Невеста Стального дракона - Алёна Рю
– Я все понимаю, – продолжила моя невеста. – И обещаю вам, что не буду жаловаться.
Было бы легче, окажись на ее месте другая. Любая. С любой внешностью. Но Элизабет слишком походила на Лизу. Каждый раз напоминая, что мы не можем быть вместе.
Я сжал руку в кулак. Зверь внутри меня не хотел признавать поражения. Когтистая драконья лапа царапнула изнутри. Нельзя отказываться от истинной. Нельзя и невозможно.
Я должен разобраться со всем как можно скорее. Найти, кто стоит за Лиамом. Выйти на возможных сообщников. Решить проблему. Это единственный способ.
Время тянулось медленно, как тягучая пастила. Но мы все же прибыли к моему особняку. Я помог Элизабет спуститься и отвел к себе в гостиную.
– Илина, – вызвал экономку. – Подготовьте для Элизабет отдельную комнату. С этого дня она будет у нас жить.
– Элизабет, – обратился уже к невесте, когда Илина удалилась. – Мой дом и мои люди в вашем распоряжении. Единственное ограничение для вас – это просьба не заходить в мой кабинет. – И подумав, добавил: – И в спальню.
Лицо девушки вспыхнуло. Она явно подумала о чем-то неприличном, а я подумал о Лизе. И нашей первой встрече в моей кровати.
– Разумеется. – Элизабет вернула себе лицо. – Я не буду мешать твоей службе.
Как легко она перешла на «ты». И правильно перешла. Мне же не хотелось.
– Я прикажу подать ужин. – Я малодушно спрятался за нейтральной фразой и ушел на кухню.
Ели мы за длинным столом, усевшись в разных концах. Совсем не так, как за завтраком с Лизой.
Элизабет снова попыталась разбить лед и заговорила о светских новостях. Упомянула фестиваль, о котором, кажется, щебетала медсестра в лазарете. Я отвечал в тему, но мыслями снова был далеко. Я словно раздвоился. Один Айракс поддерживал беседу, а второй метался, как пойманный в клетку зверь. Мечтал вырваться и устремиться к ней.
– Элизабет, ты, наверное, устала, – проговорил я, поднимаясь из-за стола. – Натали поможет с вечерним туалетом. И если что-то понадобится, обращайся к ней. Я буду у себя в кабинете, нужно поработать.
– Конечно. – Она улыбнулась, и меня снова царапнуло изнутри.
Неужели так будет каждый раз? Я буду смотреть в ее глаза и на ее улыбку, а видеть другую? Пытка похлеще даорийских, а у них нет недостатка в фантазии.
Когда мы пожелали друг другу спокойной ночи и распрощались, я наконец сбежал к себе в кабинет. Уселся за стол и, потерев лицо ладонями, позволил себе несколько минут просто побыть одному. Осознать, что случилось, и собраться с мыслями. Затем вызвал на связь Биркина.
– Новости? – спросил сухо.
– Мы выяснили, кому принадлежал дом, – ответил помощник. – Барону Берроу.
Я шумно выдохнул:
– Рихарду, значит.
– Ты его знал? – поинтересовался Биркин.
– Он служил в моей роте. Погиб еще в начале войны.
Перед глазами всплыли воспоминания. Сырая землянка, где прятали раненых. Огромная дыра на животе от когтей бездушного. Нечеловеческие стоны и безумие во взгляде. Лекари не смогли ничего сделать.
– У Рихарда был малолетний сын… – Я задумчиво потер подбородок.
– Лиам, – проследил за моей мыслью Биркин.
Если это и правда он, то, возможно, дело для него было личным. Отдать Элизабет Первому дракону, чтобы Провалы больше никогда не открывались. И больше никто не погиб.
– Узнай, как зовут сына барона, открыты ли на его имя банковские счета и переводились ли на них крупные суммы.
– Понял.
Я задумчиво кивнул и добавил в заключение:
– И еще. У меня будет просьба.
Лиза
На следующее утро я с трудом отскребла себя от подушки. Ощущения были хуже, чем после похищения Лиама. Все тело ныло и не желало вставать.
Но надо.
Алия предложила вместе позавтракать, и хотя мне в горло кусок не лез, я все равно кое-как оделась и пошла с ней. Просто чтобы не оставаться одной.
– Иногда нужно дать себе время погрустить, – заметила подруга. – Хотя я уверена, что все образуется.
Я вяло кивнула и не ответила. По счастью, Алия все понимала.
Когда мы шли обратно из столовой и по направлению к учебному корпусу, меня внезапно окликнули:
– Леди Вортекс!
Я обернулась. К нам шел Биркин, а на плече у него была моя сумка.
– Вы не уделите мне минутку? – попросил он.
Алия бросила на меня вопросительный взгляд.
– Все в порядке, иди на пары. – Я коснулась ее локтя. – Я тоже скоро.
Подруга подозрительно покосилась на помощника Айракса и все же пошла дальше по дорожке. А я отошла к скамейкам возле кустов.
– Доброе утро, – поздоровался Биркин.
– Доброе, – эхом отозвалась я, хотя совсем в этом была не уверена.
– Это вам. – Мужчина вытащил из кармана серебряный браслет с выгравированными цветами и парой камней, похожих на горный хрусталь. – Если почувствуете себя в опасности, нажмите вот на этот камень.
Он показал какой.
– Благодарю. – Я определила браслет на левое запястье. Наученная произошедшим, больше не пренебрегала безопасностью.
– И еще генерал Торн просил вам передать ваши вещи. – Биркин снял с плеча сумку. – Если хотите, я отнесу к вам в общежитие и оставлю с комендантом.
– Спасибо, я сама. – Я взяла у него из рук сумку и, не удержавшись, расстегнула молнию.
Телефон лежал сверху на куче вещей. К блестящему экрану была прилеплена записка. Достав ее, я мгновение поколебалась, но все же развернула.
«Я рядом».
Сердце бухнуло и заболело, как подстреленная птица.
Ну зачем? Зачем он не отпускал меня? Так же во сто крат тяжелее!
Я подняла глаза на Биркина.
– Передайте, пожалуйста, генералу, – тихо проговорила я, – что он должен быть рядом со своей невестой.
– Вы уверены? – удивился помощник.
– Я не хочу и не буду стоять между ними, – ответила я уже тверже.
– Понял. – Биркин кивнул. – Я передам.
Не знаю, что он на самом деле понял. Да и как это объяснить, не вдаваясь в личные подробности? Я хотела быть с Айраксом всей душой. И даже больше, чем душой, всей моей сущностью от пяток до макушки. Но я не могла. Не могла стать любовницей. Не могла уводить мужчину из семьи, даже если эта семья договорная.
Да и, в чем было признаться еще сложнее, я боялась. Боялась, что дракон точно так же проникнется к Элизабет, как проникся ко мне. Внешне мы одинаковы. И будет ли для него в итоге разница? Это сейчас по привычке он не хочет меня отпускать. Но со временем все может измениться. Как говорила мама, любовь – слишком хрупкая конструкция, чтобы на нее опираться.
Попрощавшись с Биркином, я
