Академия для наследников - Анастасия Ольховикова
– Девочка моя, скажи, что твоя яростная защита этого мужчины – не то, на что я подумал? Я ведь так пытался уберечь тебя от союза с некромантами!
– Пап, я теперь среди них учусь, – я отстранилась и с теплой улыбкой смотрела, как все больше хмурится любимое лицо. – А Гейл – он мне очень сильно помогает. Во всем. Не вини его, что я поддалась эмоциям. Не срывай на нем собственные несбывшиеся надежды.
– Из–за меня ты вынуждена будешь просить у демонов помощи с Дарием… – упавшим голосом произнес отец.
– Что было – то прошло, пап. Не волнуйся. Я сделаю все, что в моих силах, возможное и невозможное, чтобы оказаться свободной от притязаний Дария. Просто не вини меня за то, что я позволила себе так рано влюбиться. Недостойного я бы не выделила из толпы одинаковых мужчин. Гейл – человек чести и редкостной доброты. Он совершенно не такой, каким принято считать некроманта. Прими мой выбор, пап, пусть потом наши с Гейлом дороги и разойдутся. Твоя дочь вполне способна отвечать за свои поступки. И ты за меня больше не переживай. Покойся с миром. Я люблю вас с мамой и братом. Я благодарна судьбе за то, что предоставила возможность сказать тебе об этом.
С каждым произносимым словом глаза отца все больше слезились, а силуэт его мерк, заполняя темное пространство вокруг качелей сначала неярким, а затем все более интенсивным светом. Я все сильнее чувствовала, что чужая душа отпускает меня. Отец действительно успокоился. Больше он не станет обо мне переживать…
Я возвращалась в сознание, правда, на этот раз меня тихо, но неуклонно звал другой голос: ласковый, светлый, бесконечно любимый. Что отец собирался делать с Гейлом? Я вспомнила это, и действительность обрушилась на меня, словно бросила головой вниз в колодец с ледяной водой. Оттуда, с самого дна, до меня и донесся успокаивающий шепот:
– Тише, Морин, успокойтесь. Вам больше ничего не грозит.
Не грозит, говорите? Я с ужасом распахнула глаза, понимая, что восседаю верхом на сторе Эвангелионе и, скорее всего, совсем недавно предпринимала весьма удачные попытки для того, чтобы разлучить некроманта с жизнью, сжимая его шею, что было силы! Во всяком случае, чувство мщения до сих пор не выветрилось из крови, а красные следы, видневшиеся из–под ворота куртки Гейла, красноречиво подтверждали справедливость моих ощущений. Сфокусировавшись, я тут же отдернула руки, а потом чуть не взвыла. Не знаю, что пытался делать стор Эвангелион во время моего несознательного нападения, но одна его ладонь до приятного уютно устроилась у меня на бедре! И не там, где находились края юбки, а там, где заканчивались кружевные чулки – на коже, почти соприкасаясь с нижним бельем, обостряя ощущения до невозможного.
Не ведая, что творю, я отползла от Гейла, с широко распахнутыми глазами наблюдая, как он поднимается с каменного пола, от холода которого еще и защищал меня своим телом, и усаживается на скамью.
– Морин, простудитесь, – с улыбкой пригласил он меня занять место рядом. – Не беспокойтесь, нам не помешают – я отослал ребят в общежитие.
Я не сделала ни одной попытки двинуться. Кажется, мое бездействие истолковали правильно…
– Морин, – снисходительная улыбка коснулась губ стора Эвангелиона, – неужели вы и вправду думаете, что злой дух в вашем хрупком теле мог меня покалечить?
Неуверенно глянув на него, я осторожно приблизилась и, поправляя складки юбки, присела на краешек скамьи.
– Близкий контакт, Морин, – не распыляясь по мелочам, сразу перешел к сути вопроса некромант, не пытаясь вызвать меня на доверительный разговор и давая прийти в себя. – Чтобы избавить вас от вселившегося духа, нужен был якорь с этой стороны, за который могла бы цепляться ваша душа, чтобы оказаться на поверхности. Учитывая наши с вами занятия и тесное общение, я мог претендовать на эту роль.
– А… трогать… обязательно было? – сконфуженно пробормотала я, ощущая, как наливаются жаром щеки и пропадает всякое желание смотреть в сторону Гейла.
– Ну, я мог бы вас поцеловать, – не выдержала – вскинула голову, во все глаза уставившись на ничуть не смущенного спутника. Наоборот – остряк откровенно веселился! – Тоже действенный способ. В следующий раз, если хотите, так и сделаю…
Я поневоле перевела взгляд на его губы. Ненадолго, всего на мгновение, которого хватило, чтобы отчетливо понять: хочу! И чтоб поцеловал, и чтоб прижал к себе так же крепко, как делал это на полу, и…руки его тоже на себе ощутить хочу! Кажется, момент молчания затянулся. Кажется, Гейл позабыл о своих намерениях подшутить надо мной и даже затаил дыхание, ожидая ответа. Я сжала кулаки: настолько сильно, до дрожи захотелось к нему прикоснуться. Ведь сейчас, когда нас не разделяло почти ничего, мне по–настоящему стало казаться, что между нами действительно проскакивают искры взаимного интереса.
Но я задвинула эти мысли подальше. Ну, кто я и кто Эвангелион? Беглая принцесса, укрывающаяся от заключенной когда–то помолвки… Услышав мой долгий вздох, Гейл будто отмер сам и снова надел улыбку на лицо. Момент был безнадежно испорчен, и кем? Будущей королевой Жизни… Тогда–то я и вспомнила, как именно рассталась с отцом.
– А духа вы все же не изгнали, – замешательство на лице некроманта было отчего–то приятно видеть. – Я сама попросила его уйти и не причинять вам вреда, стор Эвангелион.
– Вот как? – брови Гейла удивленно взлетели вверх. – И что – послушал? – увидев утвердительный кивок, он ненадолго задумался, почему–то тихо пробормотав «значит, я для вас еще бОльший якорь, чем вы думаете …», а потом, одарив меня пристальным взглядом, спросил:
– Кого вы вызвали, Морин?
Смысла скрывать я больше не видела.
– Армана Биорийского…
Наблюдая еще одну порцию удивления мужчины, я не знала, стоит ли наконец–то говорить ему правду. Впрочем, когда пришло время для вопроса «он ваш родственник?», я почувствовала волну протеста, которая могла означать только одно: Гейлу еще рано знать все подробности моей жизни. Нет, под его крылом, безусловно, было бы намного теплее, только вот смогла бы я от его защиты
