Выбор варвара - Руби Диксон

— Нет, — бормочет Мёрдок и берет меня за подбородок. — Открой глаза, Фарли. Я хочу, чтобы ты была со мной, когда я войду в тебя в первый раз.

Такое чувство, будто из моих легких вытолкнули весь воздух, когда я открываю глаза и смотрю в его разгоряченные глаза. Его лицо выглядит по-другому, когда он возбужден — более напряженным, более сексуальным, больше всего остального. Я прижимаюсь к нему, когда он проникает глубже в меня, растягивая мое тело. Я чувствую себя слишком переполненной, и, как будто почувствовав это, он останавливается.

— Дай мне знать, когда захочешь, чтобы я продолжил, — говорит он мне и поглаживает мой подбородок большим пальцем. — Ты такая тугая.

Я жду несколько мгновений, а потом мое нетерпение берет верх. Я немного покачиваю бедрами.

— Я хочу, чтобы ты снова пошевелился.

— Требовательная малышка, — бормочет он и наклоняется, чтобы снова прижаться своими губами к моим.

Ощущение пробегает по мне рябью. Я чувствую себя так, словно он пронзает меня насквозь, и все же, когда его язык скользит по моему, я чувствую это глубоко внутри. Мой стон желания подбадривает его, и он толкается глубже, посылая по мне волну дискомфорта. Но он ждет, не сводя с меня пристального взгляда. Это кажется интимным и напряженным — смотреть друг на друга, когда он устраивается внутри меня, его тело накрывает мое. Наше дыхание смешивается, и когда я прикусываю губу, он двигает бедрами вперед.

Я царапаю его спину, чуть не вылезая из кожи.

— О!

— Это пирсинг, — говорит он мне, а затем захватывает мой рот в еще одном горячем поцелуе. — Это поражает тебя как раз в нужное место.

О, клянусь солнцами-близнецами, это точно так. Он снова входит в меня, и я чувствую, что теряю самообладание. Это отличается от интенсивного нарастания ощущений, когда его рот на мне. Это все равно что ударять по камням, чтобы высечь искру, за исключением того, что это не что иное, как чистое пламя жара. Я хнычу, прижимаясь к нему, потому что не знаю, как с этим справиться.

— Это слишком много.

— Это не так, — шепчет он. — Я держу тебя. Останься со мной.

Мои веки трепещут, и это самое трудное из возможных — не отрывать от него взгляда, но каким-то образом мне это удается. Я издаю тихий, нуждающийся звук с каждым толчком его члена в меня, с каждым разом разгоняя этот огонь все ярче и ярче. Все мое тело чувствуется так, словно оно сжимается и завязывается узлом вместе. Он двигается быстрее, выдыхая мое имя.

— Кончи со мной, Фарли, — говорит он мне тихим, настойчивым голосом. Я не могу отвести взгляд, пригвожденная его пристальным взглядом, и мне кажется, что каждая клеточка моего тела наполнена ощущениями. Он входит сильнее и быстрее, и я вскрикиваю, моя спина выгибается дугой, а тело напрягается. Он все еще толкается в меня.

Я разрываюсь на части с криком, мир сотрясается вокруг меня. Перед моими глазами пляшут пятна, и у меня перехватывает дыхание. Я чувствую себя так, словно я туго натянута, как барабанная перепонка. И все равно он врезается в меня.

И я кончаю снова.

И еще раз.

Снова и снова мне кажется, что меня подводят к краю только для того, чтобы я снова перелетела через него. Я не знаю, то ли это пронзительность, то ли резонанс, то ли сам Мёрдок, только я схожу с ума от ощущений. Мир — это бесконечный цикл толчков и кульминации.

— Твои глаза, — скрипит зубами Мёрдок, и в его голосе слышится напряжение. — Покажи мне снова свои глаза, Фарли. Я хочу, чтобы ты была со мной, когда я кончу.

Кажется, что это самая трудная вещь в мире — снова открыть глаза, но я это делаю, и когда он врывается в меня в последний раз, мы оказываемся прижатыми друг к другу. Он кончает с криком… и я тоже кончаю снова.

У меня перехватило дыхание. Моя энергия ушла. Мой разум? Возможно, исчез. Я всего лишь бескостная, счастливая масса, раздавленная восхитительным весом Мёрдока. Я обнимаю его и каким-то образом нахожу в себе силы (и дыхание), чтобы вздохнуть.

Он тяжело дышит, покрывая мое лицо измученными поцелуями.

— Фарли. Моя Фарли.

— Это было… — у меня нет слов.

— Да, — ошеломленно говорит он.

Нежная песня моего кхая продолжается, единственный звук, кроме нашего дыхания. Я думала, это прекратится, если я забеременею. Тогда, возможно, этого и не произошло. И завтра моего кхая не станет. Я испытываю внезапное чувство потери. Завтра я потеряю свой кхай, Чом-пи, свою семью, свой мир — все. Я последую за Мёрдоком в его странный, холодный мир, где все неприятны, как Нири и Тракан. Где все едят безвкусную пищу, а люди убивают других людей, потому что этого требуют их вожди.

Мёрдок будет там. Я должна цепляться за это. Я буду счастлива с ним. Я знаю, что так и будет.

Но я не могу остановить слезы, которые текут, когда я прячу лицо в его объятиях.

Глава 13

МЁРДОК

Это кажется неправильным. Все это просто неправильно на каждом уровне.

Я не могу избавиться от ощущения, что была допущена ошибка, когда мы летим на «Безмятежной леди» обратно в деревню. Рух, Хар-лоу и их маленький сын рады возвращению. Они говорят о посещении Пещеры старейшин — я думаю, в их глазах это всегда будет пещера, а не корабль — и о том, чтобы скоро снова поработать над ней. Они с нетерпением ждут будущего и того, что это значит, если Хар-лоу сможет снова заставить компьютеры работать. Ее глаза блестят от возбуждения, и она выглядит намного здоровее, чем раньше, так что я рад этому. Я не могу не заметить, что Фарли молчит, когда «Леди» в последний раз приземляется на гребень прямо на краю расщелины. Она рядом со мной, ее руки на мне, на лице улыбка, но она молчит.

Я помню, как она плакала прошлой ночью в моих объятиях. Боги, это заставляло меня чувствовать себя беспомощным. Я думаю, она не хотела, чтобы я знал… но как я мог не знать? Ее печаль съедает меня, но я не готов расстаться с ней. Мне нужно, чтобы она была со мной, на моей стороне, что бы ни ждало меня в будущем. И она хочет быть со мной. Так почему