Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики - Вайолет Девлин
Девчонка оседлала его, и в ее руке блеснул осколок стекла. Она замахнулась. Фонзи перехватил ее руку. Откуда это у нее? Они же договаривались биться без оружия! Всю жизнь парень считал, что Фейт не способна на убийство, но сейчас, когда она собиралась перерезать ему горло, его мнение изменилось.
Рука Фонзи задрожала от напряжения. Во имя всего сущего! Почему она такая сильная? Намного сильнее его. С каждым вздохом осколок все ближе подбирался к горлу. Фонзи боялся даже дышать.
Хрипло выдохнув, хэлл отпустил ее руку, не в силах больше оказать сопротивление. Но Фейт не успела его убить.
Схватив девчонку за руки, Кевин оттащил ее назад. Оны рычала и царапалась, брыкаясь в его руках. Фонзи поднялся на локтях. Она все еще не сводила с него злого взгляда. Кевину удалось выбить осколок из ее руки, но это не помешало Фейт ударить его по носу.
— Эй, посмотри на меня! — он развернул девушку к себе лицом, обхватив большими ладонями лицо. — Это я, Кевин. Помнишь, ты обещала мне, что больше никогда этого не сделаешь. Ну же, маленькая, очнись, — он поцеловал ее в лоб. Ореховые глаза наполнились слезами, и она беспомощно осела у него в руках.
— Я победила. Снова. Я не хотела, не хотела, — бормотала она, глотая слезы, пока чужеземец укачивал ее, словно ребенка, — я больше так не могу, Кевин.
— Мы найдем его, — прошептал он, вытирая ее слезы. Кевин поднял голову, сурово взглянув на Фонзи. — Ты проиграл и остаешься в Коэтре.
— Я знаю, — произнес тот с грустью.
— Фонзи, — позвала его по имени Фейт. Она все еще дрожала, цепляясь за плечи Кевина, но хотя бы больше не плакала, — не переживай за Авалону. С ней все будет в порядке, Иэн знает куда, она направилась. Он предупредит ее.
— Почему он? Почему вы его пустили, а меня нет?
— Он Пожиратель Душ, — резко прервал его Кевин. — Не забывай это. Он всегда действует на холодный рассудок и не позволяет эмоциям взять вверх. И только у него есть шансы остаться в живых после возвращения, — уже тише добавил он.
Они правы, хотя признавать это было больно. Фонзи встал. Тело ныло так сильно, будто бы он не тренировался целую вечность. Вспомнив, с какой ожесточенностью сражалась Фейт, он усмехнулся. Так вот почему ее не подпускали к арене так близко… Дело не в слабости, а в силе. Когда девчонка Келли сражалась, то ее тело покидала человечность.
Она всегда сражалась насмерть.
Авалона
Багряный лес неприятно шумел. Словно жаркая кровь, бурлящая в венах. Намного проще перелететь этот небольшой участок выжженой земли на ярой лошади, но Авалона не хотела снова просить Хаула о помощи. Ярые лошади — собственники, они пускают на спину только своих всадников. Хэлле пришлось заранее договариваться, чтобы улететь из дворца вместе с Этери и Элфи. К тому же, ей пришлось поступиться с собственными принципами, и просить Хаула не убивать альва. Ярая недовольно фыркнула, но не тронула его.
Девушка скосила взгляд в сторону. Этери выглядела задумчивой и угрюмой. После представления в таверне у Авалоны не осталось даже малейшего кусочка доброты или сочувствия к альву. Овощное рагу с тимьяном… Что чародейка пыталась сказать ей? Когда блюдо появилось на столе, первым желанием Авалоны было бросить его Элфи в лицо. Она была уверена, это он все подстроил. Но Этери подали совсем иное, напиток в чашке заставил ее улыбнуться. Тогда Авалона засомневалась в своих предположениях. Окончательно они разрушились с ответом чародейки на ее вопрос.
Если Ная с помощью чар считывала человеческие воспоминания и подавала еду, связанную с ними, то становиться понятно что такого она увидела в голове Авалоны…
— Все фейри такие бесчестные? — вдруг спросила Этери.
Авалона обернулась. Элфи шел поодаль, даже не пытаясь поравняться с ними. Этери смотрела на нее в ожидании ответа. Даже через очки она чувствовала ее взгляд. В который раз хэлла удивилась ее схожести с Лилит. Теперь, когда чародейка поколдовала над внешностью Этери, ее не отличить от матери. Такая схожесть… ужасала. Ведь Этери выглядела как Лилит, говорила как Лилит, но вела себя иначе.
Авалона вспомнила, как впервые повстречала ее. Она была совсем ребенком, но уже бегала по дворцу и играла с ребятишками. Кажется, та игра называлась “Поймай или убегай”. Авалона убегала. Она весело смеялась, подхватив юбку своего белого платьица. Завернув за угол, она уткнулась носом в многослойный нежно-голубой подол. Авалона тихо ойкнула и подняла взгляд.
Лилит Пендрагон, расправив плечи, даже не взглянула на нее. Волосы, словно сотканное из золота полотно, собраны в высокую прическу. Заколка, которую обвивали зеленые побеги, блеснула, ослепив Авалону. Шею и грудь прикрывала легкая сеточка ткани. Узкие плечи открыты, а рукава-фонарики медленно покачивались при ходьбе. Ее высочество обошла препятствие и зашагала дальше по коридору, громко стуча каблучками.
— Извините, — крикнула Авалона ей вслед. Зачем она это сделала? Девочка вжала голову в плечи, когда Лилит остановилась.
Она повернула голову, и по телу Авалоны пробежался холодок.
— За что ты извиняешься? — голос принцессы был тихим, но обволакивающим. Он приятно ласкал слух.
— Я столкнулась с вами, — пискнула она.
— И что? — удивленно подняла она брови.
— Я…
— Как твое имя?
— Авалона, Ваше Высочество. Я дочь…
— Я помню, чья ты дочь, — не дослушав, оборвала она девочку. — Запомни, Авалона, настоящие леди не извиняются. Это ниже их достоинства. Ты можешь быть не права, но никогда не произноси “прости”. Отсутствие этого слова в твоей голове сделает тебя сильнее.
После этого Лилит ушла, а маленькая Авалона так и осталась стоять в коридоре дворца. Потом ее поймали, но это уже не имело значения. С тех пор она прекратила извиняться. Даже будучи виновной перед своим отрядом, она так и не смогла попросить у них прощения.
“Получала ли Этери такой же наказ от матери?”,— подумала Авалона. Вряд ли, стоило Лилит попасть на ту сторону, и все ее воспоминания стерлись. Она могла стать совсем другим человеком.
Но эта дурацкая схожесть…
— Я не тот человек, которого стоит об этом спрашивать, — ответила Авалона. — Обратись к нему, — она указала рукой назад.
— В последний раз когда я задала Элфи вопрос, мы бежали
