Даниэла Сакердоти - Сны
Сара стояла очень близко к Гарри и взяла его за руку, не глядя, не говоря ни слова. Он крепко держал ее за руку, и они смотрели как то, что осталось от дневника, тонет в темной воде.
Намного позже, Сара решила, что грудь Гарри — единственное место, где она может находиться, и позволила ему обнимать себя всю ночь до рассвета. Он лежал неподвижно, боясь даже дышать, боясь, что все это слишком много для него. Он очертил ее профиль взглядом, желая, чтобы его глаза смогли коснуться ее прекрасного лица, изгиба ее груди, ее бедер, нежного пейзажа ее тела. Он прижимал ее раненную руку к своей груди.
Я не твой кузен. Я не Миднайт. Я не один из твоей проклятой семейки.
— Я едва ли старше тебя. И я люблю тебя, — прошептал он, когда был уверен, что она спит.
Только Тень, хранитель их секретов, услышала его.
Сара проснулась опустошенной, но чувствовала, будто огромный груз сдвинули с ее груди. Она открыла глаза, и первым, что увидела, было плечо Гарри. Она свернулась на нем калачиком, их конечности были переплетены, словно принадлежали одному телу, ее волосы рассыпались по нему, словно водоросли на скале.
Ей нужно было вставать, она знала, но еще на один момент, один момент она хотела остаться с ним.
— Осталось три, — тихо сказала она ему на ухо. Он проснулся от ее теплого дыхания на своей шее и вздрогнул, заставляя себя лежать неподвижно, борясь с желанием повернуться и обнять ее. Через несколько секунд пытки, нескольких секунд ее утреннего запаха и чувства ее волос на его руке, она ушла.
Глава 26. В моей крови
Если я стану огнем,
То знаю, что сгорит первым .
Сара нежно освободилась из объятий Гарри, думая, что он еще спит, и на цыпочках подошла к окну.
Она тихо открыла его и впустила свежий воздух. Сара стояла и глубоко дышала с закрытыми глазами. В ее груди больше не было тяжести, она больше не чувствовала того жуткого веса на легких, который перекрывал ей доступ воздуха. Ей больше не приходилось отчаянно пытаться вдохнуть, и быть уверенной, что она задохнется.
Она ужасно себя чувствовала после того, как разрушила комнату родителей, и даже хуже из-за того, что сожгла дневник, но она, наконец, могла дышать. Ярость, которая давила на нее с тех пор, как умерли родители — нет, которая давила на нее уже многие годы — эта пылающая, горькая, тайная ярость, которую она чувствовала каждый раз, когда они оставляли ее одну — ушла.
Гарри проследил за ней взглядом, когда она встала. Изящество и красота ее тела были словно ударом в его сердце.
— Доброе утро, — прошептал он.
Сара внезапно осознала, какой это был глубоко интимный момент, и скрестила руки на груди. Она хотела одеться. Она хотела, чтобы он встал с ее кровати. Она не была готова.
— Я сделаю тебе чашку кофе, — она схватила джемпер и завернулась в него.
— Спасибо. Как твое плечо? И рука?
— Кровоточат.
— Мне жаль.
— Все нормально, Гарри. Я вернусь через минуту, — она пошла к двери и обернулась. — Я должна кое-что сделать сегодня утром.
— Пожалуйста, не начинай уборку, Сара. Я не могу видеть тебя такой.
— Нет, не буду. В смысле, рано или поздно мне придется навести порядок в комнате родителей. Но сегодня мне нужно сделать не это.
— Я уберусь в комнате твоих родителей за тебя.
Сара подумала об этом минуту.
— Спасибо.
Сара приготовила кофе, пошла в подвал и закрыла за собой дверь. Она встала перед вещами мамы и осмотрела их с сосредоточенным видом на лице. Она собиралась изучить дневник Анны и понять все, что ее мать не сказала ей или не записала.
Она глубоко и свободно вдохнула и села за стол с дневником в руках. Она начала читать все заклинания, написанные Анной, одно за другим, изучая заклинания, произнося их. После странного опыта с сапфирами, она знала, что заклинания могут работать по-разному. Некоторые из них были очень страшными и даже требовали человеческой крови для проведения, и это заставило ее подумать о том, что предположительно делали ее предки в древние времена. « Или не такие уж и древние », — подумала она с дрожью. Грозные женщины Миднайт. Хотелось бы, чтобы у нее было больше времени узнать ее. Мораг умерла, когда Саре было семь. Утонула, споткнувшись и упав в море в туманную ночь, у них дома на Айле.
Я должна отправиться на Айлу. Когда все это будет закончено, я туда поеду.
Они ездили в их величественный дом на Айле, который принадлежал Миднайтам испокон веков, так часто, как только могли. Сара обожала туда ездить, ей нравился запах моря и соленый ветер в волосах. В детстве она мечтала жить на Айле, каждый день сидеть на пляже и слушать море. Они не ездили туда уже два года. Родители говорили, что это потому, что дом нуждался в ремонте, но она подозревала, что это, потому что Валайя охотились на них.
Сара подумала об огромной библиотеке своих прадедов — бесконечные полки книг от пола до потолка. Может, она найдет там какую-нибудь помощь. Может, найдет магические знания, в которых нуждалась, больше узнает о мире демонов, о Мейриде — тете, о которой она даже не подозревала.
Сара напряженно работала в течение нескольких часов. Спустя некоторое время, Гарри просунул голову в дверь.
— Мне нужно ненадолго отлучиться, но я не могу оставить тебя тут одну. Может, ты поедешь со мной? Это ненадолго, а потом ты снова сможешь вернуться к заклинаниям.
— Конечно, — ей правда не очень хотелось останавливаться, но она знала, что это может быть что-то важное, иначе он бы не попросил.
— Прости, это просто моя страсть к индийской кухне. Мне срочно нужно поесть баранины бирьяни. Это не долго.
— Что? Ты оторвал меня от работы, потому что тебе хочется баранины бирьяни?
— Просто поднимаю тебе настроение.
— Надеюсь, — проворчала она.
— На самом деле мне нужно в Старбакс.
— Гарри, предупреждаю тебя...
— Ладно, ладно, прости. Мы собираемся в Бритиш хоум сторз, я позже расскажу зачем. Но, знаешь, все равно нужно заскочить в Старбакс. За фисташковым латте?
— Как ты... О, даже спрашивать не буду.
Гарри улыбнулся одной из своих улыбок, показывающей его ямочки.
Они сели в машину.
— Не могу дождаться, когда получу права.
— Можешь брать родительский Лэнд Ровер. Отличная машина, очень мощная.
Сара нахмурилась.
— Нет, я ненавижу его, — сказала она горячо. Гарри не стал спрашивать детали. Он почувствовал, что с этой машиной связаны какие-то плохие воспоминание и не хотел ее расстраивать.
— Можешь брать мою, если хочешь.
— Спасибо. Кстати, Шивон хотела взять пару уроков вождения.
