Первая красавица двора - Оксана Зиентек
Обычно жена бургомистра тоже старалась увезти девочек за город, подальше от раскаленных камней и запаха сточных канав. Но в этот раз в городе собралась такая солидная публика, что супруга бургомистра никак не могла оставить светскую жизнь на самотек. - Хорошо, что мы в городе придерживаемся старых обычаев, - говорила она Предславе, прогуливаясь за городскими стенами. - А в чем они заключаются? – Всегда полезно знать о чужих обычаях. Хотя бы, чтобы не обидеть кого-нибудь ненароком. - Мы не бьем в городских стенах дикую птицу. – Пояснила фру Клара.
Как раз в этот момент окно одного из ближайших домов, составляющих часть городской стены, открылось и кто-то (возможно – вернувшийся из караула стражник, возможно – его жена или подруга) выплеснул прямо в ров помои с остатками объедков. - Фи. – Поморщилась Слава, радуясь, что прогулочная дорожка проходила по другую сторону рва. - Фи и бэ. – Согласилась с ней супруга бургомистра. – А теперь представьте, дорогая графиня, какой бы здесь стоял аромат, если бы не славные птички Творцовы.
Она кивнула на стайку диких уток, опрометью бросившихся к тому месту, куда незадачливые люди только что выплеснули еду. Там, где в ров вливались ручьи, на шум из камышовых зарослей выглядывали чернети и поганки. - Ой, какие забавные! – Умилилась Слава. - Да, а представляете, о прошлом годе у нас загнездилась пара лебедей. – Похоже, фру Клара не на шутку увлеклась. – Они с выводком так замечательно подчистили камыш, что мой супруг только руки потирал довольно. Ваш супруг тогда вынес городу отдельную благодарность: от имени Гвардии Их Величеств за образцовое содержание городских оборонных сооружений. – Процитировала она с нарочитым пафосом. - Так а где сейчас эти лебеди? – С интересом спросила Слава. История получалась занятная. - Улетели. – Жена бургомистра с огорчением развела руками. – Поссорились весной с гусями и улетели. А жаль. - Жаль, - Согласилась и графиня. – Лебеди такие красивые.
Когда она за ужином рассказывала эту историю мужу, тот только усмехнулся. - Дамы, дамы... Одна сплошная романтика. Госпожа Клара не сказала тебе, откуда пошел этот полезный обычай? - Нет. - А все очень просто, на самом деле. Раньше, говорят, частенько бывало, что та или иная неосторожная птичка заканчивала свой жизненный путь в котле рачительной горожанки. Но в один голодный год желающих подкормиться дармовым мясом стали слишком много. И птица откочевала. - И город стал дурно пахнуть? – Вспомнила Слава утренние пояснения фру Клары. - Нет. Точнее, да, но не только. В городе началась холера. С тех пор в этом и в некоторых других городах охота на птицу карается штрафом, для особо упорных любителей дармового мяса – изгнанием за городские стены. - Ой. – Графиня даже не думала, что все может быть настолько серьезно. Но граф, похоже, не шутил.
Этот вечер графская чета провела вдвоем – редкое удовольствие в последние дни. Маневры от кабинетных столов перешли в поля и Удо теперь днями и ночами пропадал в расположении полка.
***
- Товсь! Щит! Отбо-ой! Товсь! Щит!..
Голос командира было слышно далеко в поле. Можно было бы подумать, что это капрал гоняет молодых рекрутов, обучая фехтованию, но Удо узнал голос своего доверенного капитана. Да, собственно, он и так знал, что именно за этой горкой тренируются маги.
- Товсь!.. - Отста-авить! – Удо, если надо, тоже умел быть громким. А если еще немного (совсем незаметно) усилить голос ветром, дующим в нужном направлении, эффект получался просто замечательный. - Ваше Сиятельство! – Отсалютовал графу капитан. Вообще-то, мужчины давно уже были не просто сослуживцами, а и добрыми приятелями, но не при котятах же. - Как работают? – Ответив на приветствие поинтересовался Удо. Маги – его ровесники давно уже отрабатывали связки небольшими группами, а в шеренге перед ним сейчас выстроились первогодки, мальчишки лет по шестнадцать, не больше. - Отменно, Ваше Сиятельство! – Отрапортовал капитан, вызывая на лицах мальчишек радостные улыбки. И добавил, уже тише. – Но реакция еще слабовата. Пока начешутся, горы свернуть можно. - Понятно, тренируйтесь. Только смотри, не спали молодежь. - Мы свое дело знаем. Я их не для того по всем пунктам отбора собирал, чтобы угробить. - Да... – Слова капитана заставили Удо вспомнить недавний спор с герцогом. – Кстати, фон Франкен не заезжал? Если увидишь, скажи, я просил заглянуть. А то в штабной палатке его нет, а мне надо ему кое-что показать. - Так... уехал он. – Пожал плечами капитан. – Как обычно, на ночь глядя. - На ночь глядя? – Удо прищурился.
В принципе, герцог – не его подчиненный. Да и не мальчик уже, если так подумать, чтобы проверять, где он ночи поводит. Но, по мнению Удо, до «на ночь глядя» было еще далековато, поскольку солнце только едва касалось нижним краем горизонта. Впрочем, если в полку порядок... Удо даже задумался, не прогуляться ли ему тоже верхом, посмотреть, как там Зилли. Она, конечно, неплохо обжилась в городке, но, как ни крути, там сейчас не происходит ничего особо интересного. Получается, привез молодую жену и оставил скучать. И уж если герцог находит время для случайной подружки, то не найти время для законной супруги... Прямо даже неловко.
Пока Удо размышлял так, капитан распустил молодежь отдыхать. И магов, которые тренировались блокировать щитом удары сверху, и обычных рекрутов, которые сидели на горке и чьей основной задачей на сегодня было по команде закидывать магов небольшими камешками. Теперь, без лишних свидетелей, можно нормально поговорить. - Может, оно и не мое дело. – Начал осторожно капитан. – Но поговорил бы ты с герцогом, Удо. Простого рыцаря он не послушает, а ты все-таки, - полноправный граф. - Наследник. – Поправил Удо. - Полноправный наследник, единственный и законный. – Согласился капитан. – Да не столь важно, в общем. Важно, что по чину твой настоящий титул его «учтивому» - фору даст. - Слушай, да скажи ты уже прямо. – Не выдержал граф. – О чем таком я с герцогом говорить должен, что для начала надо титулами померяться? - Да все о том же. – Капитан нахмурился. – Мы в этом городишке не первый год стоим. Всегда нас тут хорошо принимали, но и мы тоже... не особо безобразничали. Есть же жалостливые
