MAYDAY - Ксения Кантор
– Док, у нас закончились бинты!
– Рвите простыни, – стиснув зубы, пробормотал мужчина и вновь обернулся к пациенту.
– Противоожоговые мази тоже на исходе, – но встретившись с глазами Дока, девушка все поняла и умчалась обратно к пациентам.
Запасы лекарств стремительно таяли. К этому часу пострадавших было очень много, а докторов и медикаментов слишком мало. На помощь пришлось привлечь женщин из гражданских, и использовать все подручные средства. Иначе не справиться.
Едва закончив с очередной перевязкой, Кристина выглянула в коридор и позвала следующего. Это был солдат с обожженной шеей. Наложив мазь и повязку, девушка сказала прийти завтра и отпустила.
– Следующий! – крикнула она. Дверь приоткрылась, но никто не вошел. – Следующий! – вновь громко позвала Кристина и повернула голову в сторону выхода. Там стоял Дэн. Резко побледнев, девушка стремительно пересекла расстояние между ними. – Что с тобой? Ты ранен?
Похолодевшими пальцами она коснулась его щеки. Пара царапин, сажа на щеке, уставший взгляд, но главное – цел. От внимания мужчины не укрылся неподдельный ужас, промелькнувший в ее глазах.
– Со мной все хорошо, – поспешил заверить он. – Там Рыжий. Поможешь?
– Конечно, – сказала она, устремившись в коридор.
Рядом с дверьми на полу сидел Ромка. Встретившись с потемневшими от боли глазами, Кристина опустилась перед парнем на колени и осмотрела руки. Его кисти напоминали две вздувшиеся подушки. Ожог второй степени.
– Быстро в кабинет!
Данила осторожно подхватил друга и помог добраться до кушетки.
Сам Рыжий едва сдерживал стоны. Руки саднило, но пугала не сама боль, а выздоровление. Как скоро он сможет вновь взять в руки огнемет? Отлеживаться и зализывать раны – точно не в его правилах. И хоть он ненавидел рейды, сейчас это единственное поле боя, а значит, его место там, рядом с командой.
Кристина тем временем металась по кабинету, собирая все необходимое. Антисептик, мазь, бинты, болеутоляющее. К своему ужасу, она обнаружила, что запасы самых необходимых медикаментов действительно почти на нуле. Девушка обернулась, обращаясь к Крамару:
– На складе есть что-нибудь от ожогов?
Док качнул головой. Судорожно выдохнув, Кристина склонилась над больным.
В нос ударил резкий запах гари. Первым делом нужно освободить Рыжего от одежды. Края крутки заметно обгорели и теперь плотным кольцом обхватывали его запястья. Времени на раздумья не было, и девушка приняла единственное верное решение. Схватив со стола канцелярские ножницы, она разрезала рукав до локтя, таким же образом расправилась со вторым рукавом. Вместе с Дэном они стянули с пациента крутку. Быстро смочив ватный спонж, она хотела было обработать ожоги, но Ромка испуганно дернулся.
– Это еще зачем?
– Чтобы ты не умер от заражения крови, – припугнула Кристина.
– С детства не люблю докторов.
– Я не доктор. И уже никогда им не стану. А теперь не мешай!
Присмиревший пациент покорно предоставил свои раны на попечение НЕдоктора. Девушка смогла спокойно обработать волдыри и нанести мазь. Лекарство было густое и маслянистое. Оно приятно растекалось по коже, унимая жар. Чувствуя, как боль отступает, Рома окончательно расслабился. Но как оказалось рано. Он даже глазом моргнуть не успел, как одним метким движением девушка вонзила в его предплечье невесть откуда взявшийся шприц. От неожиданности он дернулся и стиснул зубы.
– Ах, ты ж зараза!
В ответ послышался озорной смешок.
Внимательно наблюдая за уверенными, отточенными движениями, Данила не смог сдержать восхищения.
– Ловко. Первый раз вижу, чтобы Рыжего так умело скрутили.
В ответ прилетел дерзкий, полный упрямства и насмешки взгляд. И не менее язвительный комментарий:
– А ты думал, мы тут в салочки играем?
С этими словами девушка вновь отвернулась и принялась забинтовывать раны. Глядя на ее прямую спину, Дэн почувствовал, как уголки губ медленно ползут вверх. Стоит признаться, девчонка его сделала, причем сделала красиво.
Закончив, Кристиан подытожила:
– До свадьбы заживет. Данила, у тебя есть десять минут довести друга до кровати.
Мужчина хотел было уточнить, с чем связана такая спешка, как вдруг взгляд упал на улыбающееся лицо. Конопатое солнце светило ослепительной улыбкой. Напряжение, боль, страх и все сомнения остались где-то далеко-далеко. В жизни Рыжего наконец-то наступило долгожданное затишье, полное прекрасных мыслей и безмятежности. Кабинет медленно плыл туда же, куда уже отправились усталость, и перед глазами возникло лицо Дэна. Завидев товарища, Рыжий и вовсе пришел в неописуемый восторг, загулив точно трехмесячный младенец. Поистине чудесное утро. И не беда, что воздух наполнен гарью и стонами больных. В эту секунду Ромка был убежден, что мир бескомпромиссно прекрасен.
– Кристина, ты настоящий парень! – заплетающимся языком сообщил он и хотел было кинуться обниматься, но тут его вовремя подхватил командир.
– Господи, – удрученно произнес Дэн, – что ты ему вколола?
– Валиум. Он проспит часов семь, а потом проснется от боли, дай ему эти таблетки. – отрезав от пластины половину, Кристина отдала лекарство и серьезно предупредила. – Они очень сильные. Как бы Рома тебя не просил, не давай больше двух штук в сутки. – на секунду прикрыв глаза, словно что-то припоминая, она вновь посмотрела на парня, – я приду ближе к ночи сменить повязки.
Данила внимательно слушал все указания. Понимал, в ближайшие несколько часов докторам придется очень тяжело и искренне хотел помочь, но не знал, как. Девушка выглядела измотанной. И хотя храбрилась, но брала на себя явно больше, чем могла выдержать.
– Я могу тебе чем-то помочь? – не удержался он от вопроса.
– Спасибо, у нас здесь своя война. А ты – следи за Рыжим. Не дай ему стянуть бинты. Это важно.
Услышав свое имя, Рыжий вновь принялся радостно гулить. Пришлось срочно эвакуировать товарища из кабинета.
***
К обеду пожар удалось потушить. Разглядывая все, что осталось от здания, Сокол лишь удрученно качал головой. Просто удивительно, как огонь не перекинулся на Сенат.
Сомнений насчет причин возгорания не было. Очевидцы подтвердили, полыхнуло сразу в нескольких местах. Дело ясное, огонь появился не случайно. Отомстили за рейд. А ему – полковнику Соколовскому послали черную метку. Уходя с места пожара, он кинул тревожный взгляд на Тимофея. Оба знали, в лагере есть только один человек, способный на такое преступление.
Минувшая ночь обернулась катастрофой. Тридцать человек сгорели заживо. Многие получили серьезные ожоги и травмы. Двести жителей остались без крыши над головой. И, учитывая общую ситуацию, им никогда не возместить этот ущерб.
К вечеру место пожара почти разгребли. Все, что еще было пригодно для дальнейшего использования,
