Цвет вечности - Алла Грин
Выложенный из камня, устремленный в небо, похожий на небольшой город с лестницами и дорожками. Очутившись на подступающей к замку брусчатке, драконы и медведь замерли.
Как Ян, так и Велес приняли человеческий облик, и снова погрязнув в клубах бурлящего тумана, я оказалась сперва у рыжеволосого мужчины в шубе на руках, затем он поставил меня на камни. Камни, заросшие мхом. Усыпанные старыми сухими ветками и пожолклыми листьями. Среди цветущего лета вырая, этот замок, это место казалось увядающим. Бужто нежилым.
Высокие пики устремлялись ввысь, одинокие и осиротевшие. Когда мы поднялись по извилистой лестнице и столкнулись с гробовой, почти мучительно тишиной, витающей среди старых гобеленов и залов, мы ещё больше укрепились во мнении, что это плохой знак. По комнатам замка гулял ветер, в нём царила пустота. Ни движений, ни шорохов, ни шагов, кроме наших.
– Я не чувствую, что здесь кто-то есть, – сказал Велес, перенося свой посох из одной руки в другую. – Особенно не чувствую Дивии.
Меня резко одолел упадок духа. Мы с Яном проделали такое длинное путешествие, которое не принесло никакого результата.
Неприятное давление сковало грудь. Мы стояли на балконы, осматривая владения, прилегающие к дворцу. И когда мне на лицо приземлилась снежинка, а за ней – другая, мы окончательно осознали, что надежды нет.
Вскинув головы мы увидели густую коричневую тучу над нами, и янтарные хлопья, опускающиеся вниз.
– Так не должно быть, – озвучил Ян. – Здесь не должно быть снега, как в нави.
– Как давно ты в последний раз её видел? – спросил Велес.
– Еще до нашей войны с волками. А ты?
– Даже раньше. Ты же знаешь, мы не слишком близкие друзья.
– С ней что-то случилось? – тихо спросила я.
Вероятно, с Дивией произошло нечто, возможно, нехорошее. Вопрос в том: что и когда. Ведь может быть и такое, что если она действительно дала моим предкам магию, и об этом узнали волки – они что-то сделали с ней. Чтобы она больше не смогла помочь мне.
И мне было жаль её, было жаль меня, было жаль всех людей, живущих в яви. Я начинала ощущать вину; за то, что не получалось исправить то, что совершено не мной, а волколаками. Однако, я ощущала ответственность на себе.
Мы не справляемся, пусть это от нас и не зависит. Только что мы ещё больше отдалились от цели. Потому что, вероятно, приди мы раньше – мы бы успели быстрее волков и спасли бы Дивию.
Я присела на мраморный пол и разочарованно вздохнула. Усталость накрывала меня с головой – после завершения длинного путешествия, моё тело решило, что может, наконец, отдохнуть. Пока Велес и Ян всё ещё осматривали замок, я более не двигалась с места, не вслушиваясь в отголоски их голосов. Меня всю окутал ветер. И я понятия не имела, где бродит Кинли. Через некоторое время они вернулись и объявили, что пора уходить.
Путь обратно был тягостным и долгим. Млечная река была бесконечной дорогой, отбрасывающей нас к началу. Я не знала, что мы будем делать дальше. Сколько ещё мне придётся здесь пробыть. Привыкая к головной боли и давлению в висках, я понимала, что до конца они всё равно не пройдут. Молча вглядываясь в белый пар, окружающий нас, я размышляла над причинами того, почему выжила. С одной стороны, в этом мог быть смысл, потому что я смогу остановить волколаков, но ведь и смерть могла ошибиться, не забрав меня вместе с моей семьей.
Или ошибся Ян, спасая меня.
В глубине души я признавала, что ему следовало спасти тогда Кристину. Ему следовало каким-то образом успеть это сделать. Ведь в моей жизни уже было мало смысла, если Дивию мы всё же не найдём. А Кристина – унаследовала мою магию.
Моё спасение было эмоциями, которым поддался Ян.
Я оперлась боком о борт и положила голову на край лодки. А затем меня захватили раздумья о моей семье, которую я потеряла навсегда, и скорбь по ним. Я была не против даже поплакать, но не хотела делать этого при Яне и Велесе. Почувствовав, как начали наворачиваться слезы, я закрыла глаза. И не заметила, как печальные мысли в моей голове прервались сном.
12.Луна и волк
Мне снились странные видения. Угнетающие и пугающие. Беспокойные…
Я снова видела себя ребёнком, мне снова было пять, и мы шли с Яном вдоль леса к Ореховке – дому фоков. Он держал меня за руку, и я была рада, что он, наконец-то сдержал свое обещание, и ведет меня исполнить мою маленькую детскую мечту. Мы приближаемся к берегу, когда я издали вижу этих лоснящихся на солнце похожих на тюленей созданий, а затем бурая туча накрывает небо, и вдруг я вижу, как в считанные секунды всё кругом покрывается грязно-оранжевым светом. Над головой загораются два светила: солнце и луна, приближается затмение, и я перестаю чувствовать ладонью руку Яна. Поворачиваясь в его сторону, я больше его не вижу. Одна, я стою на берегу посреди выросших из земли крестов старинного кладбища с деревянными нарубами на могилах. Вдруг слышу скрежет – кто-то царапает по коре. Один из нарубов, что рядом со мной, начинает шевелиться и земля под ним разверзается. Из могилы, выбирается нечто – костлявое, в чёрных порванных лохмотьях. Костомаха. Существо хватается за крест, чтобы подняться из гроба. Оно смотрит на меня. Я зову Яна, но его рядом больше нет. Оглядевшись, наблюдаю, как повсюду нарубы начинают дребезжать – пробуждаются все, кто был в могилах. Выбравшаяся костомаха начинает нестись в мою сторону, и я – маленькая девочка с двумя высокими хвостиками на голове с визгом несусь в сторону озера, и бросаясь в воду, погружаюсь с головой…
… Я выныриваю. Я вижу себя уже без хвостов – мои волосы мокрые, тёмная челка закрывает глаза. Руки Яна, вытаскивают меня из воды, держащие за талию. Мне восемь. Мы купаемся на Старике, на Виверне. Глядя в лицо дракону я задорно смеюсь – он учит меня нырять. Я будто знаю, что здесь неподалеку должны быть отец и Кинли, которые должны ловить руками рыбу, но я не вижу их и не слышу шуршания у берега, в кувшинках. Мой взгляд быстро поднимается к небу – совершенно внезапно она становится оранжевым и
