Покоряя дракона - Валерия Лебедева
— Уходи! — она зашипела, прикрывая собой Александра, точно прятала его от моего взгляда. Не позволила даже попрощаться с ним, — УЙДИ!!!
Я медленно попятилась к двери, не поворачиваясь спиной. Я все смотрела и смотрела, пока не уперлась спиной в дверь. Вера же вернулась к своим стенаниям, потеряв ко мне всякий интерес.
Когда я вышла, в коридоре уже стояли оба саадханца. Они о чем-то негромко перешептывались, бросая взгляды на стражников.
— И… Как она? — Сирил переключил на меня внимание быстрее брата. Я заметила неподдельное беспокойство на его лице. Кажется, он проникся особенной симпатией к паре моих друзей, и теперь по-настоящему был опечален.
— Не в себе. Я даже не смогла с ней поговорить, — снова ощущала иссушающую вину. Она мучила меня, мне все последнее время казалось, что я могла что-то сделать, но не сделала. Или сделала недостаточно. А уж что могла испытывать Вероника, я и не представляла.
— Дай ей время. Быть может, она найдет в себе силы это пережить, — Асмиас был, как всегда, не слишком разговорчив. Он вновь обратился к Сирилу, понизив голос.
— О чем вы тут шушукаетесь?
— Пойдем, — они оба подхватили меня под руки, буквально снося по лестнице по воздуху, повели в комнаты, что отвели гостям, — Выпьешь? — брат звякнул бокалами в руках, когда Сирил закрыл за нами дверь.
— Если только того северного напитка. Не могу же я лакать вино, когда произошла такая трагедия.
— Хм… Ладно, — Асмиас отставил бокалы, подхватывая пальцами крошечную стопку. Он влил прозрачной резко пахнущей жидкости и передал ее мне. Наполнил еще две. Переглянувшись, мы разом вскинули стопки, выпивая, — Он был… Хорошим человеком?
— Александр? — мои брови поползли вверх, будто жили своей жизнью. Я вовсе не хотела так удивляться его вопросу, но все же показала свои чувства, как на ладони, — Да… Да. Очень. Спокойный, справедливый, честный. Я знала его до того, как они встретились. Он был… Несчастным. А потом… Точно расцвел, ожил. Будто весна ворвалась в его жизнь, — постаралась незаметно утереть слезу, но все равно привлекла внимание, — Лей еще, — Сирил забрал стекло из моих рук и передал Асмиасу. Скоро мы снова держали в руках по порции крепкого напитка, — Да обретет он покой.
— Да обретет он покой, — вторили моему два мужских голоса. Традиции Саадха в отношении почивших были суровыми. Никаких торжественных погребений, мертвых уносили в пустыню и закапывали в песок. Чаще всего младший родственник. Сын хоронил отца или мать. Но бывало, что и родитель закапывал своего ребенка. Такие, чаще всего, уже не возвращались обратно, оставаясь в песках со своим отпрыском. За тех, кто вернулся в пески, друзья и близкие в память пили кактусовую настойку, которая была одного возраста с тем, кто умер. Чаще всего это не было слишком печальное событие. Женщина почти в тот же вечер находила нового мужа, мужчина — жену, а еще чаще все просто заканчивалось безумной оргией. Кактусовая настойка вызывала временные галлюцинации и позволяла забыться тем, кто был в трауре.
— Так о чем вы говорили? — спросила я после того, как отправила очередную порцию в рот. Скривилась от крепости. Показалось, меня сейчас стошнит, слишком быстро я разговорилась, не дав себе времени как следует проглотить жгучее пойло.
— Ты же не думала, что я на недружественную территорию явился с четырьмя стражниками? — Асмиас ухмыльнулся и присел напротив меня. Я недовольно зыркнула в сторону Сирила, который поспешно отвел взгляд. Он все еще был задумчив и молчалив, — Видно, ты уже и позабыла, кто такие саадханцы?
— Я просто не думала, что ты будешь лгать, глядя мне в глаза, — я лишь фыркнула. Надеюсь, до него дойдет, на сколько я разочарована, — Ладно, допустим, у тебя есть еще солдаты. И где же они?
— Охраняют членов правящей династии, — брат повел плечом и закинул ногу на ногу. Его совершенно не волновала моя обида.
— Ясно, — я что-то промычала и отвернулась, нахохлившись. Почему рядом с ним я снова чувствовала себя маленькой беспомощной девочкой?
— Нет, не ясно, — Асмиас склонился в мою сторону, лишь немного меняя позу. Сузил глаза, но я все равно видела, как изменились его зрачки, становясь змеиными. Он что, надеется, что я испугаюсь? Я тоже так умею! — Мне, по крайней мере. Однако, ты можешь быть в курсе.
— Да о чем ты говоришь? — не выдержала, взрываясь повышенным голосом.
— Мне доложили, что к замку стягивается большой отряд. Всего в двух днях пути. Ни знамен, ни отличительных знаков. Ты что-то знаешь об этом?
Я замерла с открытым ртом. Задумалась. Поднялась на ноги, прошлась по комнате, вырисовывая траекторией овал.
— Но… Это не может быть Александр. Или Вероника, тем более. Вся дворцовая стража здесь, охраняет от… — я пискнула, когда, наконец, догадалась, — Это Сталван! Сталван!!! Боже… Вероника она… Вот о чем она рассказывала мне за ужином! Как же я не догадалась?! — я схватилась за голову, усаживаясь обратно.
— В чем дело? — Сирил метнулся в мою сторону, оказавшись рядом слишком быстро. Обеспокоенно коснулся руки, но тут же ее одернул. Он стоял передо мной на коленях и не уходил.
— Я писала вам о нем. Он сошел с ума, съехал с катушек совсем! И, как я понимаю, бывший жених Вероники теперь помогает ему. Или наоборот. Но они объединились! Верно узнали, что Александр болен и решили… О, ужас! Мы должны помочь!
* * *
Ни свет солнца, ни звезд в ночи не исцелят уже моего израненного сердца. Луна скрылась, сменяя сутки, скрылась не раз, а я все оплакивала свою любовь. Напрасно прислушивалась… Сколько бы я ни прикладывала ухо к окаменевшей груди, ничего не смогла услышать.
В ту страшную ночь я сама омыла его тело, переодела в церемониальные одежды, и теперь с тревогой взирала на любимое лицо. Следуя традициям первейших драконов, я все выжидала. Несколько дней должно сохранять его тело, чтобы сберечь душу в ином мире. Лишь после я должна была…
Мягкий платок скользнул по мокрой щеке. Мне предстояло очередное испытание. Я должна опалить его огнем, возвращая останки в пламя. Пока я не могла об этом даже думать. Слишком страшно.
Пожалуй, это все, что я теперь чувствовала. Боль и страх.
«Опять кто-то колотится в дверь! Я же приказала этим стражникам отсылать всякого!
