Последние стражи - Ольга Олеговна Пашнина
– Как ты уговорил Селин? Я запретила ей открывать портал.
– Ей приказал Вельзевул. Расскажешь, что за супчики варит твоя Хелен, что умирающий слепой иной вдруг спустился за чашечкой чая и по ходу дела раздал пару приказов?
– Боюсь, тут супчиками не обходится, – сквозь слезы улыбнулась Аида.
– Давай вернемся в Мортрум, принцесса. Тебе надо поспать. Ты не представляешь, как этот ритуал тебе аукнется.
Дэваль помог ей подняться. Коньки разъехались, Аида едва не упала и рассмеялась. Немного нервно, но он счел это хорошим знаком – боялся, что она сломается. Но ее неожиданно твердая рука, которой Аида ухватилась за его плечо, успокоила. И немного пристыдила: ему потребовалось гораздо больше времени, чтобы оправиться. А ведь Вельзевул никогда не был для них таким отцом, каким Виктор был для Аиды.
Будь его воля, он бы увел ее в противоположном направлении, чтобы Аида не видела тело отца, но Селин не знала, открывая портал, куда он ведет, а других возможностей вернуться в Мортрум не было.
– Давай их снимем. – Он присел на корточки, чтобы расшнуровать ее коньки.
Она была совсем босая, стоя на снегу. И, кажется, промерзла до костей еще до того, как он пришел – снег не таял при контакте с кожей. На ногах краснели ссадины от коньков, местами даже выступила кровь. Должно быть, ей было дико больно кататься, но Дэваль на собственном опыте знал: внешняя боль притупляет внутреннюю.
– Идем.
В одну руку он взял коньки, другой сжал ладонь Аиды. Но она не шелохнулась, смотря на что-то за его плечом. Дэваль подумал было, что на тело, но обернулся и замер.
Лилит.
Аида высвободилась из его рук и сделала шаг по направлению к арахне.
– Нет! – Он едва успел поймать ее. – Идем! Аида, идем в Мортрум!
Портал мерцал совсем рядом, и Дэваль собирался утащить Аиду силой, если она немедленно не сделает к нему шаг.
Но разве Повелительницу Мортрума могло хоть что-то остановить?
Нетвердой походкой она направилась к стоящей неподвижно арахне, но остановилась метрах в пяти от нее, вне зоны досягаемости – ненависть не до конца затмила разум Аиды.
– Где Виктор? – спросила Лилит.
Дэваль поежился. Он давно не слышал голоса матери. А такого голоса и вовсе никогда. Неужели она действительно чувствовала что-то к этому смертному? Вероятно, раз одарила его бессмертием и провела через все пожары истории немагического мира. Это с трудом укладывалось в его голове. Виктор Даркблум казался ему кем-то вроде полуразумного монстра из Аида. Сохранившего достаточно человеческого, чтобы мыслить, но недостаточно, чтобы быть человеком. Он с трудом представлял, как его можно любить.
– Где Виктор?! Он должен был привести тебя!
– Вот.
Аида разжала ладонь. Красный камень блеснул на свету.
А потом она бросила его под ноги Лилит.
– Забирай.
Взгляд арахны метнулся сначала к камню, затем – к телу, лежащему возле скамейки. Губы искривились в беззвучном вопле, а глаза вспыхнули яростным пламенем.
Невероятно. Единственный, к кому мать испытывала сильные чувства, – смертный безумец. С такой наследственностью им с братьями следует благодарить судьбу за милосердие.
– Ты даже не представляешь, на что обрекла себя…
– Да мне плевать, – перебила ее Аида. – Ты еще не поняла? Ты – никто в наших мирах. Случайно попавшая сюда тварь из какой-то дыры. Как насекомое-вредитель, которое завелось в квартире, пока хозяев не было дома. А знаешь, как поступают с вредителями? Их травят до тех пор, пока они не уходят туда, откуда вылезли. Никто не будет с тобой сражаться, никто не станет с тобой сотрудничать. Мы просто обведем пороги мелком от тараканов и смахнем тебя в совочек, когда ты откинешься кверху лапами.
Аида развернулась, направившись к порталу. И, не оборачиваясь, добавила:
– Можешь не ждать дезинсекции и свалить обратно в свою дыру сама.
С Лилит, первой Повелительницей Мортрума, любимой супругой Вельзевула, хозяйкой и богиней Пангеи, еще никто и никогда не смел так разговаривать.
Но это же Аида Даркблум. Правила существуют, чтобы она от них отмахнулась.
* * *
Нас встретил коллектив поместья в полном составе. Они устроили некислое чаепитие. То ли заедали волнение, то ли уже поминали – по лицам было непонятно. Хелен, Вельзевул, Шарлотта, Селин – похоже, вот так теперь выглядела моя семья. Даже не знаю, смеяться или плакать оттого, что в конце пути не предали те, кого в начале я или ненавидела, или боялась.
– Аида! – Хелен вскочила. – Ты как… что…
Она растерянно переводила взгляд с моего заплаканного опухшего лица на окровавленные руки.
– Все нормально, – тихо сказала я. – Мне нужно в душ и поспать. Можно я потом все расскажу? Я устала.
Кажется, у меня поднималась температура. Нечто подобное я уже испытывала в Мортруме, когда только переехала в дом Вельзевула. Последствия значительного использования магии напоминали сильную простуду. И, прежде чем свалиться с температурой и ломотой, я хотела вымыться.
– Конечно. Тебе нужна моя помощь?
– Я справлюсь, – отрезал Дэваль.
Пожалуй, сейчас я даже не разозлилась на его холодность с Хелен, а была благодарна за то, что он оградил меня от расспросов и причитаний. Только Вельзевул, единственный, кто понял, что произошло, тихо сказал, когда я оказалась рядом:
– Вот поэтому от тебя и прятали правду.
– Не прятали бы – может, в такой заднице бы не сидели, – буркнула я.
Я бы не умоляла Дэваля спасти папу. Он бы не убил Хелен. Не вернул меня в Мортрум. И…
Я задумалась. А что бы тогда было? Если бы, едва я сошла с поезда, Самаэль сказал: «Знаешь, твой отец – бессмертный безумец, который убил восемь маленьких девочек, чтобы найти тебя. Твоя мать не покончила с собой, она знала, что ты в руках у чудовища, и пыталась попросить помощи у твоего отца. Она никогда не любила Виктора Даркблума и даже не знала его, а вся их история любви – ложь. И твой отец не погиб в автокатастрофе, это мы отправили его в Аид за все, что он сделал. Правда, там он стал местным предводителем и собирается сбежать, но мы уже отправили лучшего стража, чтобы нашел его и запер в камень навечно. Кстати, это Дэваль. Вообще,
