеты в месяц. Надеюсь, ваше жалование вам это позволяет?

- Позволяет, - буркнул он.

- А я в свою очередь буду бесперебойно снабжать вас едой, и следить, чтобы вы окончательно не одичали. И. проводите меня до мельницы, пожалуйста. Уже темно, возвращаться одной страшновато.

Упоминание о еде сразу приободрило судью, но вот просьба проводить ему не понравилась.

- Зачем вам уходить, хозяйка? - спросил он после секундной заминки.

- Боюсь, жители Тихого Омута неправильно истолкуют, если я останусь у вас на ночь.

- А не плевать ли на этих жителей? - он снова оказался рядом - я и глазом не успела моргнуть, взял меня за локти, потом за плечи, сжал.

- Господин Кроу... - начала я предостерегающе.

- Оставайтесь на ночь, - глаза у него загорелись безумством - яркие, темные, цыганские глаза. Спутанная кудрявая прядка падала на лоб, и я совсем некстати подумала, что хорошо бы подстричь этого столичного хлюста, одичавшего в деревне. - Оставайтесь навсегда, -продолжал судья, уже почти меня обнимая. - Вы мне сразу понравились, Эдит. Не женой мельника. Когда я вас вытащил из озера. Я тогда нырнул и подумал - вот бы сейчас вместо мельничихи спасти какую-нибудь принцессу. Чтобы красавица, чтобы умница и чтобы. совсем без одежды, - он смущенно хмыкнул, а его руки уже погладили меня по спине и спустились до талии. - А вы - именно такая. По повадкам - настоящая принцесса. А как готовите. Оставайтесь. Разнесём эту деревню по брёвнышкам, а я буду вас защищать. Выходите за меня?..

Я смотрела на него и думала, что мы такие разные - судья из глухого средневековья и Светка-библиотекарь из Подмосковья. Но в то же время мы так похожи. И Рейвен, и я -мы, по сути, лишние в этом мире. Пришельцы, которых обыватели никогда не поймут. А теперь мы ещё и стали хранителями заветных тайн друг друга. Странная судьба (или не менее странные моргелюты?) связала нас накрепко. Может, и не нужно противиться?.. Потому что противиться совсем не хотелось. Хотелось обнять в ответ и. зацеловать до синяков этого Чёрного Человека, такого невозмутимого, такого наивного порой, и такого. родного.

- Что скажете? - нежно пытал меня Кроу. - Я ведь искренне говорю. Вы мне и раньше нравились, а сегодня я понял, что вы - это моя ожившая мечта. Как я раньше жил без вас?

- Не слишком весело жили, - постаралась я перевести всё на шутку, - поэтому сейчас и болтаете вздор. Проводите меня домой, сударь, и будем думать о нашем общем деле.

Он помрачнел, но меня не отпустил, только обнял крепче и требовательно спросил:

- Это из-за мужа? Который остался там?.. - он мотнул головой в неопределенном направлении. - Из-за Витька? - он произнёс имя не склоняя, и прозвучало это нелепо и смешно.

Неужели, теперь прежняя жизнь для меня - всего лишь смешная нелепость?

- Простите, Рейвен, - сказала я, мягко высвобождаясь из его объятий. - Но от вас вином несёт. И мне правда пора. Честно - я не собираюсь выходить замуж. Поймите, я слишком напугана, здесь всё так странно и непривычно... Я не готова. Простите ещё раз.

- Непривычно? - он хмыкнул и отступил. - А по вам не скажешь. Освоились - как у себя дома.

- Не обижайтесь, пожалуйста, - попросила я. - Проявите благородство к несчастной женщине, попавшей. в Тихий Омут. Мы нужны друг другу - так давайте будем друг другу поддержкой. Но без личных обязательств.

Он долго молчал, а потом принужденно улыбнулся.

- Ладно, пойдёмте до мельницы. Провожу вас. Смотрю, вы вооружились, - он достал из корзины нож, усмехнулся и бросил его обратно. - В этом деле нож - не помощник. Вот что понадёжнее, - он пошарил в печи и достал оттуда пистолет с серебряной рукояткой-кастетом. - Вперёд, хозяйка, - Кроу сунул пистолет во внутренний потайной карман камзола и небрежно добавил: - Я не спросил вашего настоящего имени. Но не называйте его. Это может быть опасно. Меньше знаешь - меньше шансов где-нибудь проболтаться.

- Хорошо, - согласилась я, вешая корзину на сгиб локтя. - Эдит - неплохое имя. Мне очень нравится. Идёмте, Рейвен.