Убить короля - К. С. Уайлд
Сейчас он в гораздо лучшей форме. Несколько дней отдыха сотворили с ним чудеса. Мера едва могла разглядеть темные круги у него под глазами.
Его волосы были аккуратно заколоты гребнем, он шел с прямой, почти военной осанкой, держа в руках бархатную подушку с «Короной суши и моря».
Баст объяснил, что, согласно традиции, король Ночи может быть коронован только своим родственником по крови. Леон попросил Баста сделать это, но он отрекся от титула и поэтому никого не мог короновать.
— Брат Ночи, — начал Бенедикт, и его голос эхом прокатился по тронному залу. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы передать тебе факел лидерства и силы.
Поведением и тоном он ничем не напоминал безалаберного тусовщика и хрупкого фейри, которого Мера видела в квартире Чарльза Грея. И того оцепеневшего брата, который в полном шоке смотрел на тело Теодора.
«Спаси его», — прошептала ее сирена.
«Спасти его от чего?»
«От него самого».
Бенедикт говорил о том, как их отец начал свой путь и как Леон продолжит его с изяществом, добротой и сильной рукой. Он поведал истории из детства Леона, рассказывая всем собравшимся фейри о его храбрости, добром сердце и благородстве.
Он поделился со всеми, как сильно любит своего брата и как гордится тем, что называет его семьей.
Это была история короля.
Как только Бенедикт закончил, то подошел ближе к Леону.
— На колени, брат.
Леон выполнил его приказ, на его лице сияли радость и благодарность.
Наклонившись, Бенедикт что-то прошептал ему на ухо. Ухмылка Леона мгновенно исчезла, и он свирепо смотрел на Бена. Его брат тем временем водрузил корону ему на голову.
Зал взорвался аплодисментами.
— Да здравствует король!
Вокруг них гремели трубы, от чего Мера чуть не оглохла.
Поднявшись на ноги, Леон отвернулся от Бенедикта и еще раз поклонился своему народу, на этот раз он не выглядел как король, а как актер, благодарящий публику.
Он не казался таким уверенным, как раньше. И уже не улыбался.
— Теперь он король, — прошептала Мера, наблюдая, как Леон и Бенедикт спускаются с помоста. — Больше Корвус ничего не может сделать.
— Думаю, что нет, — пробормотал Баст, нахмурившись. — Что-то не так.
Что-то точно было не так.
Внезапно мастер Раес схватил Баста за руку, напугав Меру.
Откуда он взялся?
— Я должен поговорить с тобой, Себастьян. Сейчас же. — Он рассеянно кивнул Мере и потащил ее напарника прочь.
Мера попыталась последовать за ними, но фейри уже преградили ей путь.
Великолепно. Чертовски великолепно.
Теперь она оказалась одна в комнате, полной фейри из высшего общества. Среди которых могли быть сообщники Корвуса, если он вообще что-то планировал.
Ночные фейри приветствовали туристов, но не людей в целом. И прямо сейчас Мера находилась на их территории, на мероприятии, предназначенного для ночных фейри. В Лунор Инсуле проходила тонкая грань, четкое различие между тем, что его обитатели показывали миру, и тем, что они скрывали.
Мера была единственным «человеком» здесь. И хотя она при исполнении обязанностей, но все же человек. Кроме того, фейри никогда не откажутся от предрассудков.
Если бы они только знали, что она сирена, то, скорее всего, убили бы ее на месте.
Мера не обращала внимания на презрительные взгляды, которыми ее одаривали присутствующие, и наконец заметила Бенедикта в противоположном конце комнаты.
С неприятной усмешкой он поднял бокал с вином, приветствуя ее. Мера не могла сказать, что в этом показалось странным, но он так делал, когда ей подсунули зачарованное вино.
Мера вглядывалась в него, пытаясь понять, почему интуиция подсказывала, что что-то не так, а потом поняла, что его глаза блестят, а рука дрожит.
Бенедикт напуган.
Нет, он в ужасе.
Исчезло остроумие, которое он показывал несколько минут назад. Исчезли его непринужденные манеры и гордая осанка. Либо Бен замечательный актер, либо у него был еще один близнец.
Вот дерьмо.
Будучи детективом, Мера усвоила, что люди совершают безумные поступки, когда боятся.
Бен, должно быть, заметил беспокойство на ее лице, потому что отвернулся и поспешил сквозь толпу.
Мера бросилась за ним, оттолкнув с дороги высокомерных сидхе. Они возмущенно уставились на нее, но ей было наплевать.
— Стой! — крикнула она Бенедикту, но либо он не расслышал ее из-за шума толпы, либо решил сбежать.
Мера все равно последовала за ним.
Глава 25
Веселая атмосфера тронного зала и громкая музыка остались позади, уступив место темноте, тусклой луне и своенравным волшебным огням.
— Бенедикт! — закричала Мера, ее голос эхом отразился от сводчатого потолка коридора. — Стой!
Ублюдок только ускорился.
Высокие каблуки Меры цокали по мраморному полу, когда она бросилась за ним, ремешки туфель натирали ноги.
Черт возьми!
Мера все бы отдала, чтобы вернуть свои ботинки.
Она пошла дальше, громкий стук ее каблуков был единственным звуком в ночи, пока Бенедикт спускался по внешней лестнице дворца.
Тропинка огибала гору по нисходящей спирали, иногда показывая остров, иногда крутой спуск к бушующим волнам.
Бенедикт то скрывался в темноте, то появлялся снова на несколько шагов впереди. Он просеивался на короткие расстояния, и это означало, что его магия слишком слаба, чтобы перенести его в безопасное место. Вероятно, он еще не полностью оправился после пира Чарльза, а даже если бы и так, отсеивание требовало много энергии.
— Бен, остановись, или я буду стрелять! — заорала Мера, прекрасно понимая, что ей придется остановиться и приподнять подол платья, чтобы достать пистолет. Так она потеряет время.
Кроме того, Мере не хотелось стрелять в брата Баста.
Понимая, что она блефует, Бенедикт не замедлил шага.
Черт!
У Меры болели мышцы, а свежий ночной воздух обжигал легкие. Ей нужно поймать его как можно скорее, иначе она потеряет его след.
«Мы всегда можем использовать жуть», — прошептала ее сирена.
Возможно, ей придется это сделать, но только в крайнем случае. Но если бы она это сделала, Бен узнал бы ее секрет.
Значит, это не вариант. Никакой жути. Даже если это означало потерять его след.
Мера бежала изо всх сил, но когда чуть не споткнулась из-за чертовых каблуков, то решила, что с нее хватит. Сняв супердорогие туфли, она швырнула их в море, надеясь, что Баст не станет возражать.
Мера помчалась за Бенедиктом босиком, ее грудь и ноги болели.
Бен резко развернулся в пустом дворе, залитом лунным светом. Торопливо спустившись по ступенькам внутреннего крыльца, он направился к траве, где, наконец, остановился и повернулся к ней лицом.
Мера перегнулась через край крыльца,
