Буря - Карен Линч

— Ты не возражаешь, если это пока останется между нами и моей семьёй? И моим дедушкой? — спросила я. — Мне кажется, так будет проще.

— Мы сделаем так, как тебе будет удобнее, — он встал. — Возможно, будет лучше, если я поговорю с твоими родителями наедине, в частности с твоим отцом.

— О, наверное, ты прав.

Я опустила руки по швам, не зная, что делать дальше. Мы должны были обняться? Поцеловаться? Моё сердце бешено заколотилось. Почему никто никогда не рассказывал мне об этикете уз?

Ронан шагнул ко мне и положил ладони мне на плечи. Он наклонился и запечатлел на моём лбу лёгкий, как перышко, поцелуй.

— Увидимся завтра.

Этот нежный жест был настолько неожиданным, что я забыла ответить, пока он не поднялся по лестнице. Я опустилась на диван и тупо уставилась на озеро, когда меня снова охватил шок. Я была связана с Ронаном. Ронаном.

Мне понравилась история о том, как познакомились мои родители, особенно когда папа описал момент, когда они с мамой сблизились. Я видела только романтическую сторону этого. Я понятия не имела, насколько это было сложно, эмоционально и всепоглощающе.

Я спустилась к причалу и прошлась взад-вперёд, прежде чем села, скрестив ноги, и стала слушать, как вода мягко плещется о дерево. Там меня и нашла мама. Она села рядом со мной и стала ждать, когда я заговорю.

— По крайней мере, мы знаем, что я не больна и не умираю, — сказала я, пытаясь пошутить. — Как папа с этим справляется?

Она заиграла с моими волосами.

— Как отец, который осознал, что он больше не самый важный мужчина в жизни своей дочери. Ему понадобится несколько дней — или недель — чтобы смириться с этим.

Я вздохнула.

— А ты?

— Я счастлива, пока ты счастлива, — сказала она. — Ронан сказал нам, что вы собираетесь узнать друг друга получше, прежде чем решите, что делать дальше. Ты этого хочешь?

Я ответила без колебаний.

— Да.

Её рука замерла.

— Между вами с Ронаном что-то было до того, как вы связались?

— Нет, по крайней мере, не то, что ты думаешь, — я повернула голову и посмотрела на неё. — Я провожу с ним время вне тренировок, но в этом нет ничего романтичного. Мы вместе бегаем.

Её брови взлетели вверх.

— Ты бегаешь?

— Помнишь ту ночь, когда я рассталась с Каем? Я возвращалась домой и встретила Ронана, который собирался на свою ночную пробежку. Он перевоплотился, и мы побежали к озеру. С тех пор мы делали это несколько раз, но на этом всё. Мы даже не разговариваем. Я думаю, он хотел бы, чтобы у него была стая, с которой он мог бы бегать.

Сострадание смягчило её взгляд.

— Иногда я забываю, что он такой же волк, как и Мохири.

Я снова уставилась на озеро.

— И волк должен запечатлеться на своей паре.

— Дэни…

— Он не знает, сможет ли он запечатлеться без стаи, — сказала я, несмотря на стеснение в горле. — Но он никогда не ожидал, что и его Мори свяжется тоже.

Мама обняла меня, и я оказалась в её объятиях. Она погладила меня по волосам, и я положила голову ей на плечо.

— У тебя есть чувства к нему, — сказала она.

Я кивнула.

Она глубоко вдохнула и выдохнула.

— Если он не запечатлится, то может решить уйти. Чем больше времени вы проведёте вместе, тем больнее будет разрывать связь. Ты готова пойти на такой риск?

— Да.

Я знала, что волк может запечатлиться на ком-то, о ком заботится мужчина, потому что это случилось с дядей Роландом и тётей Эммой. Вопрос был в том, сможет ли Ронан запечатлиться?

Я отстранилась от неё и встала, когда услышала шаги над нами. Подняв глаза, я встретилась взглядом с отцом, который спускался по ступенькам. Его губы были сжаты в тонкую линию, но в глазах была нежность. Он подошёл к нам. Я прикусила губу, ожидая, что он заговорит.

Он заключил меня в нежные объятия.

— Это нормально сказать «нет», если ты к этому не готова.

— Я знаю. Ронан сказал то же самое.

Папа держал меня на расстоянии вытянутой руки и вглядывался в моё лицо. Я не знала, что он искал, но, должно быть, он нашёл то, что ему нужно было.

— Не знаю, готов ли я к этому, но для меня нет ничего важнее твоего счастья.

Я крепко обняла его за талию. До этого момента я не осознавала, как сильно мне нужно было услышать эти слова от него.

— Ребята, вы собираетесь рассказать мне, что происходит? — позвал Димитрий с порога.

Я отстранилась от папы.

— Я хочу поговорить с ним наедине.

— Иди. Мы скоро поднимемся.

Я легко взбежала по лестнице. Наверху я оглянулась и увидела, как мои родители обменялись нежным поцелуем. Возможно, когда-нибудь это будем мы с Ронаном.

— Что это за глупое выражение у тебя на лице? — спросил Димитрий.

Я улыбнулась и подтолкнула его в дом.

— Пошли. Я тебе всё расскажу.

* * *

На следующий день мы с Ронаном поняли, что сохранить нашу связь в тайне оказалось сложнее, чем мы думали. Я не могла перестать пялиться на него на уроке, что не осталось незамеченным другими девочками, которые бросали на меня хитрые взгляды. Не помогало и то, что мой Мори продолжал трепетать, что, по-видимому, случалось всякий раз, когда его пара оказывалась поблизости.

У Ронана было больше опыта в сокрытии своих эмоций, но несколько раз он срывался, и я заметила, как он нахмурился, когда один из мальчиков-стажеров дотронулся до меня во время упражнения. Однажды, когда Шон прижал меня к себе, Ронан, казалось, был готов сбросить его с меня. Димитрий увидел это и задал Ронану вопрос, чтобы отвлечь его. К полудню я была убеждена, что мой отец обладал сверхчеловеческим самообладанием, раз так долго скрывал от всех свою связь.

За обедом всё, о чем могли говорить мои друзья, это об аварии, и большую часть разговора девочки обсуждали Ронана.

— Когда он снял с себя рубашку, чтобы перевязать тебя, мои женские прелести растаяли, — Элси притворилась, что падает в обморок, на что парни за столом закатили глаза.

— А потом он поднял тебя на руки и понёс, — Виктория наклонилась через стол и прошептала: — На что это было похоже?

Дмитрий усмехнулся.

— У неё было сломано три ребра. Как ты думаешь, что она чувствовала?

Я