Исцеление сердца - Сьюзен Фанетти
И он их слушал, когда в зал вбежал Бьярке.
— Вали! Там корабль!
Все вскочили, глядя на него, и Ольга, сидя на стуле, прижала девочку к себе, защищая.
Вали и Бренна тоже поднялись.
— Друг или враг? — спросил Вали.
— Корабль несет цвета ярла Леифа Олафссона!
— Тогда друг! — весело сказала Бренна. — Ну наконец-то!
Леиф был другом Бренны и союзником Вали и Карлсы, но он был для Ольги только врагом. Она поманила Рикке и передала девочку ей, прежде чем незаметно выскользнуть прочь.
Она не хотела видеть ярла Гетланда. Больше никогда.
Глава 14
Никто не встретил его, так что Леифу пришлось пройти весь путь по пирсу пешком и в одиночестве. Вали стоял на берегу, окруженный Яаном, Хансом и Георгом, рядом с ним напряженно застыли Бьярке и Орм. Рука Вали покоилась на бедре, где висел топор.
Значит, время и расстояние не согрели сердце его друга.
Ни следа Бренны и ее ребенка. Или Ольги.
Ни звука приветствия.
Леиф приблизился, чтобы ему не пришлось повышать голос, и заговорил сам:
— Вали Грозовой Волк. Я прибыл как друг и как союзник. Рады ли мне здесь?
Вали нерешительно шагнул в сторону, и тогда вперед выступила невидимая доселе Бренна, держа на руках ребенка.
— Хватит таких речей. Конечно, тебе рады, Леиф!
Она остановилась перед ним, широко улыбаясь, и на короткий момент Леиф заколебался, стоит ли обнимать своего друга, когда Вали смотрит на него волком из-за ее плеча. Бренна обычно редко проявляла чувства, но в последний раз, когда он ее видел, она крепко его обняла.
Напряжение разрядилось, когда ребенок в руках Бренны взвизгнул и потянулся к нагруднику Леифа.
— Это твоя дочь? — он погладил рукой маленькую прелестную головку. — Такая красавица, такие глубокие синие глаза.
— Да. Это Сольвейг. Она любит блестящие вещи, — Бренна похлопала его рукой по груди, и улыбка на ее губах сменилась ухмылкой. — Став ярлом, ты изменился, Леиф. Раньше ты не был таким… экстравагантным.
Его новые доспехи были красно-коричневого цвета, а нагрудник был выполнен из сотен металлических колец — вроде тех доспехов, что носили люди принца Владимира, только кольца не было соединены вместе. Теперь на груди Леиф носил что-то вроде металлического круга, символа равновесия, который был так важен в мире Ольги.
— Идея Астрид. Она сказала, что мое сердце слишком открыто для боя, и мне теперь следует защищать его лучше.
— Ну, она мудра, — Бренна вздернула голову, глаза ее сузились. — Вы с ней близки?
Леиф положил свою руку поверх ее руки, все еще лежащей на его груди.
— Астрид — мой добрый друг и советчик. Но мое сердце отдано другой.
Тень омрачила чело Бренны, но прежде, чем Леиф успел спросить об Ольге, Вали выступил вперед и притянул к себе жену.
— Леиф. Как союзнику тебе в Карлсе рады. Ты и твоя команда — проходите в дом. Мы накормим и напоим вас, и ты расскажешь нам, почему прибыл к нам сегодня.
Он забрал свою дочь у ее матери, повернулся и направился к дому.
Леиф вздохнул.
— Я надеялся.
— Он не так холоден к тебе, как кажется. Но он воспринял твое долгое отсутствие как признание вины. Почему ты не приплыл к нам в прошлом году, когда победил Колдера? Ты говорил, что мог бы.
— Я был ранен, — он остановился на этом. Правдивый ответ, достаточно правдивый. И снова Леиф обвел глазами толпу, встречающую судно, и снова не увидел Ольги среди зевак.
— Мы слышали. Но я не думала, что это так серьезно, что тебя не будет целый год, — Бренна обняла его за талию. — Я рада, что ты здесь. Мы скучали.
Он сжал ее плечи.
— Рад видеть тебя, мой друг.
— oOo~
Старые друзья тоже были рады его увидеть, и уже совсем скоро Леиф и его маленькая команда вошли в зал длинного дома. Вали сидел на своем кресле, держа на руках Сольвейг. Девочка безмятежно посасывала конец его косы. Он провожал Леифа взглядом, пока Бренна не поднялась и не села рядом с ним. Она наклонилась и что-то прошептала мужу, и тот нахмурился, но потом опустил взгляд и улыбнулся дочери.
Зал быстро наполнился, и еда и питье появились на столах. Леиф завязал с Бьярке и другими беседу, делился новостями, задавал вопросы и спрашивал сам. Он старался отвечать так открыто, как только мог. Были вещи, которые он хотел обсудить и с Вали тоже, ведь его визит был не просто проявлением дружеских чувств. Но ему придется подождать, пока все не утихнет. Эти новости он должен был сообщить только ярлу и его жене.
Спустя какое-то время Бренна спустилась к столам и уселась рядом.
— Мне надо покормить Сольвейг. Идем, как раз и поговорим.
Леиф удивленно посмотрел в сторону, где сидел Вали. Тот не отводил от них взгляда.
— Твой муж не против?
— После того, через что мы прошли вместе, кормление грудью в твоем присутствии — мелочи. Он не станет возражать. Я бы покормила ее в зале, но она в тишине спокойнее.
Леиф сомневался, но по взглядам, которыми обменялись Бренна и ее муж, было понятно, что Вали в курсе того, что она предложила. Кивнув друзьям, Леиф наполнил свою чашу и поднялся.
Она провела его в покои. Зал здесь не был таким огромным, как зал в Гетланде, и покои Вали и Бренны были меньше покоев даже некоторых фрименов Гетланда.
Леиф почувствовал себя странно наедине с Бренной, которая спокойно сняла верх хангерока и развязала завязки кофты, позволяя груди обнажиться. Люди их народа не очень задумывались над интимностью в таких вещах, и он часто видел младенцев у груди женщин. Это была часть жизни. И Леиф надеялся, что с Бренной будет все, как обычно.
Когда его жена кормила ребенка, он чувствовал… искушение. Возбуждение. Леиф был привязан к Бренне — не так, как к женщине, конечно, но он ее любил. И не хотел бы, чтобы при виде обнаженного тела женщины, которую называл другом, он испытал возбуждение. Так что пока она кормила Сольвейг, он разглядывал убранство комнаты.
Наконец, он обернулся и увидел, что Бренна уже покормила ребенка и закрыла грудь тканью. Леиф расслабился.
— Ты выглядишь счастливой, Бренна.
— Так и есть. Это странно — быть счастливой спустя столько времени. Я даже немножко злюсь, мне все кажется, что что-то может у меня это счастье отнять.
— Ты снова и снова подвергалась испытанию богов. Может, это их дар
