Замуж по ошибке, или Безлимитные неприятности - Татьяна Михаль
Мастера с уважением отнеслись к заботе графа о своей супруге и великолепно выполняли работу. Так, например, мои туфельки с виду были самыми обыкновенными, даже украшений минимум — лишь по одному бантику на пятке. Зато в них имелось оружие — выдвижное лезвие! Острое и смертоносное.
Каблук тоже непростой. В оба каблучка мастер спрятал артефакты — там, где будут сильные помехи, артефакты начнут едва заметно вибрировать. Никто не заметит, кроме меня. И я смогу выбрать место наиболее удачное для разговора.
Шпильки и заколки Джон пропитал парализующим ядом. Убить не убьёт, но обездвижит на десять-пятнадцать минут, чтобы я успела смыться. Это на случай, если графёнок начнёт руки распускать. Вот и уколю его.
На ленты чулков Алиса пришила артефакты-бусины, которые отразят мелкие магические атаки по типу «замереть»; «уснуть»; «потерять сознание». На каждой ленте по десять бусин. Одна бусина на одно заклинание.
Джон явно перестраховывался, но я не лезла — пусть так, ему, кажется, спокойнее.
Хотя нет, супруг был дёрганым и недовольным. Ему явно не нравилась затея, но вопреки желаниям не пускать меня в логово монстра, мы все понимали, что это реальный шанс вывести семейку гадов на чистую воду и основательно размазать их, не оставив ни репутации, ни имени, ни состояния. НИ-ЧЕ-ГО.
Ради этого благого дела стоило рискнуть. Вот только платье дошьём и на дело!
— Элизабет! Ты меня слушаешь? — вернула меня из размышлений Эмилия.
— А? Прости, задумалась, — произнесла и поморщилась, когда Молли указала на платье, что снова его нужно примерить. Ей богу, само дело мне кажется более простым, чем пошив тактического одеяния.
— Я говорила, что давно пора раскрыть секреты этой мерзкой семейки, — улыбнулась подруга, помогая мне забраться в платье. — И есть нечто символичное в том, что это сделаешь именно ты и Джон.
— Хм, ты права. А ещё я уверена, что у семьи Андон имеется много любопытных и грязных тайн, которые, несомненно, нужно открыть, — заявила я воинственно и сжала кулачки. Стоило лишь вспомнить родной дом Ловли и как придурок пристав описывал моё имущество. Ну ладно, всё ценное я спрятала, но приятного всё равно мало.
— Знаешь, мама вчера посещала свою подругу... — заговорила издалека Эми.
Закусила губу и потом, махнув на витиеватые объяснения, выложила всё как есть: — В общем, нашу семью пригласили на приём, который пройдёт под открытым небом в честь...
— Фестиваль цветов, — хмыкнула я.
Я посмотрела на Эмилию — та вернулась на своё место и изящно опустилась в кресло.
— Конечно, ты всё знаешь, — вздохнула подруга.
На фестиваль мог прийти любой житель Флористдейла, да и любые гости нашего королевства и других стран могли его посетить. Дело было в том, что праздник устраивался и для обычных смертных, и для высшего общества. Только вот на праздник аристократов необходимо приглашение.
— Кто в этом году организует приём? — светским тоном поинтересовалась я, поднимая руки, чтобы девочки сняли с меня платье.
— Ты упадёшь, — предупредила Эми.
Надела халат и на всякий случай села на диван.
— Ну?
Эми набрала в лёгкие воздух и выдала:
— Барон Эванс и его дочь леди Гертруда!
— Ректор Флористдейльского университета и его жабья дочь?! — скривилась я.
Эми активно закивала.
— Ты представляешь, какой ужасный будет праздник? — спросила она почему-то шёпотом.
— Слушай, ни ты, ни Джайс так и не рассказали, как ваши родители отнеслись к военному будущему Джайса, — спросила подругу.
Она хлопнула себя по ногам и выдала:
— О, Бет! Это было что-то! Я впервые видела, как мама и папа прыгают от радости!
— Что? — мои брови взвились к волосам. — Я думала, реакция будет прямо противоположной.
— Мы с Джайсом тоже так думали, — засмеялась подруга. — Но, видишь ли, наши родители свято верят, что военная карьера выбьет из Джайса всю дурь, которую ты в него вложила.
На мою хмурую моську подруга поспешила извиниться:
— Прости, Бет.
Махнула рукой.
— В общем, когда они настороженно и с потерянными лицами оповестили Джайса о призыве, да ещё и от самого маршала, Джайс сначала сделал горестное выражение, а потом не сдержался и счастливо рассмеялся. В общем, свадьба с гадкой леди Эванс отменяется.
— Значит, все счастливы? — удивилась я.
Не ожидала, что леди Аманда Милтон обрадуется за сына. Ну что ж, так ведь лучше, да? Чем если она продолжить портить жизнь моему другу.
— Пока да, — прошептала Эми, чтобы не спугнуть удачу. — Родители занимаются сборами, ведь Джайс должен уехать ещё до начала фестиваля, и про меня все благополучно забыли, чему я несказанно счастлива.
Глава 24
— Джон Морган —
Полученные сведения меня не порадовали. Я продолжал наводить справки о семье графа Андона. Помимо этого, прочитал письма графа Ловли от некой Августины Вельс. Определённо, писала письма леди. Вот одно из них.
«Возлюбленный мой и друг мой, моё сердце принадлежит Вам и только Вам!
Никто другой не станет повелителем души и сердца моего!
Мой муж хоть и любит меня, всячески ублажает, но он никогда не заменит вас. Никогда.
Знайте, дорогой мой Адам, я нахожусь в огромной печали из-за нашего разрыва и невозможности хоть когда-нибудь увидеться вновь. Но вы правы, наша связь уничтожит нас обоих.
Прощайте, возлюбленный мой, мука моя, радость моя, тот, кого я люблю больше жизни. Моя душа разрывается. Втайне от супруга я беспрестанно и тихо плачу, надеясь, что может судьба окажется не столь жестокой и когда-нибудь она вновь сведёт нас вместе... Но уже навсегда.
Всегда ваша, Августина»
Раскрытая тайная связь замужней женщины с неженатым мужчиной, хоть и с графом стала бы не только несмываемым позором для обоих. Разгневанный супруг был бы в своём праве по закону либо развестись с неверной женой, либо и вовсе отдать её по суд. При должном судействе (взятке) бывшую уже супругу лорда отправили бы на каторгу с позорным клеймом распутницы на плече. Сам любовник-граф при этом отделался бы выговором и штрафом пострадавшей стороне. Вся беда легла бы на плечи несчастной женщины.
Да, измены караются сурово, но жаль, что лишь в одностороннем порядке. Мужчина имеет право пользоваться услугами легкомысленных женщин и встречаться с любовницами. Даже если будет пойман на горячем,
