Пепел жизни - Рина Харос
Я глубоко вздохнул, подошел к фее и встал напротив нее. Протяни руку – и смог бы дотронуться до лица, коснуться руки и сжать в своей ладони. Но не мог сделать этого, боясь спугнуть ее. Вместо этого, улыбнувшись, я прошептал:
– Избавься от всего, что отравляет душу. Я весь твой. Освободи себя.
Касандра распахнула глаза и пару раз растерянно моргнула. Магия, которая окутывала руки, дрогнула, но в следующее мгновение засветилась еще сильнее, ослепляя.
– Ты должен сражаться.
– С кем, Касандра? С кем надо бороться?
– Со мной, – фея шумно выдохнула. Наверняка, покидая свою комнату, она рассчитывала, что я вступлю с ней в бой, но вместо этого выбрал предоставить ей мое тело для истязания, чтобы Касандра смогла избавиться от обиды и ненависти, несправедливости, которая уничтожала ее изнутри.
– Мы вдвоем на поле боя. Я стою напротив, давай же, нападай. Покажи, на что способна твоя магия. Терзай, кромсай, уничтожай – вытерплю все.
– Но шрамы, – голос феи стал увереннее, но все же нотки сомнения сквозили в интонации, выдавая ее волнение и замешательство.
– Ты меня излечишь. Да?
Пару мгновений Касандра молчала, а затем неуверенно кивнула. Я, сдержавшись, коснулся щеки феи и погладил кожу большим пальцем, чувствуя, как она чуть склонила голову набок, откликнувшись на мою ласку.
– Сделай это, Касандра. Не избавившись от груза прошлого, ты не сможешь построить счастливого будущего. Освободись от ненависти, лжи и издевательств, которые не позволяют двигаться дальше.
Сделав пару шагов назад, я убрал руку с лица Касандры и почувствовал холод, где прежде касался кожи феи. Опустив руки вдоль тела, шумно выдохнул и замер, позволяя девушке решиться.
Она поочередно посмотрела на свои руки, а затем на меня с некой мольбой, на что я кивнул. Касандра в тот же момент воссоздала два белоснежных кнута с такой скоростью, будто боялась передумать. Первый хлыст рассек воздух и взбороздил землю в нескольких сантиметрах от меня. Я не двинулся с места, лишь сжал кулаки, чтобы заглушить боль, которая последует от следующего взмаха. Второй хлыст рассек мне кожу на груди – кровь быстрыми струйками потекла по коже, окропляя темные штаны алыми разводами.
– Сильнее, – одними губами произнес я. Касандра, по лицу которой начали стекать слезы, замахнулась обоими хлыстами и, закричав, направила их в мою сторону – первый прошелся вдоль штанов, оставляя грубую рваную рану, второй – обвил рог и дернул на себя. Одной рукой я быстро освободил себя от плети и кивнул фее, давая понять, что выдержу еще. Магия рвалась наружу, чтобы защитить и затянуть раны, оставлявшие уродливые шрамы, но я приказал ей не вмешиваться, пока Касандра не освободится полностью.
Теперь удары приходились по железным ограждениям по обе стороны от феи, шипя и издавая скрипящие звуки. Ее руки дрожали, но с каждым ударом хлыста сердце освобождалось от обиды прошлого – магия, которая струилась по ее ладоням, накидываясь на плети, светилась яркой белизной. Жители молчали, завороженно наблюдая за тем, как Касандра умело расправляется с их правителем и ограждением, проделывая в железных кольцах глубокие борозды. Силы медленно покидали фею, и я, незаметно вскинув ладони вверх, направил часть своих, чтобы она до конца освободилась от бремени прошлого. Касандра вздрогнула, когда багровая магия окутала тело, сплетаясь с ее собственной, и рвано выдохнула. Сделав последний удар хлыстом о дерево, стоявшее позади меня, она рухнула на колени и откинула плети в сторону, закрыв руками лицо. Тело девушки содрогалось от слез. Жители Авантина ошарашенно смотрели на Касандру. Я воссоздал щит вокруг феи, который скрыл ее от любопытных глаз. Кивнув Августину, стоявшему около самого ограждения, безмолвно велел ему отозвать народ от нас и отвлечь. Лемур развернулся и что-то начал демонстративно рассказывать, завлекая жителей подальше от арены. Они, как послушные ручные зверьки, последовали за ним, позволяя себя увлечь к столам, которые ломились от вина и еды.
Прорвавшись сквозь щит, я рухнул на колени рядом с Касандрой и привлек к груди, положив ее голову себе на плечо. Сев на траву, усадил фею на колени и принялся одной рукой поглаживать по спине, пытаясь успокоить.
– Я… я не должна была… прости…
– Ничего. Все позади. Я сам вызвался на это.
– Ты должен был отказаться, – Касандра всхлипнула, и ее слезы перешли в настоящие рыдания. Я не смог сдержать улыбки, когда она порывисто обхватила мою шею руками и уткнулась мокрым носом в шею, что-то бормоча.
– Я буду соглашаться на все, что касается тебя. Даже если решишь порубить меня на куски, подобно скоту.
Касандра сдавленно рассмеялась, а затем снова заплакала, сжав мою шею так, что хрустнули позвонки.
– Прости-и-и, – взвыла она, чем вызвала у меня смешок, который мне не удалось скрыть.
– Что ты, что ты, продолжай.
Я начал плавно покачиваться из стороны в сторону, чтобы успокоить фею. Она пару раз всхлипнула и замолчала, проводя пальцами по кровавым рытвинам, которые украшали мой торс и грудь. От прикосновений феи кожа покрывалась мурашками – едва ощутимые жесты вызывали трепет в груди, от которого становилось тепло и спокойно. Когда Касандра попыталась призвать магию, чтобы затянуть раны, я накрыл ее ладонь своей и прошептал:
– Не надо, пусть останутся.
– Но они же уродуют твое тело.
– Мое лицо уже изуродовано, так что будем считать, что эти шрамы – лишь капля в море.
– Но…
– Касандра, – я откинулся телом назад и свободной рукой обхватил подбородок феи, заставляя посмотреть в глаза, – не стоит. Не трать свои силы на меня.
Она всматривалась в мое шрамированное лицо, и во взгляде не было презрения, страха – лишь принятие. Лицо феи было покрыто влажными дорожками от слез, которые начали высыхать на солнце. Убрав соленые капли с подбородка девушки, я провел пальцем по ее нижней губе и улыбнулся, почувствовав, как она моментально отозвалась на жест и приоткрыла рот.
– Мулцибер…
Тихий, вкрадчивый шепот Касандры разрывал душу на множество кусков. Я желал коснуться, показать, что моя нерастраченная нежность станет ее, дай только шанс. Но из-за уважения к фее сдерживался, чтобы не спугнуть этот момент,
