Мой бывший пациент - Анна Григорьевна Владимирова
Остатки дня плавно затянуло тучами, и настал мрачный вечер. Под моей крышей сейчас бы стучало и завывало, а тут у Князева оказалось уютно. Несмотря на то, что квартира еще пустовала, в ней имелась кровать, кухня и все для кота — когтеточка, миски и несколько видов кормов.
— Теперь понятно, почему он так рад был тебя сегодня видеть, — обомлела я, разглядывая ассортимент консервов. Аля терся о мои ноги и заглядывал в глаза, будто всеми лапами голосовал за решение переехать к этому чудесному мужику. — Да, Аль, он, наконец, нашелся — наш с тобой спаситель.
Князев усмехнулся позади, занятый сервировкой ужина.
— Ив, — поставил передо мной чашку с какао, которую я пожелала первым делом, — а как беременность и сердце?
— Зачем ты меня спрашиваешь, если все равно будешь консультироваться с Ярославом?
— И с Игорем.
— И с Игорем, — закатила я глаза. — Рожать самой не дадут. Но в целом прогнозы хорошие.
— Но не отличные? — насторожился он.
— Князев, разберемся, — властно заявила я и тут же поняла, что сильно поспешила. На лице Стаса отразилось слишком много тревоги, чтобы не заметить этого. И до меня дошло. — Стас, беременность мне не угрожает. — Я постаралась вспомнить, как выглядеть хрупкой и зависимой женщиной, а не главврачом. Судя по его взгляду, мне даже почти удалось.
— Я не хочу тебя потерять.
— Мне ничего не грозит. — Только между нами вдруг встала пелена моей систематической лжи. Он мне не верил. И я сама была в этом виновата. Но ничего не поделаешь. Я не была уверена до конца, ведь шансы на осложнения есть всегда, а он слышал это в моем голосе. — Ладно. Консультируйся с Ярославом и Игорем. Только завтра, ладно? Сегодня мне нужно возмездие…
— Я заглажу вину, — пообещал он и понизил голос до интимного рыка. — Закусаю и залижу. Секс же тебе не противопоказан?
— С тобой — нет, — ляпнула я. Но на его округлившиеся глаза поспешила добавить. — В смысле, ты — оборотень. С тобой как раз показан.
— Ох уж мне эти врачи, — покачал он головой. — А у нас кто будет?
— Скорее всего будет девочка. Но особенности у таких девочек все равно есть.
— Я очень рад, — мечтательно улыбнулся он.
— Да?
— Да. Пацанов мне и так хватает. Ну так что? — И он поставил передо мной футляр с кольцом. — Раз секс тебе показан только со мной, деваться тебе точно некуда. Да и кот уже на моей стороне, сама понимаешь…
— Это какое-то безумие, Князев, — выдохнула я, чувствуя, как меня заполняет счастьем. — Представляю наши брачные клятвы.
— Согласны ли вы, Ива Всеславовна, никогда больше не стрелять Станиславу Андреевичу в сердце? — серьезно поинтересовался Князев, открывая коробочку.
— Согласна, — прыснула я, но собрала все силы и продолжила серьезно. — А вы, Станислав Андреевич, согласны никогда больше не красть у Ивы Всеславовны кота?
— Согласен. — Он надел мне на палец кольцо, притянул меня к себе и нежно поцеловал. — Кот свидетель. Теперь мы, наконец, можем обменяться номерами мобильников.
Я прыснула, Князев поднялся и вскинул меня на руки, а кот скрепил наш союз громким чихом.
***
— Ты мне в глаза смотри, — прорычал я.
— Стас, — Игорь напряженно вздохнул. — Нет гарантий. Никто тебе не гарантирует ничего в этой жизни.
— Может, тогда не стоит и рожать? — понизил я голос.
Мы сидели в ординаторской больницы рано утром. Я привез Иву на очередное обследование, и, пока ее увели сдавать кровь, утащил Игоря на приватную беседу.
— А как ты себе это представляешь — сказать Иве, чтобы она не рожала?
— Просто сказать.
— Стас, это жизнь. Ее нужно просто жить,— нахмурился он, а я вдруг увидел в нем отца. Почему я раньше не замечал, что они так похожи? Во рту пересохло, а Игорь продолжал, ничего не замечая. — У Ивы нет противопоказаний к родам, но риски выше, чем если бы она не пережила пересадку сердца. Да, вы рискуете. Вам решать, стоит ли это того. Вам обоим, а не только тебе.
— Она не убьет моего ребенка. Думает, что должна мне. — Я устало протер физиономию и опустился на диван рядом с братом.
— Обсудите это.
— Не могу. — И я усмехнулся. — Ива — женщина умная, и мне не хочется казаться рядом с ней идиотом. Она хочет ребенка. А я не могу бесконечно уточнять, ради себя она или мне чего-то должна снова…
— Почему ты думаешь, что она чувствует себя обязанной? — задал резонный вопрос Игорь. — Да, она тебя не спросила, но все же спасла. А наш отец… он просто оказался в стечении сложных обстоятельств.
Конечно, Игорь не знал всей правды. Для него сердце Ивы надорвалось, пока она спасала меня ради него. А об отце мы с ним так и не поговорили. Не могли. Каждый переживал потерю в одиночестве. Наверное, это была еще одна причина, по которой я ушел от Ивы на те две недели — мне нужно было смириться со всем и оставить позади.
— Она так думает. Я не могу переубедить.
— Я могу тебе сказать точно — она хочет ребенка. Когда я ей сообщил, Ива даже не задумалась, что ей делать.
— Правда? — схватился я за его слова.
— Правда. Прими ее решение. Шансы на то, что все будет в порядке гораздо выше, чем в большинстве подобных случаев. И мы не учитываем, что в ее груди теперь бьется сердце оборотня. Это дает больше уверенности.
— Ладно. — Я опустил плечи и растекся по дивану.
— Ты справишься, — улыбнулся он и вдруг сжал коротко мое плечо.
Мы помолчали немного.
— Мне не хватает отца, — вдруг вырвалось у меня. — Игорь, прости меня за скотство. И не говори, что у меня были причины. Они были и для другого, но я повел себя так, как мне было проще. Я обещал отцу, что поговорю с тобой. — С губ сорвался смешок. — Кто бы мог подумать, что столько всего произойдет, прежде чем это случится…
Игорь улыбнулся.
А я подумал, что эта тварь — Данил Ветлицкий — все еще
