Позволь мне согреться - Ольга Вадимовна Гусейнова
С трудом оторвавшись от его горячего тела, я просипела:
– У них вырвали и разодрали в клочья души! Понимаешь? В клочья. Души! Их всех лишили перерождения!
На этот раз меня услышали все. Такая тишина была на площади, давящая, нарушаемая лишь естественным шумом ветра, шелестевшего листвой, и криками птиц и от того еще более зловещей.
– Уверена? – глухо проскрипел мой некромант.
Я проводила взглядом летевшую голову еще недавно уверенного в себе стража, а теперь с перекошенным от ужаса лицом. Содрогнулась, цепляясь за руки живого и теплого Дагорана, чтобы удержаться от паники, не сорваться за грань и нервно каркнула:
– Да. Похоже, это действительно артефакт и все еще в рабочем состоянии. Он там, внутри, буквально выталкивает из тела и рвет в клочья души. Поэтому я никого и не почувствовала. Но работает пока в границах таверны…
– Пока? – рядом возник Бельтраз, напряженный как тетива и белый как мел.
– Кто знает, что это за артефакт, сколько в него вложено силы и на что именно настроен? – огрызнулся Дагоран, прижимая меня к своей груди.
Моя шляпка, которая и так набекрень висела, держась на честном слове, упала.
– Что будем делать? – мрачно воззрился на Людвига лорд-директор.
– Их убила потеря души. Не болезнь, не травмы, не тварь какая-нибудь, типа нечисти, а именно вырванные души. Хоть в этом нам повезло… – задумчиво протянул Дагоран, всматриваясь в огромные окна таверны, словно врата в нижний мир.
Бельтраз был скептичен:
– Думаешь?
– Гадаю, – иронизировал Дагоран, а потом серьезно добавил, – ладно, пора прибраться.
Кого-то нашел взглядом, кивнул и в следующий миг буквально втиснул меня в руки Рейвику. А сам начал раздеваться, снял шляпу, сюртук, отдал их Неро.
Я вырвалась от Неро, оттолкнув оборотня. И в пару шагов добравшись до Дагорана, вцепилась в лацканы его жилета, взмолившись:
– Людвиг, нет! Ты не можешь…ты не должен рисковать своей душой!
– Милая моя, – неожиданно потеплевший и ласковый тон Дагорана взбесил.
Я рыкнула не хуже оборотней:
– Нет! И не милая! – А увидев снисходительную нежную улыбку, просительно зачастила: – Людвиг, пожалуйста, не надо, там что-то жуткое, оно заберет твою душу, ты не можешь! Слышишь? Не должен….
– Похоже, дружище, я могу тебя поздравить, – прозвучал совершенно неуместно и не вовремя веселый голос Бельтраза.
– Можешь, но потом как-нибудь, – кивнул с улыбкой Дагоран, а затем опять вручил меня, паникующую, сопротивляющуюся и заплаканную, Рейвику. Развернувшись ко всем, громко объявил: – Всем отойти на безопасное расстояние! Перекрыть выходы на площадь. И не орать!
Почему «не орать» я поняла через мгновение. Дагоран неожиданно потемнел, затем тряхнул руками и из него словно полилась тьма, жадная, голодная и стремительно распространяющаяся по площади. Естественно, некоторые не выдержали и заорали. А компания важняков во главе с Бельтразом презрительно-досадливо морщилась, слушая слабых духом. Тем временем Дагоран шел к таверне, уверенно, без страха и плотнее закутываясь в свою тьму, как в кокон.
– Святая Тьма, береги его, молю тебя, – забыв обо всем, я обратилась к небесам и богам.
Только сейчас осознала, нет, до самой печенки прочувствовала, что этот мужчина, который сочетает в себе столько жутковатых для обывателей сущностей и способностей, слишком дорог мне. Любим.
– Да что с ним будет? – кто-то произнес рядом со мной мягким, успокаивающим голосом. Оглянувшись, увидела так и не вернувшегося на службу маго Рудшина. – Душа некроманта принадлежит Тьме. А Тьма ни при каких обстоятельствах не выпустит душу своего жреца и никому ее не отдаст. Так что, если там работает артефакт, уничтожающий души, некроманту он ничем не угрожает…
– Что же вы, милейший, сами туда не вызвались пойти? – уколол умника Неро.
Рудшин сконфуженно пожал плечами:
– Я теоретик, а там может быть не только артефакт…
У меня сердце чуть не остановилось, когда Дагоран шагнул в таверну, переступив трупы. В окна я видела, как он осмотрел помещение, добрался до стола с мертвым Марком и отыскал рядом с ним зловещий артефакт, проклятый инструмент смерти. К моему удивлению, уничтожать его он не стал, а обернул в темный кокон Тьмы и направился обратно.
И тут я услышала задумчиво-восторженное восклицание:
– Ого, значит это правда? С некромантами эта штука не работает? Как интере-есно-о…Прямо как мои золотоносные овечки, с них вся беда как с гуся вода…
Я нашла взглядом ценителя научных достижений и овец и изумленно разглядывала того самого толстяка-аристократа, которого видела у уголовников месяц назад. Одетый в шелковый, серо-розовый, едва ли не бальный сюртук, белые гольфы и туфли с серебряными пряжками, он лучился позитивом и мягко улыбался окружающим. Я мысленно согласилась с мнением Алеуша: шумный, вечно счастливый простофиля. Тут горе и смерть, а он сравнивает некромантов и овец, поразительная душевная ограниченность.
Дагоран еще на полпути кивнул Неро на коляску, на которой мы приехали, и крикнул Бельтразу:
– Мы в департамент, надо отвезти эту штуку. – Затем Рейвику сказал: – Проводи Мишель домой, ей надо отдохнуть.
Через минуту я все еще смотрела вслед уехавшей коляске. У таверны работали законники и криминалисты, разбирая трупы и составляя отчеты. Рейвик, подобрав мою шляпку, мягко подхватил меня за локоть, чтобы увести с площади, предложив:
– Давайте в кондитерскую госпожи Литской зайдем по дороге? Там подают потрясающий горячий шоколад и вкуснейшее мороженное. Мне кажется, это поможет вам успокоить нервишки!
И задорно сверкнул клыками в душевной улыбке.
Вспомнив сегодняшний визит в эту кондитерскую, где «веселенькая» компания призраков спорила о вкусах и приличиях, я неожиданно решила, что после последних событий, их болтовня больше не пугает, а скорее успокаивает. Тем не менее, настойчиво освободив свой локоть, я попросила:
– Маго Рейвик, подождите меня, пожалуйста, немного, мне надо здесь закончить одно очень важное дело. А потом пойдем в кондитерскую.
Дальше я нарисовала большую пентаграмму и тщательно собирала витающие вокруг ошметки душ, манила, звала их и отправляла в иной мир. Попутно взывала к богам с мольбой, чтобы подарили погибшим шанс на перерождение. И впервые окружающие на меня взирали не со страхом и отторжением, а с пониманием, сочувствием и надеждой, верили, что у меня, медиума, все получится.
Оставшееся от выходного время, вечернее, мы провели с Рейвиком, точнее, в самой роскошной столичной кондитерской, где этот замечательный, молчаливый оборотень лечил меня шоколадом и мороженным.
Глава 13
Высокая аудиенция
Мне неожиданно возместили потерянный выходной, позволив отдохнуть в понедельник. За что я была премного благодарна начальству. Происшествие на площади Просвещения не
