Мемуары рядового инквизитора. Господин королевский некромант - Галина Львовна Романова
Хвала всем богам, сегодня все было не так. Сегодня у меня просто заплетался язык. А ведь, казалось бы, живи и радуйся… Только вот радоваться не получалось.
Вчера была первая практика в году у третьего курса. Практика по некромантии. Обычно в первый год студиозусы слушают только лекции да ходят за экскурсии. Практики у них мало, только раз в седмицу их водят на экскурсии – то в городскую лечебницу, то в городской морг, то на кладбища, то в институтские подземелья, где содержатся опасные твари для опытов. При этом они чаще стоят и смотрят, как работают другие. На втором курсе им уже доверяют побольше – поработать помощниками в лечебнице, перетаскивать туда-сюда трупы в морге, подавать инструменты во время проведения обряда, выносить отходы за обитателями нашего «монстропарка». Только на третьем курсе будущие некроманты сами могут что-то делать – дежурить в морге, препарировать тела, помогать исцелять больных, ставя диагнозы и составляя лекарства, нейтрализовать беспокойников и выслеживать мелкую городскую нечисть. Четвертый и пятый курсы – время прохождения полноценной практики, когда студиозусов могут отправить «в поле».
И вот вчера третий курс впервые в учебном году отправился на практику на одно из старых городских кладбищ. На то самое… правильно, туда, где несколько дней назад был в одном из склепов погребен король Болекрут Пятый. На то самое, где я, проходя по рядам, заметил нездоровую активность.
Ну, что сказать вкратце…Активность там была. И такая, что лично возглавивший практикантов мэтр Визар после посещения кладбища не вышел на работу. И кого, как бы вы думали, поставили на замену? Естественно, скромного автора этих строк.
Напрасно я упирался во всех смыслах слова. Мол, на кафедре некромантии и черной магии и без меня полно народа. Есть, кому заменить старика, которому давно пора на пенсию. Сам Рихард Вагнер, который в последние несколько дней стал вести себя странно, явился ко мне и сообщил эту новость.
- Только одни сутки, мастер. Одни, - произнес он. – Завтра уже все будет иначе.
- Но что я могу сделать за одни сутки? Тем более что у меня сегодня еще пентаграммостроение… Вы, надеюсь, нашли {настоящего} преподавателя?
- Нашли, - ответил ректор таким тоном, что я почему-то сразу ему поверил.
- Ну, раз так… Но что я скажу третьекурсникам? Я не успею подготовиться. Я…
- Прочтете им лекцию по технике безопасности, - отрезал ректор, берясь за ручку двери.
И следующие шесть часов я говорил. Сам не помню, что болтал – вспоминал собственные студенческие годы, рассказывал, как мы помогали городским властям нейтрализовать участки земли под новые кладбища и очерчивали границы старых. Как зачищали овраги и скотомогильники, как выкапывали из-под снега упырей и обрабатывали массовые захоронения. Меня слушали. Надеюсь, что слушали. Как-никак, биография у меня богатая, есть, что вспомнить, потому как даже в бытность инквизитором мне пару раз приходилось «тряхнуть стариной» и вспомнить некромантские приемчики. Особенно когда приходилось разгребать последствия действий чьих-то колдовских чар.
Колокол, который возвещал о конце занятий, я встретил с большим восторгом, чем мои слушатели. У меня на сегодня было запланировано еще несколько дел.
Торопливо собирая вещи, выскочил из аудитории и через две ступеньки устремился вверх по лестнице в библиотеку. По четным числам она закрывалась сразу после окончания занятий – наверное, чтобы студиозусы не тратили время понапрасну, кто первым успел протиснуться в массивные, украшенные рунами, двери, тот и будет обслужен. Но на преподавателей это правило не распространялось. Тем более, для таких, как я.
Я был одним из немногих, кто знал или догадывался, кем на самом деле была наша библиотекарша. Ее не просто так звали Змеей Особо Ядовитой или просто Змеей – в зависимости от того, успела она подложить свинью говорившему или нет. В ее жилах текло несколько капель крови настоящих ламий, а эти полуженщины-полузмеи отличались уникальной способностью к самоомолаживанию. Однажды на библиотекаршу было совершено нападение, и все думали, что она уже не оправится. Но полгода спустя Змея Особо Ядовитая, как ни в чем не бывало, приступила к работе с новым лицом и новой кожей. На такое была способна только ламия – после линьки, разумеется. Свою роль в установлении ее личности сыграло и то, что она любила пощекотать нервы некоторым впечатлительным студентам и студенткам – все знали, что в коридоре, ведущем в читальный зал, есть небольшая дверка, на которой красовалась невинная с виду надпись «Вход только для должников». Время от времени оттуда раздавались крики и стоны, так что по Институту ходил слух, что там на самом деле располагалась комната пыток, где те, кто плохо обращался с книгами, подвергались… ну, мягко говоря, наказанию. Начальство этому не препятствовало – ведь, несмотря на слухи, пока ни один студент не пропал без вести, не был найден искалеченным, да и в уме никто не повредился.
Перед дверями в библиотеку мялось трое молодых людей. Из моей группы, разумеется. Что ж, похвальное рвение к наукам, особенно если учесть, что на написание сочинения им отводилась целая седмица. Завтра библиотека будет работать допоздна, так что сидеть в читальном зале им можно будет хоть до самого отбоя.
- Что вы тут забыли?
- Вот… - один из парней продемонстрировал стопку фолиантов, - книги хотели сдать.
- Учебники? В начале года? Что, уже все заочно прошли и решили, что они вам без надобности?
- Нет, - они переглянулись. – Просто… вот, сами взгляните!
Я взглянул. На двери красовался обрывок пергамента, на котором неровными буквами было начертано:
«С пустыми руками не входить».
- Подстраховались, значит? Ну-ну… А что сегодня четное число, не знаете?
- Ну…э-э…а…
Очень содержательный ответ.
- По четным числам вас сюда в любом случае так поздно никто не пустит. Библиотека на сегодня уже закрыта.
