Мятежная - Пенни Ллэйн
— Нельзя убивать всех подряд, Вань. Не все вампиры монстры, — попыталась я успокоить сына.
— А, по-моему, все! В следующий раз я поеду с вами! И пусть только попробует кто…
— Ты дома останешься, — холодно возразил Тёма. — Иначе тебе голову оторвут. Тут надо умом действовать, а не махать кулаками перед теми, кто заведомо сильнее!
Ваня шумно дышал, раздувая ноздри.
— Всё хорошо, — улыбнулась ему Дарья, — мы свергнем Лидию. Если ты нам поможешь, всё получится. И я смогу снять проклятие.
— Конечно, помогу! Даже не обсуждается! — с готовностью откликнулся Ваня. Я закатила глаза.
— Ему ничего не грозит, — пыталась успокоить нас ведьма, — он как раз окажется в самом безопасном месте, его дело взломать систему управления и заблокировать вампиров в их комнатах. С прочей нечистью мы разберёмся сами.
Глава 56. Провокация
В понедельник мы приступили к работе. Меня определили в швейный цех, что напомнило моё прежнее место в Долине камней. Здесь цех выглядел посолиднее, ткани — дороже, основной пошив для вампиров. Рядом со мной за швейной машинкой сидела совсем молоденькая девчонка, лет девятнадцати. В обеденный перерыв я заметила, что она беременна — живот уже хорошо просматривался. Поймав мой взгляд, девушка улыбнулась:
— Скоро уйду на отдых, — она погладила живот. — А ты не беременна?
Я покачала головой.
— Может, ещё получится, ты же не старая, меня зовут Тоня.
— Анна. У меня есть сын. Большой уже.
Тоня закусила губу и посмотрела на меня с сожалением.
— Тебе не сказали? — Она чуть покраснела. — Здесь не спрашивают. Если забеременеешь, они не трогают. И пока кормишь.
— Я знаю.
— Лучше забеременеть, пока можешь, — она перешла на шёпот. — Продержишься какое-то время… У тебя возраст. Может, не выберут уже. Они любят молодых.
— Я больше не могу иметь детей. Всё будет хорошо, Тоня. — Я смотрела в её испуганные глаза, полные слёз и еле сдерживалась, чтоб не закричать в голос. Отвернулась и попыталась сосредоточиться на шитье. У нас получится. Мы не можем проиграть. И её ребёнок родится уже в другом мире.
В течение недели жизнь здесь мало отличалась от жизни в Долине камней: все работали, вели обычные разговоры, как будто никакого вампирского беспредела в конце недели не случится. Наверно, так легче, у меня же пока не получалось, я уже устала от постоянного напряжения и осознания, что каждый прожитый час приближает меня к субботе. К моменту, когда я буду стоять в толпе и ждать своей участи. Выпускной в Долине камней по сравнению с этим — детские шалости.
И этот день наступил. За завтраком мы боялись поднять друг на друга глаза, старались держаться, чтобы Ванечка не вышел из себя и не натворил глупостей. Тёма заверял, что нас не выберут, мы же новенькие — дадут привыкнуть. Вряд ли сам он в это верил.
На этот раз, стоя в толпе и боясь поднять глаза на проскальзывающих меж рядов вампиров, я тряслась как в лихорадке, отчаянно сжимая руку Тёмы. Он смотрел прямо перед собой, но взгляд безучастный, словно мысленно он перенёсся в другое место, брови чуть нахмурены, губы плотно сжаты. Ему тоже страшно. И больше за меня, чем за себя. Каждый раз, когда очередной вампир проходил мимо, не удостоив нас взглядом, мы вздыхали с облегчением.
Сегодня толпа безмолвствовала, никаких выкриков, рыданий и молитв. Так тихо, что отчётливо слышалось сердцебиение стоящего рядом. И тяжёлое прерывистое дыхание, выдающее крайнюю степень волнения. В наш ряд свернул Сандер, помнится, при первой встрече он показался мне довольно дружелюбным, даже вызвал симпатию. А сейчас идёт выбирать жертву. Задумавшись, я разглядывала его лицо. Красивое, можно сказать, аристократичное. Но взгляд хищный. Того обаяния, что привлекло меня при знакомстве, теперь и в помине нет.
Вдруг он посмотрел на меня, на его лице появилась лёгкая ухмылка, он сделал шаг в мою сторону. Сердце провалилось в груди — аж больно, казалось, что сейчас разорвёт грудную клетку. Я нервно сглотнула и, набравшись смелости, подняла глаза. Сандер стоял прямо передо мной, чуть прищурившись, словно оценивая. Лицо обдало жаром, я инстинктивно шагнула назад, Тёма крепче сжал мою руку, в его глазах разгорелось пламя ярости. Я жалась к нему, до последнего надеясь, что Сандер пройдёт дальше, но он резко схватил меня за руку. Тёма тут же бросился на него, игнорируя мой крик «Нет!», стоящий неподалёку робот мгновенно среагировал и ударил его под дых, запихивая обратно в ряд.
Сандер тащил меня за руку в сторону дворца, я упиралась — не слишком настойчиво, ещё до конца не соображая, что произошло. Он распахнул дверь и учтиво пропустил меня вперёд, чуть толкнув в плечо. Мы прошли по длинному коридору до лестницы — снова тычок в плечо — поднялись наверх. Опять коридор с ковровой дорожкой — шаги почти не слышны. Миновали несколько дверей, свернули налево, прошли ещё две двери (из-за одной из них доносились крики, отчего весь съеденный ужин в желудке превратился в комок и подкатил к горлу), я чуть запнулась, Сандер подхватил меня под локоть. Даже сквозь ткань ощущались его ледяные пальцы, и меня передёрнуло от отвращения.
Наконец он остановился у предпоследней двери, отворил её и впихнул меня в комнату. Первое, что бросилось в глаза — огромная кровать с балдахином. Я невольно попятилась, наткнулась на Сандера, он тут же обхватил одной рукой мою талию, второй сдавил грудь, прижимая к себе слишком крепко — аж дыхание сбилось. Не выдержав, я вскрикнула, вывернулась из его цепких лап, чуть не потеряв равновесие, и, увы, отступать пришлось в сторону кровати.
— Хочешь поиграть? — усмехнулся Сандер, чуть приподняв верхнюю губу и обнажив клыки. Он шёл ко мне медленно, расстёгивая пуговицы на рубашке и не сводя гипнотизирующего взгляда. Я отступала, пока не упёрлась в спинку кровати.
— Красивое платье, — заметил он. — Может, сама? Жалко, если порвётся.
Несмотря на то, что я специально выбрала для ужина максимально закрытый наряд, под его взглядом чувствовала себя голой. Стояла, не в силах пошевелиться, а он уже расстегнул последнюю пуговицу на рубашке и избавился от неё, небрежно швырнув в сторону. Рубашка приземлилась на пол, похожая на подстреленную белую птицу. Сандер сделал ещё один шаг — теперь нас разделяли не более десяти сантиметров, а мне отступать уже некуда.
Как только его рука коснулась
