Марина Ефимова - Влюбленный призрак
– Убавьте, пожалуйста, печку.
Мужская рука потянулась к тумблеру, регулирующему подачу горячего воздуха. Невольно я заметила, что внешнюю сторону кисти, от мизинца до большого пальца, обезображивает толстый рубец.
«Бойся человека со шрамом!»
Лишь усилием воли я не открыла дверь и не выпрыгнула из автомобиля на полном ходу. Прокрутив в голове десяток пугающих сценариев, я переслала Ане сообщение с регистрационным номером машины и тут же получила удивленный звонок:
– Сдаюсь, не отгадала твой ребус! Что это?
– Номер такси, которое везет меня домой, – погромче, чтобы водитель наверняка услышал, произнесла я. – Встретишь меня, милый?
– Зойка, у тебя едет крыша! – сердито рявкнула в трубку сестра и отключилась.
– Спасибо, дорогой, – с фальшивой улыбкой поблагодарила я отключенный телефон.
И еще пятнадцать минут, пока авто не въехало во двор моего дома, мило болтала с несуществующим собеседником. Расплатившись, я выбралась на обледенелый тротуар и не сдвинулась с места, пока такси не скрылось из поля зрения.
В подъезде было тепло, пахло кошками и масляной краской. Шаги разносились знакомым эхом. Двери лифта разъехались. Войдя, я нажала на кнопку, но тут в кабину заскочил высокий молодой человек в куртке с накинутым на голову капюшоном. Парень выбрал этаж, двери начали съезжаться.
Неожиданно я поняла, что от попутчика не пахнет свежестью, как если бы он зашел только что в подъезд с мороза. Меня как иголкой кольнуло.
Резко хлопнув ладонью по кнопке, открывающей двери, я выскочила из кабины и пробормотала под нос:
– Забыла проверить почту.
Молодой человек опешил. Двери шумно сомкнулись. Гудя, лифт вознесся на верхние этажи и остановился. Но лампочка вызова не гасла. Стало ясно, что единственный работающий в подъезде лифт намертво застрял. Поддавшись паранойе, я обрекла себя на подъем по запасной лестнице с открытыми всем ветрам и морозам балконами.
На очередном лестничном пролете внезапно погас свет. Меня окружила беспросветная темнота, заставила замереть на ступеньке. В гулкой тишине кто-то тоненько зашептал, и от ехидного потустороннего голоска у меня на затылке зашевелились волосы. Паника свела живот. Каждой клеточкой тела я ощущала чужое присутствие. Он прятался во мгле и ждал, чтобы напасть, когда я сделаю первый шаг.
Над ухом хихикало потустороннее существо – демон нападающего. Я осторожно достала из кармана мобильник, надеясь использовать телефон в качестве оружия. Глаза привыкли к темноте. Бесшумный шаг вниз на ступеньку, еще шаг.
Стараясь не дышать, я повернулась. Он стоял на лестнице, перекрывая проход. Преступник понимал, что я побоюсь подниматься в потемках, а потому притаился снизу. За его спиной, как огромные крылья, развернулась тень.
– А ты догадливая, ведьма! – осклабился он.
Мы начали двигаться одновременно. Парень кинулся на меня, а я швырнула в него телефоном. Раздался удар и стон, потом пронзительный звон расколоченного аппарата. Враг смешался. Отшвырнув сумку и перепрыгивая через две ступеньки, я бросилась наутек.
От страха перед глазами плясали звездочки. Меня оглушал стук крови в висках. Я споткнулась, едва не ударилась лбом о ступеньку. Подскочивший негодяй схватил меня за лодыжку, стараясь протащить по лестнице. Проворно схватившись за железные перила, я выдернула ногу и со всей силы лягнула злодея.
– Твою мать, ведьма чертова!
Кажется, мне удалось попасть ему в лицо.
Преступник разжал руки. Задыхаясь, я добралась до следующего этажа, влетела на балкон, не чувствуя обжигающего уличного мороза. Следом за мной выскочил преследователь. Ноги странным образом переплелись, и в следующий момент я валялась на грязном полу.
Только в фильмах показывают, что преступник медленно приближается к жертве, скалится и ведет диалог, чтобы зритель от всей души посопереживал главному герою. В жизни, к сожалению, драматических пауз, во время которых можно прийти в себя, а еще лучше – сбежать, не случается.
Не теряя времени, парень кинулся в мою сторону и уже в следующий момент вздернул в воздух. В живот больно врезался парапет. Перед глазами далеко внизу мелькнула заснеженная земля, подъездный козырек и крыши автомобилей. Бешено цепляясь за руки преступника, я не давала себя сбросить вниз.
– Помогите!!!
Истеричный вопль вырвался помимо моей воли. Я прекрасно знала, что в мире, где людьми правило безразличие, никто не выйдет из безопасной квартиры, но все равно кричала. Кричала, потому что очень хотела выжить.
Мне удалось перевернуться. Кряхтя от напряжения, я схватила парня за грудки, вцепилась в куртку мертвой хваткой, не позволяя перекинуть себя через ограждение. С коротко стриженной головы преступника слетел капюшон.
Я узнала негодяя! Именно он пытался убить меня, загнав во двор между сталинскими домами. Только в этот раз мерзавец пришел без подельника и бил жестче, наверняка. В его холодных глазах пряталось понимание происходящего. Вдоль лба тянулся грубый свежий шрам, наверное оставшийся после столкновения с гаражом. За спиной хлопали видимые только мне угольно-черные крылья, демоническая тень.
Вдруг что-то произошло. Лицо душегуба странно вытянулось. Сильные руки ослабели. Крылья опали, как бесполезные разорванные лоскуты. С рыком негодяй отшвырнул меня в сторону и развернулся. Взвизгнув, я влетела в стену плечом и скатилась на пол.
Парень загораживался от ударов, наносимых бейсбольной битой, которой беспорядочно размахивал голый по пояс дядя Толик. В какой-то момент, спасаясь от разгоряченного соперника, убийца оттолкнул его с дороги и метнулся на лестницу, где по-прежнему царила темнота.
– Стой, поганец! – проорал мой защитник, бросаясь следом.
Сил подняться с ледяного пола не было. Поджав колени к подбородку, я тряслась, как щенок, и старательно сдерживала слезы.
Дядя Толик вернулся на балкон, споткнулся о порожек и едва не выронил биту.
– Тьфу ты! – фыркнул он. Полуголый, худющий, в тренировочных штанах с вытянутыми коленками и с модным оружием из голливудских боевиков, сосед выглядел сюрреалистично – ведь мороз стоял нешуточный! Никогда бы не подумала, что дядя Толик может хранить бейсбольную биту.
– Зойка, жива? – хрипловато спросил он.
– Угу.
– Убежал этот Гарри Поттер паршивый! – Дядя Толик сплюнул. – Сажать таких надо!
– Спасибо, дядь Толь! – промямлила я и, глотая слезы, громко шмыгнула носом.
Лицо соседа, попившего у нас с сестрой немало крови, оставалось человеческим, в прямом смысле этого слова. Помятым, небритым, с глубокими складками у рта, однако – никаких демонов! Удивительно, но у дяди Толи, известного сплетника и задиристого скандалиста, душа оказалась чиста…
