Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Форменное безобразие

И я пошла в указанном направлении, прислушиваясь к происходящему на площадке, где судя по всему, стояли большие почитательницы рыжего и его наглой манеры поведения. Только и слышалось: "Красные!..", "Дао-дво…", "Лучший разведчик курса…"

— Да-да-да, правда-правда, — магистр выпростал руки вперед, лукаво усмехнулся: — но в одном вы ошибаетесь. Говорят, у них иное название.

— А какое? — спросило сразу шестеро темных искусниц, в чьих голосах звучало радостное предвкушение.

— Графитовые! — грянуло болото многочисленными мужскими голосами.

— Ах! — вздохнула женская часть некромантов.

— Таррах, они уже внизу! — удивилась мужская их часть.

Я сама застыла, сидя на дереве и не веря ни своим ушам, ни глазам. Вот это практическая работа, вот это веселье! Все, я опять хочу в некроманты!

— Хи-хи-хя! — тонко рассмеялась теневая, потирая лапки. — Что сейчас начнетсь-ся, что начнетсь-ся! И ведь главное — не прогльлядеть.

— Что не проглядеть?

— Мертвь-вяка в лице хозь-зяина. Он посередине. Видишь крупный чугунный крест, почти лежащий на земле? Хозь-зяин под ним прячется… А Райс, его хороший друг, — почтительно уточнила теневая, — под тем деревянным с глубокой трещиной, Крис-красавчик под той белой кочкой, и… й-я не вижу куда запропастилсь-ся виновник этой затеи. Где же он?

— Кто?

— Всеволод. Здо-о-о-оровый такой! И еще более лопоухий, чем й-я.

— С сомнением покосилась на нежить, которая в довершение своих слов уверенно кивнула и заявила. — Не отвлекайсь-ся от полигона!

16

Удерживая тяжелый крест над головой и, прислушиваясь к тихим шагам крадущихся по болоту некромантов, Герберт Дао-дво с улыбкой думал, что ранее на такую авантюру он бы группу не подписал. И влюбленному Всеволоду предложил бы иначе добиваться внимания рыжей некромантки. Уж чего-чего, а опасных вылазок и практических занятий разведчикам всегда хватало и лишний раз нарываться на проклятье не хотелось никому. Но вот появляется "неожиданный подряд" и он всю группу на него подписывает. А все, потому что Гер сам четвертые сутки подряд на проклятья активно напрашивался, и это почти сразу после встречи с Амидд.

Невероятно красивая, с кроткой улыбкой и женственно плавными движениями она, словно сказочное видение вплыла в его идеально чистую палату. Спасибо куке, пока он целовался с худышкой, нежить убрала всю выпечку, шарики и цветы и старательно изображала глухую статую, даже уши свернула в трубочки и прижала их к голове.

— Привет, — наследница горцев прошла к кровати и медленно наклонившись, поцеловала… в щеку. — Как ты?

— Будет лучше, — тяжело сглотнув, ответил метаморф и шепотом обратился к теневой. — Симпатяшка, спасибо. И ты свободна.

— Совсем? — возмутилась, позабыв о глухоте, и с опозданием хлопнула ресницами.

— Совсем, — Гер со смешком указал на дверь. — Сходи, проверь Сумеречную. Не хочу, чтобы ей голову без меня оторвали.

— Опасаешься, что на нее нападут? — удивилась Амидд.

— Нет. Что я пропущу сие радостное событие.

— Как прикажешь, хозь-зяин, — обиженно фыркнула нежить и исчезла, оставив их тет-а-тет. В молчании, тягостном, но таком необходимом, чтобы привыкнуть к ощущению спокойствия. Столько планов столько надежд рухнуло в одночасье с появлением в его жизни Намины и исчезновением Амидд. Менее чем за две недели все перевернулось с ног на голову, он потерял многое, а приобрел лишь куку. Хотя слово "лишь" ассоциироваться с ней не может никак, тварька пусть и мелкая, но полезная.

— Тот самый подарок? — спросила воительница, проследив исчезновением теневой.

— Да.

— От неизвестной?

— Нет, — ответил он и криво улыбнулся, встретив ее удивленный взгляд. — От моей девушки. — Не без гордости ответил Гер, уже решив, что в скорейшие сроки найдет беглянку.

— Вот как? — брови змееволоски сошлись у переносицы. — А как же та толпа поклонниц, что здесь была?

И как всегда фурия в курсе событий, происходящих вокруг него.

— Видишь ли, не смотря ни на что, она мне доверяет.

— Как и я. — Тихий едва слышный шепот.

— Как и ты… когда-то.

Ложь в присутствии Амидд еще никогда не давалась ему так легко, быть может, потому что он ей не лгал прежде, а может и потому, что перестал ценить ее веру в него. И вроде бы случилось все недавно, но как много за это время произошло.

— Зачем ты пришла?

— Я… — она не ответила. Не смогла. Посмотрела виновато и поспешно взгляд отвела. Герберт понял.

— Слишком поздно.

— Знаю.

— И все же ты здесь.

— Не хотела терять последний шанс к примирению. И… — Слова давались ей с трудом, изящные руки, столь же нежные, сколь и смертоносные, нервно сжимались в кулаки, подбородок ее дрожал и уголки губ кривились. Она не уходила, но и озвучить свою просьбу не могла. — Нам ведь было хорошо… Не только в плане… Ведь мы еще и…

Вместе, в постели, в борьбе, — произнес он мысленно три окончания ее предложений и накрыл рукой дрожащие пальцы Амиддарии. И не нужно большого ума, чтобы понять зачем она пришла.

— Я продолжу спарринги с тобой.

Она робко подняла глаза, поняла — не шутит, и просияла радостной улыбкой.

— Правда? — Таррах! И нет сомнений этому ответу она рада больше, чем их возможному примирению. На мгновение стало горько, не от обиды, а от осознания — такой она была всегда.

— Правда.

— Спасибо. — Порывистый поцелуй в губы, как в былые времена, и она замирает, чтобы прошептать. — Ты действительно лучший.

— Был.

— Нет. — Качает головой, и улыбка воинственной Амидд Горран тает, удаляя горечь из его мыслей. — Прости.

— Мелочи…

— Понимаю. — Медленно поднявшись с его кровати, она подошла к двери и, уже отворив ее, обернулась, чтобы спросить: — А твоя девушка не будет против наших тренировок?

— Она мне доверяет.

И каждое слово звучит для него, как обещание и клятва: найти, завоевать и подчинить. Ни один метаморф не упустит возможности легко и просто, и главное с удовольствием пополнять свой резерв, вот и Дао-дво не собирался. И нет ничего удивительного в том, что в преддверии игр Смерти — поимка неизвестной стала идеей фикс.

В военной академии Треда светло-русых длинноволосых худышек училось не много, всего лишь каких-то двести пятьдесят человек. И Гер был искренне рад, что темный окрас ее мундира ограничил поиски факультетом Темных сил, тем самым сократив численность худышек до пятидесяти человек. Как ни странно, но светленькие и длинноволосые девушки водились на всех кафедрах факультета и во всех группах, кроме первого курса целителей. И Форменное безобразие Сумеречную он в расчет не брал и, вычеркнув ее из списка, сосредоточился на оставшихся сорока девяти. Многоликий с радостью отмел бы еще с десяток, намекни теневая на расовую принадлежность таинственной гостьи. Но лопоухая мелочь с улыбкой отвечала: "Хозь-зяин, ищи по всем правилам, не ленись. — Затем прищурившись, подсказывала: — Дело проще пойдет, если ты начнешь с некромантов". После совсем уж тихо она ехидно добавляла: — "С самоучек". И делала вид, что не говорила ничего и не понимает его уточняющего вопроса.

А стоило Дао-дво припугнуть тварьку вынужденным голоданием, мерзавка демонстративно перекрывала его подпитку из резерва.

Ощущать себя бессильным, почти человеком, было невыносимо.

Теневая знала, на что давить, и он прекращал всяческие попытки запугивания. Правда, при этом он всякий раз мысленно представлял, что сделает с худышкой, подарившей ему лопоухий сюрприз.

Впрочем, когда все ужасы ее мучений были исчерпаны, а внутренний сценарист вновь и вновь прокручивал момент, где Герберт, накрутив тугую косу на кулак, властным движением заставляет девушку запрокинуть голову и открыть нежные губы, метаморф осознал, что с видениями пора завязывать, чтобы реализовать их.

Первый курс всех кафедр ловил по одной, нечаянно толкал, опрокидывал, помогал споткнуться или почти упасть, а затем галантно и не очень ловил. В процессе оказания помощи и поддержки, он принюхивался, аккуратно взвешивал девушек и незаметно касался груди. В основном использовал два первых пункта проверки. Ведь если запах не тот и вес не подходит, то к чему девчонок щупать? Он все равно был и останется почитателем пышных форм! А портить себе впечатления пусть и юными, но недорослями не хотелось.

Со вторым курсом приходилось сложнее. Они уже не верят в нечаянные падения, не боятся крикнуть: "Убери руки, гад!", более или менее знают Устав академии и не редко обращаются к Нваг-нваг Севойю за консультацией по поводу и без. К счастью для многих кадетов, штраф за распускание рук был небольшим, и Герберт вполне мог откупиться от претензий десятка второкурсниц, но не желал огласки. Все же разведчик в анкетной характеристике коего появится надпись — шаловливый распутник, звания тарга не получит никогда.