Мой бывший пациент - Анна Григорьевна Владимирова
— Очень плохо? — тихо поинтересовался он.
— До твоего предложения такого еще не было, — проворчала я, густо посыпая его крошками с булки.
— Если бы ты сказала, что беременна, такого предложения бы не было.
— И как, прости, я должна была это сделать? — возмутилась я. Хотелось закатить ему скандал с дракой. — Повесить растяжку над входом в больницу? Ты же не показывался!
— То есть ты беременна.
— Конечно беременна! — И я шмыгнула носом, а Князев притянул меня к себе за шею и попробовал поцеловать, но я увернулась:
— Не надо. Я же только от ведра.
— Есть шанс, что ты теперь с ним будешь обниматься чаще, чем со мной, так что же, мне тебя вообще не целовать?
— Я просто перенервничала, — закатила я глаза. — Так и что ты? Как докатился до такого предложения?
— Мне нужно было понять, что я чувствую, — улыбнулся он и куснул меня за ухо.
Начались звериные нежности, и этому захотелось сдаться душой и телом.
— И что же ты понял? — прошептала я, еле разлепив глаза. После пережитого дико хотелось спать. С ним.
— За эти пару недель эмоции улеглись, и я понял, что очень рад, что ты в меня стреляла. И что я не буду вымещать на тебе злость за то, что ты хотела меня убить ради Игоря. Это для меня уже не имеет никакого значения.
— Я не хотела тебя убивать, — вздохнула я. — Прости, что стреляла в тебя.
— Так ты выходишь за меня?
— Я подумаю.
— Подумаешь? — недобро сузил он глаза.
— Князев, кажется, у меня еще и гипоксия развивается тут без воздуха, — промямлила я. — В таком состоянии принимать серьезные решения нельзя.
— Сучка ты, Ива, — прорычал он, как показалось, довольно и подхватил меня на руки.
— Черт, какое ужасное место, — ворчала я, прижимаясь к нему, пока он нес меня к лифту. — Какая бездушная зверюга придумала тут делать предложение?
— Договоришься сейчас у меня…
Я улыбнулась и расслаблено прикрыла глаза. Когда меня вынесли из подвала, и коридоры наполнились народом, Князева стали одолевать предложениями помощи.
— Станислав Андреевич, вашей девушке плохо? — различила я рядом. — Может, скорую?
Ах вы сволочи! То есть все они тут знали, кто я, но довели меня слаженно до приступа токсикоза! Так вам и надо! Бегайте теперь!
— Нормально все, — заявил было Князев, но я приоткрыла один глаз:
— Ничего не нормально! Пусть вызывают скорую, несут клубнику и капучино. А еще «дор блю» с голубой плесенью.
Князев только усмехнулся мне на ухо:
— Вот умеешь же мстить по-нормальному, что сразу за пушку-то хвататься?
Он вынес меня на улицу и направился вниз по ступеням.
— Куда ты меня тащишь? — забеспокоилась я, оглядываясь.
— Ты дыши давай. Что там с твоей гипоксией?
— Князев! Пользуешься тем, что у меня нет такой допросной?
— Зачем тебе допросная, если у тебя есть морг?
— Тема нашего знакомства оживает новыми деталями.
— Представляешь, что мы будем рассказывать нашим детям? Ты возьмешь мою фамилию?
— Как нас с Игорем будут в операционной различать?
— Ива… — угрожающе прорычал он.
— Возьму-возьму… если выйду за тебя замуж, конечно. Что-то кислорода все еще не хватает.
Он поставил меня перед машиной, припаркованной недалеко от входа, и открыл двери.
— Я был уверен, что Горький явится по мою душу вчера.
— Мне было не до Горького, — и я растеклась по сиденью. — Я не спала всю ночь.
— Очень кстати, — заметил он и завел двигатель.
— Князев, перестань меня нервировать, мне вредно, как видишь. Куда ты меня везешь?
— Я купил квартиру недалеко от твоей больницы. Потому что так и не понял, что меня больше поразило — то, что ты в меня стреляла, или то, как ты живешь.
Я только вылупилась на его профиль:
— А ты не шутишь…
Он покачал головой, усмехаясь, и его серьезный вопрос застал врасплох:
— А ты планировала оставить ребенка?
— Конечно.
— Почему?
— Тебе стоило закончить допрос в той милой комнате, — улыбнулась я.
— Ну, я не теряю надежды, что мне не придется больше таскать тебя на допрос, чтобы слышать от тебя правду.
Ах вот оно что. Ну, что ж. Справедливая расплата за ложь.
— Я даже не думала о другом варианте, кроме как рожать. Ну и я же чуть не убила тебя.
— То есть, считаешь, что должна мне…
— Быть может. Но пока что меня это устраивает. Старайся дальше.
Он восхищенно усмехнулся:
— Ну как с тобой по-другому?
Квартира оказалась заоблачно хороша. Во-первых, с нее открывался потрясающий вид. Во-вторых, до больницы было рукой подать. В-третьих…
— Эй, Мля! Иди сюда, хозяйку привез.
Я обернулась от окна и обомлела. В комнату вбежал Аля. Хвост трубой, шерсть лоснится, и спешит не ко мне, а к Князеву!
— Аля! — воскликнула я удивленно.
— Так его Аля зовут? — как ни в чем не бывало уточнил Стас. — А я думаю, чего он на новое имя так резво бежит…
— Ты спер у меня кота! — возмутилась я, тыча в Алю пальцем. — А я думала, он с крыши сорвался! Оплакала уже!
— Не спер, а спас, — оскалился Князев и сцапал меня в объятья. — Бедного кота там кормить некому, все заняты личными жизнями. Смотри, как похорошел на загородном воздухе.
— Ну, знаешь ли!.. — раздувала я гневно ноздри. — Это было жестоко! Кота увез, на допрос вызвал… Страшно представить, что будет, если я тебе откажу!
Мы замолчали, глядя в глаза друг друга. Стас улыбался, но все же в его взгляде читалось много незнакомого прежде — и усталость потери, и надрыв ответственности.
— Мне хотелось что-то забрать у тебя себе, — тихо признался он. — А тут — кот. И так несчастно на меня смотрел, что я не сдержался. Не могу, когда на меня так смотрят…
— Аля же меня научит, — мстительно пообещала я.
— Вы будете из меня веревки вить, — коснулся он моего лба своим, и голос его
