Няня для главы сыскной полиции - Диана Маш

- А что, если она подаст в суд? Или ее новый покровитель имеет там, - я ткнула пальцем в потолок, - серьезные связи?

- На любые серьезные связи найдутся еще более серьезные, - уверенно заявил он. - Я не могу с полной уверенностью утверждать, что именно я отец Полины. Но для меня это не имеет никакого значения. Коли я признал ее своей дочерью, это останется неизменным. 

Ничего себе, этот мужчина задался целью превратить меня в расплавленное масло? Надо заметить, у него получается.  Может стоит немного его подразнить?

- Смотри, как бы об этом не прознали все твои бывшие. Иначе нам придётся открывать детский сад.

Мирон усмехнулся.

- Хорошо, что я заранее позаботился о няне, - и прежде, чем я успела возмутиться, он подхватил меня на руки и запечатал рот поцелуем. Таким страстным и горячим, что я не заметила, как мы оказались в его спальне. Опомнилась, только когда позади закрылась дверь.

Выпустив меня из объятий, Мирон дал мне съехать по себе вниз. Но рук с талии не убрал. Оглядевшись и оценив спартанское убранство комнаты - кроме шкафа, кровати, тумбы и кресла там ничего больше не было - я сглотнула.

Словно почувствовав мое замешательство, Меньшиков отвел волосы с моего лица и прошелся пальцами по моей шее.

- Ты прекрасна.

- Уверена, ты говорил это всем своим женщинам, - пытаясь справиться со смущением, я прикусила нижнюю губу.

В груди разлился обжигающий жар, а тело перестало подчиняться. Стало таким мягким, безвольным, податливым. Реагирующим на одного конкретного мужчину.

- Я не помню ни одной. С тех пор, как в моей жизни появилась ты, я будто и не существовал прежде. Зато сейчас, как на пороховой бочке. Маша… - он прошелся большим пальцем вдоль моих губ. – Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты стала моей. Сейчас. Навсегда.

Ммм, какой у него голос. Сладкий, как патока. Завораживающий. Посылающий по телу миллионы мурашек. В него бы завернуться, как в теплое одеяло, и чтобы ласкал мою обнаженную кожу.

Низ живота скрутило сладкой судорогой. Разум отключился, когда сильные руки, подхватив меня, сгрузили на кровать. А мощное мужское тело навалилось сверху, не причиняя, при этом, ни капли дискомфорта.

Я не помню, куда подевалось мое платье. Где осталась сорочка Мирона. Ощущая кончиками пальцев его горячую кожу, я чувствовала, как меня сметает вулканической лавой. Восторг сменился невыразимым блаженством. Любовный шепот всхлипами и стонами. И даже краткая, буквально секундная боль не смогла меня отрезвить.

Тело жило своей жизнью. Подчиняясь прикосновениям чужих рук и губ. И желало только одного, оплетать источник наслаждения, словно гибкая лоза могучее дерево.

Глава 24. Когда наших бьют

Лежа на широкой мужской груди, в жарких объятиях, я чувствовала блаженную расслабленность в каждой мышце. Тело пело от легкости и свободы. Разум прочистился до кристальной ясности. Вот что значит дзен. Настоящий, а не тот, которому я учу людей на своих курсах.

С трудом найдя в себе силы приподнять голову, чтобы взглянуть на Мирона, я наткнулась на изучающий взгляд черных глаз, в глубине которых золотились маленькие крапинки. Не помню, чтобы видела их раньше. Они на пару секунд усыпили мою бдительность, но не до конца. Я все же разглядела скривившую губы Меньшикова самодовольную усмешку.

- Приятно видеть, как блестят твои глаза, - от его рокочущего голоса у меня загнулись пальчики на ногах. – Обычно это означает, что пора готовиться к очередной катастрофе. Но сейчас, изволю предположить, причина в другом...

Не договорив, он спустил руку с мой талии и легонько ущипнул за ягодицу. Взвившись, я закипела от возмущения.

Вот же гад! Я ему что, шутка какая-то? Мог бы и пощадить мою скромность.

В отместку за смущение, я стукнула Мирона кулачком по плечу. Но не рассчитав силу и крепость его мышц и костей, чуть не взвыла от боли в ладони.

- За что? – обиженно протянул он, пресекая все мои попытки вырваться из плена его рук.

- Где мои цветы? Где ухаживания? Затащил в постель, как какую-то… простую и доступную девку. Еще и издеваешься!

Запрокинув голову, Мирон разразился смехом. Но прежде, чем я успела ударить коленкой по самой уязвимой мужской части, он перевернул меня на спину и завел мои руки мне же за голову.

- Маша, девочка моя. Поверь, в тебе нет ничего простого и доступного, - его голос звучал довольно убедительно. – Ты сплошная загадка. Капризная, порывистая в чувствах, смешная. Разгадать тебя не под силу даже самому светлому уму. А что касается ухаживаний и цветов, прошу меня простить. После свадьбы, я обязательно исправлю эту нелепую оплошность.

- Свадьбы? – я сглотнула застрявший в горле ком и уставилась на Меньшикова широко открытыми глазами.

Не то чтобы я не обрадовалась серьезности его намерений. Но какой девушке понравится вместо предложения руки и сердца, заверения в вечной любви и страсти, услышать вот такую походя брошенную фразу?

Токсичный солдафон! Ни капли романтики!

- Никакой свадьбы! – упрямо замотала я головой в ответ на его молчаливый, насмешливый взгляд. – То, что ты лишил меня невинности, ничего не значит. Я никому не расскажу, а значит ни твоя, ни моя честь не пострадают. Не хватало еще испортить тебе генофонд такой «капризной и порывистой в чувствах» особой как я!

Мерзавец снова заржал, на этот раз уткнувшись лицом в мою шею, чем сильно поколебал мою решимость противостоять ему до победного конца.

- Я забыл добавить к перечисленному твой обидчивый характер, милая. Но все это меркнет перед одним единственным фактом.

- Каким? – не сдержала я любопытства.

- Рядом с тобой никогда не придется скучать. Мне кажется, я уже привыкаю жить, как на вулкане. А учитывая, как нам хорошо в постели – лучшей жены, мне ни за что не найти.

- Для брака этого недостаточно, - я крепко сжала губы. – Вот в моем мире…