Анастасия Славина - Танцы в ночи. Магия любви

Вот так: завтра я уезжаю, Стефан отвезет меня в аэропорт.

Как я себя чувствую? Боже, если бы вместо строчек я могла вложить в дневник фото с моим портретом!!! Сегодня вечером Стефан приехал на белом заснеженном джипе, чтобы вытащить меня из склепа, в который превратился мой дом. Мы ехали через лес, потом по бездорожью, пока не оказались на берегу Холодного пруда. Несмотря на сугробы вокруг, лед на пруду был тщательно очищен, снег на берегу разрезали следы шин каких-то больших машин. Стефан включил дальний свет и музыку, достал коньки, и мы стали кататься. Надо признать, катается он изумительно.

Мы пили шампанское прямо на льду, а потом Стефан взял меня за руку и повел вглубь леса. Несколько минут мы брели по колено в снегу, а затем деревья расступились, и я увидела поляну, круглую, как монетка. Посреди поляны стоял шатер. Мы направились туда. Стефан отвел рукой кусок материи, заменяющий дверь, и пропустил меня первой. Я сделала шаг – и замерла. Шатер изнутри показался куда большим, чем снаружи, и скорее напоминал маленькую избушку, чем большую палатку. «Потолок» оказался высоким – мне даже не пришлось нагибать голову. У «стены» горела печка, я сразу ощутила ее жар. Поодаль стояла корзинка, накрытая полотенцем, из-под него выглядывало горлышко «Шампанского». «Пол» был устлан шкурами волков и медведей.

Я сбросила полусапожки – не хотела пачкать такое великолепие – и ступила на шкуры. Позади меня, почти вплотную, остановился Стефан. Я чувствовала его дыхание у себя на затылке. Он молчал и не двигался. Я тоже. Его близость словно парализовала меня. А потом, все также стоя позади меня, он начал расстегивать мне пуговицы куртки, очень медленно, одну за другой. Затем настал черед кофточки. И вот уже я стою в одной комбинации и колготах. И мне не то что не холодно… Кажется, я сама источаю жар, как та печка.

Стефан опускается на колени и стягивает с меня колготы. Он по-прежнему ни разу меня не коснулся, вместо него меня легко и тягуче касается одежда, которую Стефан снимает, и от этого я словно наливаюсь соком желания, как перезревший плод, который вот-вот лопнет.

С легким поглаживанием, словно сами по себе, с меня соскальзывают трусики. Также невесомо опускается с плеча сначала одна, потом другая шлейка комбинации. Будто последним аккордом щелкает заколка, и волосы обрушиваются на мои обнаженные лопатки. Нагая, не решаясь шевельнуться, чтобы не нарушить таинства, я все еще стою к Стефану спиной и слышу, как теперь раздевается он. Потом шелест одежды смолкает. Стефан, обнаженный, становится передо мной – и я вижу в его помутненном взгляде то, что он видит в моем: полная, безраздельная принадлежность друг другу. Ты – мой. Я – твоя. И так будет всегда…

Это была такая длинная и такая короткая ночь… Тени огня плясали на стене, и в них сплетались и наши со Стефаном тени. Сплетались наши стоны и шепоты, волосы и пальцы рук… Я словно была с мужчиной в первый раз в своей жизни – так все было остро, ново и незнакомо… Мне воздуха не хватает, когда я думаю об этом, что уж говорить о словах, когда я всего лишь пытаюсь передать свои чувства на бумаге…

С тех пор прошло десять часов, но стоит мне вспомнить хотя бы миг из того, что происходило тогда, как внутри все сжимается. Стефан словно создан для того, чтобы любить меня. А я – чтобы любить его.

Я не вела дневник четыре года.

Но сейчас словно что-то изменилось во мне. Словно появилось какое-то предчувствие, и я не могу понять, хорошее оно или плохое. Думаю, дело в том, что это последнее лето, которое мы со Стефаном проводим в таком странном статусе влюбленных-на-расстоянии. Статус, который давал нам ощущение полной свободы – которой, к слову, я не пользовались. Но… Следующим летом все будет по-другому. Знать бы еще как… Решится ли Стефан на более серьезные отношения? Я понятия не имею, что происходит в его голове. Из-за моей учебы в Лондоне мы так и не смогли узнать друг друга по-настоящему. Я молюсь – хотя и не набожная – чтобы все вышло по-моему.

Я хочу стать его женой. Его гордостью. Его правой рукой. Хранительницей его тайн и матерью его детей. Вопрос лишь в том, чего хочет Стефан.

Все эти месяцы без него я мечтала об одном – вернуться к Стефану. Мы созванивались каждый день, разговаривали ночи напролет (как же потом смущала преподавателей моя глупая счастливая заспанная улыбка))))), но мне все равно было мало Стефана. Смогу ли я когда-нибудь успокоиться, любить его тихо, как скромная романтичная старушка?..

В этот раз у Стефана не получалось встретить меня в аэропорту, я знала об этом и все равно по пути домой пялилась на пустынную, залитую солнцем дорогу в надежде увидеть его автомобиль. Сима пыталась разговорить меня, но собеседником я оказалась никудышным: отвечала невпопад, обрывала фразы. Соврала, что все из-за перелета.

Марк уже был на Даче, прилетел на неделю раньше. Я перебросилась с ним парой фраз, потом поднялась в свою спальню, с упавшим сердцем закрыла за собой дверь – и очутилась в объятиях Стефана! То, что я ощутила тогда, невозможно описать словами. Просто забыла, как нужно дышать…

Два следующих дня я провела на Даче в лучшем случае пару часов: приходила показаться Симе и снова сбегала к Стефану. Мне казалось, я никогда не смогу им насытиться. Мне и сейчас так кажется.

Стефан сдержаннее и спокойнее меня. Пока я изнываю от желания прильнуть к нему, он может часами просто смотреть на меня, наслаждаясь, любуясь, – но просто смотреть! Он обожает мою татуировку в виде бабочки, иногда он проводит по ней пальцем, нежно-нежно, и тогда, чувствуя его горячее прикосновение, я зарываюсь лицом в подушку, чтобы заглушить стон.

А еще в честь моего возвращения Стефан подарил мне колье – уменьшенную копию ювелирного шедевра из коллекции Диора «Невеста» (оригинал состоит примерно из трех тысяч бриллиантов и пары сотен рубинов и аметистов). Стефан был удивлен моим познаниям, и даже, кажется, немного смущен))))

Он развернул меня лицом к зеркалу и помог застегнуть это изумительное колье. «Его сделал моему заказу Карл, мой хороший друг и хороший ювелир», – сказал Стефан.

Подарок завораживает. Но когда Стефан надевал его мне, я забыла о колье, видела только отражение его лица, чувствовала только прикосновение его рук.

Стефан застегнул колье, посмотрел на меня в зеркало – и этот взгляд… как будто Стефан представлял, что я и в самом деле его невеста.

В ответ я подарила ему золотой медальон со своим фото. Пусть моя самая важная вещь будет у него.

Это свидание – самое печальное за всю нашу историю. Я еще никогда не видела Стефана таким измученным, страдающим и разъяренным. Ему было очень больно. Я попыталась спросить, что произошло, а он прижал меня к себе, уткнулся носом в мочку уха и просто дышал мной, долго-долго.