Бесстрашие - Кристин Смит

— Что?

Это же полный бред. Зейн должен был унаследовать всё. Даже когда он узнал, что Харлоу — не его биологический отец, Харлоу всё ещё намеревался однажды передать компанию ему. Что заставило его передумать?

— Это ещё не всё. — Трина нажимает «плэй».

На экране появляется лицо Зейна, и это подобно удару под дых. Притворяться, что у меня нет к нему никаких чувств, было проще, когда я его не видела. Зейн смотрит прямо в камеру и сообщает гражданам Пасифики, что они с Ариан расторгли помолвку. Затем он говорит обо мне, но я слишком взволнована и едва разбираю слова. Что-то там про мою невиновность.

— А вот и моя любимая часть, — шепчет Трина с лукавой ухмылкой. Трей бросает на неё упрекающий взгляд, но Трина не обращает внимания. Она всё смотрит на экран.

Я вслушиваюсь в слова Зейна, и моё сердце делает миллион кувырков.

— Сиенна, если ты меня слышишь, я всё ещё люблю тебя, хоть и знаю, что мы не будем вместе. У меня навсегда останется в памяти та ночь под звёздами. Каждый раз, глядя на Большую Медведицу, я буду думать о тебе. Там мы и встретимся.

Экран потухает, а я всё продолжаю на него смотреть. Медленно поднимаю глаза на Трея. На его лице — маска боли и злости.

— Ночь под звёздами, значит?

— Ничего не было, Трей, — тихо отвечаю я.

— Ага, как и прошлой ночью, — говорит Трина, театрально подмигивая мне.

Посылаю ей убийственный взгляд. Всучив планшет мне в руки, Трина быстро удаляется.

— Он сказал об этом так, будто что-то было, — проскрежетал Трей.

— Да? А сам-то? — выпаливаю я. — Пока я была с Зейном, ты, скорее всего, проводил время с Рейн.

Как только слова срываются с моих губ, я понимаю, что перегнула палку.

Трей тяжело вздыхает.

Что бы мы ни делали, как бы ни развивались наши отношения, мы всё равно снова и снова возвращаемся к этому. К тому, с чего начали.

Трей проводит рукой по волосам, бицепс красиво напрягается.

— Я хочу оставить это в прошлом.

— Я тоже. Но не факт, что у нас получится.

— Зейн хотел дать тебе знать, что он всё ещё тебя любит. И, похоже, он надеется на взаимность.

Да, похоже. Но я не понимаю зачем распространяться о нашем самом интимном воспоминании на всю Пасифику. На него это не похоже. Совсем. Ну, то есть сначала он говорит, что не сможет прийти ко мне, но затем сообщает о нашей встрече. Это похоже на… на…

Подсказку. Или послание.

Включив экран, я снова запускаю видео.

— Да я с первого раза понял, — с заметным раздражением произносит Трей. — Не надо мне напоминать.

— Тсс. Кажется, я кое-что заметила.

На этот раз я пересматриваю ролик критически. Трей, кажется, тоже. Он подаётся вперёд, вглядываясь в экран.

— Это что… — Встряхивает головой. — Он накрашен?

Снова цыкаю на него и фокусирую внимание на последних фразах Зейна, где он обращается ко мне, зная, что его услышит вся Пасифика, с признанием в любви. Он упоминает нашу ночь под звёздами, Большую Медведицу и говорит, что встретимся там.

Когда экран выключается, я разворачиваюсь к Трею.

— Это тайное послание. Он хочет к нам присоединиться, но не знает, где нас искать. Мы должны пойти к нему.

— Куда?

— Он упомянул звёзды. Большую Медведицу. Это было в Рубексе, но не мог же он в самом деле назначить встречу там. Это слишком опасно. Я что-то упускаю…

Пересматриваю видео ещё раз. Когда оно заканчивается, я говорю:

— Звёзды. Это важно. Где ещё можно увидеть звёзды? — И тут меня накрывает осознание, точно обухом по голове. — Я поняла. Теперь я знаю.

— Что? Где?

— Он хочет встретиться в планетарии.

Трей смотрит с сомнением.

— Уверена?

— На все сто.

— А как понять, в каком именно?

Снова включаю планшет и набираю в поисковике слова «Большая Медведица», а затем «планетарий». Одна из ссылок привлекает моё внимание. Перехожу по ней, листаю. Статья посвящена Хенрику Шнайдеру, богатому меценату, на деньги которого построили Планетарий Шнайдера. Один из его любимых греческих мифов был как раз про Большую Медведицу, гласивший, что Зевс, спасая нимфу по имени Каллисто от своей ревнивой жены Геры, превратил девушку в медведицу. Согласно статье, меценат был так увлечён этим созвездием, что в главном зале планетария стоит огромная статуя медведицы — такое вот посвящение звёздам, греческим богам и Каллисто.

— Это оно, — шепчу я. — То самое место, планетарий Шнайдера. Зейн хочет встретиться там.

Трей заглядывает в экран через моё плечо.

— Это место закрылось много лет назад.

Только Зейн мог придумать нечто настолько очевидное и в то же время непонятное остальным.

— И тем оно прекрасно. — Делаю глубокий вдох, не зная, как отреагирует Трей. — Мы должны туда пойти, Трей. Не знаю как, но должны. Он твой брат. Возможно, он в опасности, особенно после публичного заявления о моей невиновности. Если до этого он не был мишенью, то теперь точно ею станет.

— А где этот планетарий находится?

Листаю вниз в поисках адреса. Перехожу по ссылке, открывается карта. Сердце сжимается.

— В паре сотен миль к северу от Легаса.

— То есть, как минимум, в сотне миль от нас.

— Как минимум.

Мой восторг тает с каждой секундой. Эту сотню миль мы будем идти не один день. Зейн может нас не дождаться.

Трей задумчиво трёт подбородок.

— Можешь подождать минуту? — внезапно спрашивает он, глядя куда-то за мою спину. Я прослеживаю его взгляд, оборачиваясь. Пейдж. — Сейчас вернусь.

Не желая просто стоять и смотреть, как Трей общается с