Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство - Анна Жнец
Однажды дракончик уже украл у меня фолиант, чтобы тот ненароком не попал в чужие, нежеланные руки, и теперь явился сделать это снова. Дождался, пока я отвернусь, а книга с рецептами останется без присмотра, и…
— Там записка, — шепнула я, наблюдая за тенью на стене и не спеша оборачиваться, чтобы не нервировать трусливого зверька.
Услышав мой голос, домовой боязливо дернулся обратно к камину.
Мой пульс подскочил на несколько отметок. Я испугалась, что Донни сбежит, но тот замер в нерешительности.
— Пожалуйста, умоляю, — продолжила я, заставляя себя говорить тихо и спокойно. — Возьми вместе с книгой записку. Помню, ты общаешься только с детьми, но ведь можно оставить письмо где-нибудь на видном месте в комнате Роберта, хозяина Вулшира. Помоги мне. Ради Лиззи.
Несколько секунд ничего не происходило. Я знала, что ответа не последует, но в глубине души надеялась получить от домового какой-нибудь знак — понять, что он меня услышал, что согласен передать моему мужу весточку, — но знака не было. Ни жеста, ни слова. Спустя пять минут тишины тень опять пришла в движение, заскользив по стене к столу. Сцапав книгу, Донни пулей метнулся к камину и со своим трофеем в мгновение ока исчез в очаге.
Как только сторожка лесника опустела, я тоже, как и домовой секунду назад, рванула к столу. В островке света от масляной лампы не было ни фолианта с рецептами зелий, ни моей записки.
«Лиззи в Бэрроу. Клиновая улица, дом четыре…»
От облегчения колени обмякли, и я с протяжным вздохом рухнула на стул.
Слава богу! Он ее забрал.
В груди затеплилась надежда.
Глава 43
Чем больше проходило времени, тем сильнее я нервничала.
Что, если Донни не передаст Роберту записку?
Что, если записка затеряется или долго пролежит незамеченной?
Граф слеп и самостоятельно не прочтет мою весточку. Надо, чтобы письмо нашел кто-нибудь из слуг и показал хозяину. Но горничные могут просто выкинуть этот неприметный клочок бумаги, посчитав хламом.
Чтобы нас с Лиззи спасли, слишком много обстоятельств должны сложиться удачно.
А когда в жизни все идет по намеченному плану?
Правильно, очень и очень редко.
То, что ночная темень сменилась пасмурным утром, я поняла по серому, призрачному свету, что проникал в комнату сквозь щели в заколоченных ставнях. Чтобы замаскировать пропажу фолианта, я устроила на своем рабочем столе бардак: в беспорядке разбросала по нему чистые и исписанные листы, так, чтобы казалось: книга похоронена под ними.
Когда мой надзиратель вернулся, я уже вовсю изображала бурную деятельность, спиной заслоняя стол. К счастью, кучер почти не обращал на меня внимания.
В какой-то момент он развел в камине огонь и принялся варить в котле ужин — какую-то вонючую похлебку из жирного мяса и овощей. В этот раз я тоже отказалась от еды. От нервов я все еще не могла взять в рот ни крошки.
Снова наступил вечер. Свет в щелях между досками на окнах померк. Мой тюремщик устроился в кресле, укрытом шкурой, и принялся раскачиваться в нем, стуча полозьями по деревянному полу. Было видно, что он изнывает от скуки.
Я притворялась, что работаю, записывая на бумаге выдуманные рецепты зелий. И ждала помощи. Каждую секунду. Час за часом.
Но она не приходила.
Роберт еще не получил мое послание?
Донни его не передал?
Правая рука устала держать перо и болела от постоянного напряжения. Ритмичное, однообразное «тук-тук-тук», издаваемое полозьями кресла-качалки, действовало на нервы. Наконец этот раздражающий звук прекратился. Обернувшись, я увидела, что мой надзиратель задремал.
Он задремал!
Задремал, сидя в кресле-качалке.
И на его поясе висел длинный металлический ключ, которым он запирал дверь сторожки.
О, Господи! Шанс!
Я отвернулась к столу, сражаясь с искушением попытать удачу.
Возможно, Роберт уже в пути, и мне надо просто набраться терпения.
Действовать или ждать?
А вдруг письмо не дойдет до адресата? Что, если это моя единственная возможность сбежать и отправить стражников за Лиззи?
До Вулширского замка несколько километров по лесу. Я смогу найти дорогу домой. Смогу! Неподалеку от сторожки лесника течет ручей, а еще там рядом овраг, на краю которого растет колючий куст с вороньими ягодами. От этого места начинается тропинка, частично заросшая травой. Следуя по ней, я выйду к холму, на котором стоит замок.
Это, если, конечно, мне удастся незаметно подкрасться к спящему мужчине и аккуратно снять с его пояса кольцо с ключом. И не разбудить при этом хозяина ключа! А потом надо тихо открыть дверь, чтобы ни одна ржавая петля не визгнула. И чтобы половицы подо мной не заскрипели. И чтобы скрежет повернувшегося в замке ключа не прозвучал слишком громко.
Если все это у меня получится, останется бежать без оглядки по ночному лесу, рискуя заблудиться и наткнуться на дикое животное.
Бежать быстро, сломя голову, потому что кучер в любой момент может проснуться и отправиться в погоню.
Итак, действовать или ждать? Спасать себя самой или надеяться на помощь?
Письмо может не дойти…
Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Я сложила ладони на столе, решив ничего не предпринимать.
Кучер, задремавший в кресле, начал похрапывать.
Я заерзала на стуле.
Мой надзиратель что-то забормотал во сне и… испортил воздух.
«Уснул крепко», — мелькнула мысль. Внутренний голос прошептал эти слова с недвусмысленным намеком.
Хмыкнув, я начала перекладывать бумаги из стороны в сторону.
Действовать или ждать?
Действовать или ждать?
Действовать!
Ну не могла я упустить этот шанс! Просто не могла!
Тихо, как мышка, я поднялась из-за стола и начала подбираться к креслу-качалке. Извозчик спал, уронив голову на плечо. Из его открытого рта вырывались раскатистые, свистящие звуки. Из уголка губ к подбородку протянулась ниточка слюны.
Я дышала через раз. Тщательно выбирала куда поставить ногу, чтобы пол не скрипнул под моим весом. Сердце в груди отчаянно грохотало, платье под мышками намокло от пота.
Господи, хоть бы все получилось!
Наконец мне удалось дотянуться до кольца с ключом. Медленно, осторожно я отцепила его от пояса храпящего мужчины, затем на цыпочках начала красться к выходу.
Неужели удалось? Я сбегу? Не верилось. Пульс зашкаливал. На лбу выступила испарина.
До двери оставался метр. Я оглянулась. Кучер спал. Дрожащей рукой я вставила ключ в замочную скважину и провернула его, втянув голову в плечи.
Звук в тишине ночного домика показался пронзительно громким. Как выстрел. Как щелчок кнута. Сердце екнуло. Я напряглась всем телом.
Проснется!
Но за спиной
