Замуж за 69 дней - Юлия Шеверина
– Все не так! – неожиданно рявкай Дион и нервно вскакивает на ноги, – Я иду мимо теплиц и вижу, как моя невеста пытается выжечь себя, перекачивая всю свою силу в какую-то навозную кучу!
– И вовсе не навозную, – робко возражаю я, – там немного перегноя и…
– И я едва успеваю разорвать нить, которую она так талантливо составила!
– Талантливо?
– Так сказал наш ректор! – похвала ректора почему-то злит Диона еще сильнее, – Этот старый… маг! Бегал вокруг твоего тела и восхищался способом, которым ты чуть не умерла!
– Но я же не умерла…
– Умерла бы! – хватается за голову Дион, – они же лечили тебя этим! – он указал на бутылочки.
– Но я чувствую себя прекрасно…
– Еще бы! Когда все ушли, я напоил тебя этим, – Дион выхватил из-под кровати бутылку черного стекла, – кстати, выпей еще.
Подрагивающими руками он наполнил стакан. А я не сводила глаз с горлышка сосуда. Бутылка была практически пуста.
Когда стакан был наполовину полон, поток жидкости иссяк. Дион не смутился. Достал из-под моей кровати еще одну бутылку. Хлопнула пробка, из-под его пальцев пополз золотистый дымок.
– Я то, выпила целую бутылку? – не удержалась и спросила.
Парень мельком посмотрел на меня, наполняя бокал до краев. Когда дело было сделано, протянул мне стакан.
– Нет, – усмехнулся он, ставя бутылку на пол, – это уже третья.
Я поперхнулась эликсиром. Дион заметил, расхохотался.
– Кара, Кара. Ты думала, можно выжечь себя и на следующий день так легко восстановиться? Повезло, что у меня был запас. Я поил тебя до тех пор, пока не искры по пальцем не заиграли.
Теперь ясно, откуда у меня эта поразительная бодрость. Да я накачана энергией.
– Ну так что? – он подвинул свое пугающее кресло вплотную к кровати, – расскажешь, к чему такие жертвы?
Я пила маленькими глоточками, будто боясь момента, когда мои губы будут свободны для ответа. Увы, стакан не бесконечен. Я отставила его в сторону и отвела взгляд.
– Дион, я… хотела спасти сестру.
Он замолчал ненадолго. Взял меня за руку.
– Переживаешь за нее? – его голос звучит неожиданно мягко. Заботливо.
– А ты… совсем не переживаешь из-за своей семьи? – смотрю на него и не вижу ни капли печали на лице.
– Переживаю, – он не сводит с меня взгляд, – постоянно. Отец и мама… знаешь, Кара. Так даже лучше. Знаешь, зачем я шел к теплицам?
Я замотала головой. Не знаю. Откуда мне знать?
– Хотел сказать, – он прижал мои пальчики к губам, – что моя семья не против нашей свадьбы. Я все уладил.
В его глазах искорки радости, от вида которых я пришла в ужас.
– Ты… – чувствую, что задыхаюсь, – ты так просто… говоришь об этом?
– Это было непросто, – усмехается он, – но я все уладил. Как и обещал тебе. Моя Кара. Теперь нам осталось только получить твой диплом, ведь так?
– Да… – вижу, как подрагивают мои пальцы, – нужно только вырастить гуараны и сделать зелье.
О старые боги, за что мне это? Почему я не могу ни слова выговорить, только лепечу что-то бессвязное?!
– Так вот чем ты была занята, – кивает Дион, – ну, раз дело только в цветах и стеблях… Я пришлю тебе ящик белых слез. Эффект будет временный, но этого хватит, чтобы снять урожай со всей твоей грядки.
Дион откинулся на спинку кресла с довольным видом, о чем-то думает. О нашей свадьбе? Меня от этих мыслей теперь бросает в дрожь.
– Да, – улыбается он своим мыслям, – этого должно хватить, Кара.
– Но Дион, – вяло протестую я, – ведь это безумно дорого! Как можно….
Он быстро склоняется со мной, я вжимаюсь в кровать.
– Я готов на все ради тебя, моя Кара.
В отдалении хлопнула дверь, послышались женские голоса. Дион откинулся в кресле и пренебрежительно уронил:
– Твои лекари.
– Наверное, тебе лучше уйти, – робко предположила я.
– Пожалуй, ты права, – усмехнулся он, вставая, – да, об этом им лучше не знать.
Он указал взглядом на стакан с остатками белых слез. В один глоток я допила эликсир.
Дион забрал с собой обе пустые бутылки черного стекла, поцеловал меня в щеку и скрылся до того, как у моей постели оказались две целительницы.
Мне очень повезло, что проведать меня пришли старшекурсницы-практикантки, а не декан целителей и, упаси старые боги, наш ректор! Последний мучал бы тестами до следующего утра, попутно задавая всем нежелающим курсовые, дипломные и просто научные работы, посвященные моему скорому исцелению.
Девочки меня быстро осмотрели и объявили, что по всем параметрам я полностью здорова и могу вернуться к занятиям. После чего распорядились вернуть мне одежду и принести завтрак.
– Скажите, а Флорина все еще здесь?
– Конечно. Она очень слаба, но уже пришла в себя. Как раз идем к ней. Хочешь с нами?
Я быстро оделась, не глядя проглотила доставленную духом овсянку с ягодами. Больше для галочки – после волшебного эликсира голода я не чувствовала.
Идти пришлось недалеко. Какая горькая ирония – наши с Фло комнаты оказались напротив. Прямо как дома.
Только в этот раз она оказалась одна. И выглядела пугающе – сквозь истончившуюся кожу просвечивают темные дорожки сосудов, губы синие, волосы потускнели, будто ссохлись, щеки и глаза впали, руки сморщились. Сестра будто умирала от голода.
– Из нее уходят все соки, – шепнула мне на ухо одна из лекарок, – она очень ослабла. Но жива.
Пока… Пока жива. Хотя выглядела так, будто осталось недолго. Но стоило мне склониться над её постелью, как сестра распахнула выцветшие глаза:
– Кара, – прошептала она, – ты одна?
– Со мной целительницы.
Я обернулась. Целительницы с обеспокоенными лицами проверяли разложенные вокруг Фло артефакты, перебирали камушки, янтарные стерженьки, шептались.
– Значит, он ушел, – Флорина с облегчением прикрыла глаза, – он ушел…
– Кто-то был у тебя?
– Да, – она ответила не сразу, – он просил… он просил… – она зашлась страшным лающим кашлем.
– Кто же?! – спрашиваю и слышу, как за моей спиной озабоченно переговариваются практикантки:
– Странно, – говорит одна, – утром ей было гораздо лучше. Казалось, энергия постепенно восполнялась. А сейчас все нити снова разорваны.
– Вся пустая, – отвечает ей вторая, – будто выпита. Как же так… Надо звать профессора.
Девушки спешно покинули нас, а я склонилась над Фло, сожалея лишь об одном – что не имею при себе ни капли тех чудесных белых слез. Восстановить нити они не могут, но дать сил. Хотя бы на час-полтора – облегчить страдания.
Душа болит, когда смотрю на сестру. Ещё недавно она дышала здоровьем, была бодра и энергична. Часто тратила энергию не на самые достойные занятия, но… мне уже все равно.
