Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва
Вот тогда-то мама и попросила меня присмотреть за ним. Я ведь младшая. Его вечный «щеночек» да «котеночек». Лиля, которая никогда не вырастет. Я стала набиваться с ним в космопорт, развлекала, а вернее — отвлекала от нашего несчастия разговорами. И подбадривала как могла. Просто знала, как он трясется за каждую из нас. За жену, за дочерей. И наверняка винит себя в том, что Астра не дома, не под его крылом.
Он всегда, в каждых наших неудачах винил прежде всего себя. Не купили мне новый протез — он мало работал. Не смогла Камелия вырваться на очередной конкурс по танцам — он виноват, мало денег в дом принес. Не может Петуния слетать в очередную миссию «Зеленых», ну, причина всё та же. И никакие наши возражения он не принимал. Всё взваливал на себя. Да, каждая из нас работала и не сидела на его шее бездельницей, но эти деньги в семейный бюджет не шли. Это на одежду и маленькие радости для его девочек.
И теперь такая беда. Отец заметно сдал, и в его темных, густых прядях появились белые нити, правда, только три. Седые волосинки мы с Камелией вырвали, пока он спал, и сделали вид, что не при делах.
Крейсер издал громкий звук, оповещая непонятно кого об отбытии. Огромный корабль неуклюже поднялся над перроном и, поблескивая красными боками, направился в длинный прозрачный шлюз, уходящий под самый купол, а оттуда — в открытый космос.
— Нам пора, — протянув руку, я коснулась плеча папы. — Он уже стартовал.
Отец кивнул и медленно поднялся. Совсем как старик, хотя Эвану Войнич ещё не исполнилось сорока трех лет. И вроде ещё молод, но уже так устал.
Нет. Сестра исчезла без следа. Всё, что мы знали — она по непонятным причинам не прошла распределение после вручения диплома. Потом её видели в доках космического порта Мараби, что на Марсе. Это каким-то непостижимым мне чудом выяснила Камелия через нашу двоюродную сестру Белладонну. А Бель, в свою очередь, взломала архив камер. В общем, мы знали, что Астра находилась в доках. Она пыталась наняться на корабль самостоятельно. И видимо, ей это удалось, потому как о сестре более ничего не было известно.
Она исчезла.
Где она теперь и что с ней? Это было не в её характере — вот так исчезать. Она звонила каждый вечер на протяжении всех пяти лет, что училась. Наша гордость — «Биоинженер». Первая с Цереры, кто получил действительно достойное образование.
Но...
— Папа, всё будет хорошо, правда ведь? — я сжала его огромную шершавую ладонь, пытаясь хоть как-то облегчить его боль.
Астра всегда была его надеждой. Тем ключиком, что поможет ему исполнить заветную мечту — вывезти нас из этой дыры под названием Церера.
— Да, Лиля, твоя сестра непременно появится, — он кивнул. — По всей видимости, у нее нет способа связаться. Возможно, она работает на корабле другой системы и не находится нужного канала для соединения с нами. Церера — это не Земля. К нам порой и из Сатурна сигнал не доходит.
— Ну вот, — подыграла ему я. — Уверена, всё у нее хорошо. Мучается сейчас, поди, что позвонить не может и думает, как ты её отчитаешь за такие дела.
Отец опустил голову и взглянул на меня. Такие же пронзительно серые глаза как у Астры. Она и внешностью походила на него. Темные волосы, упрямый подбородок. А я и двойняшки — Петуния и Камелия — в маму. Светловолосые.
— Ты не замерзла, цветочек? — его взгляд прошелся по шарфику, что я накинула на плечи. — Пошли домой. Возможно, она прибудет завтра. Главное, не отчаиваться и надеяться на лучшее.
— Да, папа, — я закивала и, отпустив его ладонь, развернула доску в сторону поселения.
Пока шли, я ловила на себе редкие взгляды соседей. На нашей улице я считалась эдакой достопримечательностью.
Девочка-инвалид. Ну та..., которая немощная.
Вернее, уже давно молодая женщина, но никто этого не замечал. Все таращились на мои ноги, свисающие с доски, и гадали, а совсем я не хожу, или всё же ползать способна? Они шептались, жалели моих родителей. Такая обуза на их шеях. Однажды я слышала, как одна из женщин сокрушалась, что лучше бы я умерла ребенком, чем теперь волочить столь жалкое существование и тянуть из семьи деньги на бесконечное лечение.
Что сказать — добрые люди.
Хотя, справедливости ради, порой в минуты отчаянья я и сама так думала. Особенно когда в руки попадали результаты анализов и прочего. К слову, очередные вот-вот должны были прийти. И прогноз у меня в них наверняка не радужный.
Отвернувшись от группы женщин, собравшихся у местного магазинчика, прибавила скорости на доске.
Нет, сейчас я переживала не за свое душевное состояние, а за отца. Они ведь Астру обсуждали. Сплетни про нее таскали. Нелепые и гадкие. И что сестра с мужиком сбежала. И что продалась в рабство. И черт-те что ещё.
Змеиные языки только так хлестали по репутации Астры. И если бы папа всё это услышал, такое бы началось. Он хоть и держал всё в себе, но если накипало, то так взрывался, что разбегайся кто куда. Порой был чрезмерно грубым. Нет, не с нами. Не со своей семьей. Мы от него никогда и слова плохого не слышали, но вот с этими сплетницами...
Моя доска полетела ещё быстрее.
— Ты куда, Лиля? — теперь уже папа пытался угнаться за мной.
— Замерзла, — солгала я. — Да и мама давно ужин приготовила. Девочки ждут.
Он кивнул, не подозревая о моей уловке, и ускорил шаг.
Глава 6
Нас действительно с нетерпением ждали дома. Мама на кухне готовила ужин. Возле входной двери витал приятный аромат чего-то рыбного. Труба вытяжки в аккурат выходила на крыльцо, и уже с порога можно было слюнки глотать. Слышно было через окно, как гремели посудой. Скорее всего, все уже сварилось и теперь сервировали стол. А еще глухо рычал допотопный ручной пылесос.
Ясно! Девочки на нервах снова наводили порядок в комнатах. Так чисто, как за последние месяцы, у нас вообще никогда не было. Даже Камелия, которая считала тряпку и ведро чем-то недостойным её красоты, и та задом кверху ползала
